Эксельсиор. Детективный роман

Попытка принять вертикальное положение вызвала новый приступ тошноты. «Привет с большого бодуна» – пронеслось в голове парня. Хотя, он точно помнит, что выпил вчера лишь бокал дорогого пива, не больше. А еще Макс понял: то, что больно упиралось в бок, было его собственным сломанным ребром. Прислонившись спиной к ближайшему дереву, бедолага с трудом стащил с себя вконец испорченную толстовку с котофотными вставками, под которой была когда‑то нарядная майка с логотипом любимой футбольной команды, подаренная ему Алинкой на день рождения. Превозмогая накатывающую волнами дурноту, Макс с остервенением разорвал майку на две половины, одной половиной он туго обмотал торс и зафиксировал ребро, а другой планировал перевязать ссадину на голени. Придется опять сесть, ибо наклониться для Макса в его состоянии не представлялось возможным. Парень сполз спиной по стволу, уселся, перемотал ногу, попутно пытаясь припомнить обстоятельства, в следствии которых его светлость сейчас просиживает джинсы под кудрявой березой. Мысли путались и ускользали, не желая выстраиваться в логическую цепочку. Вроде бы они с Алинкой были в клубе, да, точно! Алинина лучшая подруга Лика была, Максов друг Дэн и еще куча всяких знакомых и малознакомых личностей. Танцевали… Кто‑то пил, кто‑то курил, в общем, все как всегда, ничего необычного. Симпатяга‑администратор Кеша у Дэна полпачки сигарет расстрелял, поскольку Кеша курит только один сорт сигарет – «Чужие»… Было весело! Алинка, правда, притащила ему бокал какого‑то смешного флюоресцирующего коктейля с сильным, терпким, но очень приятным запахом, знакомый такой запах… Вот это, пожалуй, и было странным: ведь Алина никогда за ним особо и не ухаживала. Просьба купить пачку сигарет по пути домой вызывала в ней бурю негодования, она Максу даже стакана воды ни разу не подала – боялась, видимо, что корона свалится. И это при том, что встречаются они с третьего курса! Правда, подарки она ему дарила всегда и ко всем праздникам, и подарки классные – дорогие, красивые, взять хоть майку вот эту или толстовку со стильными котофотами. Девочка‑мажорка, блин! Ну, а что было после – он не помнит. От слова «абсолютно». От напряжения мозг вновь выдал команду желудку, и Макса опять вырвало. «Сотряс, сто процентов», – подумал парень и опасливо потрогал затылок: под слипшимися волосами выперла и начала болеть довольно большая шишка. Поверх гематомы Макс нащупал обрывок кожи, из‑под которого темной струйкой сочилась кровь.

Пошарив по карманам, Макс понял, что ни денег, ни документов, ни мобильника при нем уже нет. Хреново. В кармане джинсов он нащупал полупустую сигаретную пачку, внутри которой была зажигалка и одна единственная, отсыревшая и сломанная пополам сигарета. «Жизнь‑то налаживается», – криво ухмыльнувшись, подумал Макс и с наслаждением затянулся. Эх, сейчас бы сюда чашечку какао, которое мама готовит ему по утрам, да бутер с колбаской… Макса вновь замутило.

Надо выбираться из этой чертовой дыры. А дыра‑то, похоже, рядом с дорогой – вон шум машин слышно, да и насыпь, опять же! Логично? Безусловно. Макс встал на четвереньки и пополз по направлению к трассе, скрипя зубами от боли, обиды и жалости к самому себе. Он хватался за пучки одуванчиков, у которых, как известно, очень могучая корневая система, словно утопающий за соломинку. Все тело ныло, голова неистово кружилась, во рту пересохло. Макс провел сухим, как наждак, языком по губам, зажмурился и что есть силы рванул на себя одуванчики. Пот, смешанный с грязью, заливал глаза. Осталось совсем немного! Макс поднял голову – словно сквозь мутное стекло он увидел перед собой спасительное дорожное полотно и мчащиеся мимо машины. Вон вишневая колымага свернула на обочину, метрах в тридцати от него, из машины кто‑то несется и орет, ничего не слышно. Вроде, тетка какая‑то, чем‑то на Максову маму похожа…

