Главная героиня
Наклонившись к нему, рычащему всё более угрожающе, она не заметила, как к ней очень близко подошёл платиновый блондин.
– Здравствуй, Александра! – сказал он.
***
Она узнала его голос! Теперь узнала, и не было смысла уверять саму себя, что она обозналась, как она сделала в тот, первый раз. Сердце её, показалось, на секунду перестало биться, она прикрыла глаза. Будто ища у Бакса поддержки, сжала пальцами шерсть на его шее, выпрямилась медленно, испугавшись невозможности побега.
Но посмотрела в его глаза храбро, тайно затрясшись от страха.
– Добрый день! – ложно спокойно поздоровалась она.
– Значит, ты приехала сюда? – спросил мужчина. – Все искали тебя!
На лёгкий укор в его голосе, она ответила без сентиментальности. Её не мучила совесть, особенно теперь:
– Не нужно было!
– Так далеко от семьи, от дома… Столько лет! Ах! Неужели не тосковала? – снова спросил он.
Под короткое рычание Бакстера Алекс ответила, твёрдо и сурово:
– У меня нет ни семьи, ни дома! И тосковать мне не о чем!
Мужчина сделал шаг навстречу Алекс, а Бакс, свирепо рыкнув в его сторону, вынудил её отступить назад.
– Хочет тебя защитить?.. Ты, что, боишься меня, дорогая моя? – он все же попытался протянуть руку, чтобы коснуться её.
– Не смейте! – отшатнулась Алекс, а Бакстер опасно оскалил зубы. – Не смейте ко мне даже подойти, иначе спущу собаку с поводка! Клянусь!
– Хорошо – хорошо! – он отступил. – А вот я тосковал без тебя! Тосковал по тебе! Ну, ты же знаешь, я тебе не наврежу?
– Не знаю! – вскричала Алекс. –Знаю другое…
Хлёсткие удары, и её страшный крик… Полумрак… боль по телу…
Некуда бежать…
Он избивает долго… с удовольствием… избивает…
Александра наказана им за попытку побега…
Как будто её животный ужас остался в воспоминаниях. Она уже могла защитить себя, и, находясь в опасности только от того, кого видела и с кем говорила, спросила:
– Вы всё ещё любите молоденьких девушек?
Если она не погибла тогда, то сейчас уже не было нужды держаться за губительные мысли. Остались только события тех лет. И главное…
Мужчина, уже почти состарившийся, резко шагнул к ней, не обратив внимания на оглушительный, ещё предупреждающий от глупостей, лай Бакса.
– Ещё более страстно, чем тогда, моя славная!
– Мерзавец! – прошипела Александра, отодвинувшись.
Он будто не расслышал оскорбление и сказал:
– Ну, ну, дорогая, не ревнуй… – и прошептал: – Так хорошо, как с тобой, мне не было ни с кем! Хочешь, мы продолжим с того места, на котором остановились? Я буду опять любить тебя… так любить тебя…
– Замолчите! – вскричала Александра. – Я говорила, чтобы Вы не смели приближаться ко мне!? Я заявлю на Вас… и теперь мне поверят!
– Мне нравится ненависть в тебе, моя дорогая! – сказал мужчина. –Сейчас ты не готова, но я бы вкусил её… позже, милая, не волнуйся! Знаешь, я вспоминаю то чудное время, когда ты была моей…
Алекс была готова плакать от бессилия.
Но то время осталось в прошлом, время, когда она могла позволить ему увидеть свои слёзы. Теперь даже угрозы не заставят её показать слабость. Она выпалила с отвращением:
– Я не была Вашей никогда! Вы…
– Знаешь, моя девочка, я спешу сейчас! – он взглянул на часы. – Был рад тебя снова видеть!
Он зашагал прочь от Алекс, насвистывая мелодию, но сказал напоследок:
– Мы ещё, я думаю, повстречаемся! В конце концов, мы снова в одном городе…
Он ушёл, а она, обессиленно опустилась прямо на асфальт рядом с собакой, обвила шею Бакстера руками, и сначала попыталась не плакать…
Глава 6
Двадцать лет назад
Она же сама, сама заговорила о былом! Заговорила в угоду хищному зверю внутри себя, который спал много лет, но был опять разбужен. Старые раны так и не зажили? Встретив его, этого человека, Алекс снова поддалась жалости к себе! Если бы она была ранена, вся одежда была бы уже пропитана кровью! Ей бы не помог ни один доктор…
Какой порыв заставил её спросить? Из каких соображений – садистских или ностальгических (о, Боже!) – она интересовалась его теперешними «занятиями»? Что хотела услышать?
Едва ли она рассчитывала, что он изменился! Измениться – значит изменить себе… Для этого человека – единая истина!
Она с трудом поднялась на ноги, будто много часов спустя. Дрожали колени, и кружилась голова. Она не сдержала слёзы, и теперь тоже надрывно плакала.
Ледяными пальцами она гладила Бакса по холке. Вся её нежность…
– Идём, дружище…
С первым шагом пошатнулась, будто была пьяна.
***
Нудно скреблись в дверь, и поначалу было даже жутко.
Кто‑то возился снаружи, всхлипывал, чертыхался, когда, наверное, лились слёзы. Орудовали ключом неумело, словно впервые.
– Алекс, это ты? – с тревогой спросила Майя, выехав в переднюю. Было бы ужасно столкнуться в собственном доме с грабителем.
