Игра по-крупному

– Ага, вижу. – Вешкин заходил вдоль стеллажей, читая аккуратные надписи шариковой ручкой и заглядывая в ящики: – "Огурцы Изящные"… "Кабачки Гри‑бовские"… "Капуста цветная Мовир"… "Капуста Слава"… Огурцы еще не взошли, кабачки тоже. Понятно. А зачем тебе столько капусты?

– Для капусты… – Игорь развел в ведре теплую воду и взял пластмассовую леечку. – Для денег, стало быть.

– Ой, не могу! – Вешкин сел на табуретку и хлопнул себя по коленке. – Да кому нужна твоя рассада! Что ты за нее получишь? – Он насмешливо покрутил головой. – Во, фантазер! В Ленинград, что ли, повезешь продавать? Кто огородом занимается, сам выращивает. У меня вон огурцы уже третий лист дали – приходи, посмотришь. Нюрка на майские высаживать будет…

Фирсов не спеша поливал ящики.

– Да ты, если хочешь деньги заработать, насади ранней зелени – укропа, луку, петрушки‑сельдерюшки, редиски – это всегда идет. Особенно когда дачники приедут. Вот тебе и будет калым!

– Не пойдет, – рассеянно сказал Фирсов. – Мне надо много и кучкой.

– Ну давай‑давай! – Вешкин начинал злиться. – "Много и кучкой"!.. Курочка по зернышку клюет и сыта бывает. Посмотрим… – Он закурил новую сигарету и поднялся. – Да мы с Нюркой первые годы только, считай, одну зелень и выращивали. Это потом уже теплицу выстроили, тюльпаны, гладиолусы развели. Астру… – Вешкин ходил по тесной веранде и щурился от табачного дыма. – У меня и сейчас три гряды зелени – к речке, у забора, и две с морковкой, под пленкой. И все лето с деньгами. Худо, что ли? Не худо… Тебе советуют, а ты по‑своему. Ну давай, посмотрим… Только учти – копеечное это дело.

– Ничего, – миролюбиво сказал Игорь. – Зато интересно.

– А‑а‑а! – дурашливо округлил глаза Вешкин. – Тогда другое дело. Если тебе главное интерес, то занимайся. Я пошел. Давай‑давай. – Он вышел на крыльцо, но вернулся. – Слышь? Ты еще микроскоп купи! Чтобы микробов наблюдать! – Вешкин расхохотался. – Тоже, говорят, интересно…

– Правильно мыслишь, молодец. – Фирсов окунул леечку в ведро. – Приходи еще. Слушать тебя – все равно, что пить шербет.

"Ишь ты, с гонором! – думал Вешкин, открывая калитку. – Еще насмешки строит: "пить шербет"… Ему совет даешь, а он… Ладно, посмотрим".

Поздним вечером, когда поселок отошел ко сну, и лишь окна нескольких домов мерцали голубыми отсветами телевизоров, Фирсов поставил рядом с потрескивающей печкой стопку ящиков, разровнял в верхнем землю, продавил линейкой десять поперечных бороздок и развернул на тарелке влажную тряпицу с набухшими семенами огурцов. "Ничего, – сказал он, беря пинцетом первое семечко с белым проклюнувшимся ростком, – прорвемся…" И положил его в край бороздки.

 

2.

 

Еще зимой, прикидывая и так и эдак, Фирсов пришел к выводу, что ни один из известных ему способов зарабатывания денег не годится к тому, чтобы отдать три тысячи долгу в намеченные им самим сроки – год‑полтора, максимум – два.

В блокноте, который Игорь завел в первые месяцы своего пребывания в спецкомендатуре и который он берег от чужого глаза (начнут оперативники искать по шкафам и чемоданам водку, ножи или инструменты со стройки и прихватят для изучения), – в этом блокноте, помимо прочих записей‑размышлений, Фирсов накапливал будущие, так сказать, варианты решений финансовой проблемы, начиная с простого и скучного совместительства и кончая планами самыми авантюристичными и фантастическими. Занять, например, еще тысячу и накупить на нее рублевых конвертиков лотереи "Спринт" с дырчатыми жестяными заклепками. Накупить этого самого "Спринта", сесть над картонной коробкой и рвать конвертики по одному. Какой там самый большой выигрыш? Десять тысяч? Вот и славно: либо пан, либо еще одна тысяча долгу. Что три тысячи, что четыре – разница, в принципе, небольшая. Между совместительством, которое предполагало выплату долга в сроки необозримые, и лихим "Спринтом" размещались записи самые пестрые.

Разгр. вагонов – 15 р. за ночь. – Мало.

Рем. кварт. – 80 – 100 р. Где искать клиентов? Эпизод.

Шабашк., Север. – Опасн.

Чеканка, расск. Б‑й. 1000 – 1500, лето. Опасн.

Фото, расск. К‑н. Съедят.

Плакаты, студ. – 300 – 500. Маловероятн.

Писать диссерт. – Не те времена.

Почта, телеграммы. – Чушь.

И т. д. и т. п.

И хотя тесть, человек интеллигентный и обеспеченный, готов был ждать возврата денег и более пяти лет, о чем Игорю и было сообщено в момент кредитования, Фирсов тяготился положением должника и постоянно подыскивал идею – размашистую и прочную, свежую и пусть даже дерзкую, но без криминала. Без малейшего криминала. Добыть деньги он, пожалуй, мог, а вот заработать…

Несколько лет назад Игорь с приятелем захалтурили пять тысяч не напрягаясь особенно и могли захалтурить еще, но Фирсов уговорил приятеля остановиться, хотя дело было чистое, что и подтвердил седобровый адвокат в юридической консультации на Литейном, куда они зашли, возбужденные и чуть напуганные открывавшейся перспективой.

– Максимум, что вам грозит, – гражданский иск предприятия и возврат денег, – Адвокат смотрел на них доброжелательно, но чуть хитровато. – Это если будет признано, что работа выполнена некачественно.

– Точно? – переспросил тогда Игорь.

– Абсолютно точно. Гражданский иск.

– Вы нас подбодрили. – Игорь попытался всучить старичку пятерку, но тот замахал на него руками и не стал даже выписывать положенной рублевой квитанции. Расставшись с приятелем, Фирсов зашел еще в одну консультацию и там услышал те же успокоительные слова: "Ничего противозаконного в ваших действиях не намечается".

На следующий день Фирсов с чистой совестью поехал на небольшой заводик, где просто мечтали внедрить ставшую вдруг обязательной КС УКП – комплексную систему управления качеством продукции, и заключил с ними трудовое соглашение, из которого следовало, что "заказчик поручает", а "исполнители" (Игорь с приятелем) "обязуются" выполнить разработку и внедрение этой самой системы в установленные сроки. И за все это, включая предпроектное обследование, анализ работы предприятия и учебу кадров по согласованному плану, – три тысячи рублей советских денег. По полторы тысячи на брата.