Удивительные истории о собаках
А тот человек, который не выходил на связь так долго и бросил свою собаку на произвол судьбы, он, выходит, не эгоист?
Ворочаясь с боку на бок, Женька еще долго произносил про себя оправдательную речь, как будто стоял перед судом, и в конце концов заснул, то ли договорившись с несговорчивой совестью, то ли измотав ее.
На следующее утро, едва дождавшись, когда мама уедет на работу, Женька вывел Черангу из вольера.
День был безоблачный.
Впереди у них маячила новая, полная приключений жизнь. И Женька снова повеселел, забыв о треволнениях последних дней.
Только когда Черанга вдруг резко остановилась и развернулась мордой в сторону храма, он вспомнил о ее восьмичасовом утреннем ритуале.
Новенький собачий поводок болтался у Женьки на боку, пристегнутый к ремню.
– Черанга, ко мне, – позвал он собаку.
Но было уже поздно.
Она двинулась на призывный колокольный звон.
Женька рванул за ней. История повторялась. Только теперь мальчик точно знал, куда направляется собака.
Шансов поймать ее на поле не было. Женька решил сократить путь, свернув на трассу, по ней он сможет бежать быстрее.
В этот час дорога оказалась оживленной.
Женьке пришла в голову мысль, что на машине он точно сможет опередить собаку. Он встал у обочины и вытянул руку в бок.
Почти тут же рядом притормозила машина, приветливо распахнулась задняя дверь, и Женька, не раздумывая, прыгнул на сиденье.
– Что, пацан, опять один со своей собакой шатаешься, пока мать на работе?
В голосе полицейского звучало осуждение.
Женька хотел было соврать, что он без собаки, но полицейский уже заметил поводок, свисающий с ремня. Не отвертишься.
– Иваныч, вызывай отлов, собаку нужно поймать, пока она опять на кого‑нибудь не напала, – распорядился полицейский, обращаясь к напарнику, сидевшему на переднем сиденье. – А нас с пацаном в отделение закинь. Позвонишь матери, заберет тебя, – бросил он Женьке.
Спасение
– М‑м‑ма‑ма, с‑с‑спаси Черангу! – Женька не мог остановить слезы, то и дело всхлипывал и от этого заикался сильнее обычного.
Мама сдержанно ответила, что уже едет в отделение. Но Женька понимал, что это никак не поможет Черанге.
У мамы не было телефона хозяина Черанги. Она вообще не знала о том, что он вышел на связь. Об этом знал только он, Женька. Телефон должен был сохраниться в истории звонков.
Женька нашел номер и нажал вызов, еще не зная толком, что и как будет объяснять. Но хозяин Черанги понял все мгновенно, без ненужных расспросов. А в конце разговора даже добавил обнадеживающе:
– Не переживай, Женька, найдем мы нашу Черангу, и все будет хорошо.
Так и сказал «нашу Черангу».
Женька забыл, как еще вчера ненавидел этого человека.
Теперь он больше всего на свете хотел услышать в телефонной трубке именно его голос с хорошими новостями.
* * *
Хозяин Черанги позвонил не скоро, уже ближе к вечеру, чтобы уточнить Женькин адрес.
– Сейчас подъедем с Черангой, и все в подробностях расскажу, – пообещал он. – Меня, кстати, Даниилом зовут.
Когда Даниил вылез из своей старенькой «тойоты», Женька был огорошен его одеянием, одновременно гордясь своими дедуктивными способностями.
На госте была серая монашеская ряса в пол. Выходит, правильно они с Мариной догадались про связь хозяина Черанги с церковью.
В комнате Черанга сразу устроилась у ног Даниила и не отходила от него больше ни на шаг, взволнованно наблюдая за каждым движением и жестом хозяина.
Глядя на оживленную Черангу, Женька почувствовал укол ревности. С ним собака никогда не выглядела такой счастливой.
– Черангу‑то я воспитывал со щенячьего возраста, – сутулясь, словно стесняясь своих широких плеч, рассказывал Даниил, устроившись на краешке дивана и с удовольствием шумно глотая воду с лимоном, которую принес ему Женька. – Как только увидел ее, сразу понял: отменный помощник из нее получится. Я тогда служил в аэропорту «Внуково» в зоне досмотра. Знаете, собака запах и звуки лучше любого человека улавливает, а Черанга не только чуяла любой контрафакт за версту – она человека вычисляла. Однажды мы с ней группу террористов обезвредили с бомбой, схлопотали пулю. Ей легкое пробило, а у меня пуля рядом с сердцем застряла. Когда подлечились, выдали нам по медали и комиссовали. Так что Черанга – настоящий герой, мой Черный Ангел! Куда я без нее…
– Черный Ангел! – повторил Женька. – А я‑то все думал, что значит Черанга. Догадался, что имя составное, что первое слово Черный, а вот Ангела не отгадал.
Даниил опустился на колени и обнял собаку за шею, а она положила седую морду на его плечо и вздохнула. Совсем не так, как раньше. Теперь в ее вздохе чувствовался покой и удовлетворение. Она нашла своего хозяина.
Женька отвернулся, чтобы никто не заметил навернувшиеся на глаза слезы.
– И все‑таки как же получилось, что Черанга потерялась? – Марина тряхнула головой, словно освобождаясь от очарования собеседника и возвращая себе ясность мысли. – Женька нашел ее чуть живой.
Даниил задумчиво погладил собачью морду.
– Свалила меня та самая пуля, что застряла во мне, – тихо ответил он. – Ни с того ни с сего зашевелилась, едва довезли меня до больницы. Неделю в реанимации, думали, не выкарабкаюсь.
Он еще больше ссутулился.