– Эй! Ты живой?? Ответь!.. Алло! «Скорая»?? Тут человек без сознания, на обочине!.. Да не знаю я!!! Просто мимо проезжала, смотрю – он выползает!.. Нет! Теперь не ползает, лежит!.. Нет, алкоголем не пахнет. В крови весь! Девушка, что вы мне вопросы глупые задаете?? Не тяните время, давайте сюда бригаду, может, его машина сбила?!

Макс почувствовал, как чьи‑то руки приподняли его голову, к губам прикоснулось горлышко пластиковой бутылки, и по подбородку потекла вода.

– Пей! Давай, один глоточек, давай! Умничка!

Он сделал пару жадных глотков. А хитрый мозг понял, что его хозяину теперь не дадут умереть, и отключился, справедливо полагая, что на сегодняшний день с него хватит.

 

Глава 2

 

Корпорация «Farm Pour Femme» гудела, словно пчелиный улей, в который бесцеремонно засунули палку. И не удивительно – погиб ее глава, Георгий Сергеевич Корсаков, сорокашестилетний мужик на пике финансового благополучия и в полном расцвете сил. Какие жуткие новости! Естественно, это требовало немедленного обсуждения, и сотрудники хаотично толкались по офису, словно молекулы воды в кипящем чайнике, делали страшные глаза, охали и ахали, а некоторые даже всплакнули в курилке. Крупная стабильная международная компания получила удар ниже пояса. Естественно, ни о какой рабочей обстановке сегодня не могло быть и речи, к тому же прибывшие сотрудники следственного отдела оккупировали офис и теперь проводили опрос присутствующих. Попутно открывались по крупицам ужасающие факты, которые в курилках обрастали еще более кошмарными подробностями. И посему начальником оперативно‑следственного отдела было принято решение как можно быстрее отловить и произвести опрос всех тех, кто еще не успел посетить курилку.

Если объединить всю разрозненную информацию в одно целое и отбросить эмоциональную составляющую трагедии, то получалось примерно следующее: вчера ночью в коттеджном поселке «Лучезарный» в особняке хозяина корпорации случился пожар. Когда разбушевавшееся пламя удалось потушить, в доме был найден сам Корсаков без признаков жизни, а также обезображенный огнем труп его молоденькой дочери, всем известной «золотой девочки» Алины Корсаковой. Причины возникновения пожара неизвестны, ведется следствие.

***

Следователь по особо важным делам Алексей Погребняк с серым от недосыпа лицом и телячьими карими глазами сидел в глубоком кресле в кабинете генерального директора с чашкой горячего чая в руке. Другой рукой, вместо того, чтобы записывать показания, он исподтишка неистово щипал себя за бок, чтобы не закрывать глаза и не отключаться – сейчас важна любая мелочь, любая вскользь оброненная фраза. Важно выражение лица опрашиваемого, его жесты, направление взгляда, интонация, реакция на задаваемые вопросы, наличие и длительность пауз между ответами. И что это за кружевная резинка цвета фуксии вон там, за пресс‑папье?.. Ну почему всегда все случается в его дежурство? Нет, нужно взять больничный дней на пять… нет, лучше на десять, и спать, спать, спать…

– … не употреблял – у него стенокардия… была. – Генеральный тяжело вздохнул и воткнул взгляд в носок своего ботинка из кожи питона. – Нет, ну, принимал, конечно, на корпоративах, но это так, больше для виду. С Вами все в порядке? – озабоченно спросил он.

Погребняк понял, что несколько секунд был в отключке, и уши его вспыхнули.

– Все хорошо, просто пошли уже вторые сутки без сна. Простите меня, Марк Петрович.

– Уважаемый… Как Вас звать‑величать?

– Алексей.

– А по батюшке?