Удивительные истории о собаках

Женька всегда был уверен, что дед знает ответы на любые вопросы и может найти выход из любой ситуации. «Раз‑бе‑рем‑ся», – каждый раз говорил он, когда что‑то не клеилось. Дед Миша замирал на секундочку и тут же снова оживал: «Вот, смотри сюда». Женька знал, если он говорил «раз‑бе‑рем‑ся», а потом «вот, смотри сюда», значит, решение есть.

Дед Миша встал из‑за стола, чмокнул бабу Нину в пышную щеку «за вареники», а потом нагнулся и шепнул Женьке на ухо:

– Жду в штабе.

 

Штабом им служил сарай.

– Пароль, – послышалось из‑за двери.

– Пирожки с капустой.

– Заходи!

Женька вошел внутрь и остановился.

– Вот, смотри сюда! – Дед Миша продемонстрировал находку.

– Это что, детская коляска? – удивился Женька.

– Мамки твоей. – Дед выставил перед ним красно‑белый агрегат. – Раз решил пса с собой таскать, так вот и вози его на коляске, пока он сам не захочет за тобой идти.

– Спасибо, деда! – поблагодарил Женька, уже по‑взрослому обнимая его за плечи.

– Владей! Если что, зови всех, подсобим.

Уже через полчаса Женька с папиной помощью перетащил пса в коляску, нагрузил ее кормом и водой и отправился на задний двор. Кроличьи клетки выстроились в два ряда. Женька толкал коляску перед собой по длинному и широкому проходу между клетками и болтал без остановки:

– Представляешь, деда Миша завел сто пятьдесят кролей. Вот это Черныш, – Женька указал на черного лохматого кролика в очередной клетке, – а рядом Ночка. Видишь, как уплетают за обе щеки. Тебе тоже не мешало бы подкрепиться. Что скажешь? Молчишь? Ладно.

Женька толкал коляску к следующей клетке, продолжая знакомить пса с жителями кроличьего города. Серопят, Белка, Стрелка… Он давал имена на лету и тут же на лету их забывал.

– Видишь, всех как‑то зовут, – объяснял Женька. – Давай и тебе выберем кличку, – предлагал он и продолжал представлять псу следующих питомцев.

В последней клетке обитали два белых кролика. Женька поставил коляску на тормоз и набрал в руки травы.

– Снежок и Снежинка, – громко произнес он. – С ними тоже не хочешь знакомиться?

Что произошло дальше, Женька не понял. То ли кролики в этой клетке слишком громко шуршали сеном, то ли запах был сильнее, а может, еще что‑то, но пес, который до этого момента безучастно лежал, свернувшись калачиком, вдруг поднял морду и посмотрел на клетку. Поднялся. Пытаясь выпрыгнуть, неловко вывалился из коляски, встал на лапы и подошел поближе.

Долго сидел, следил за тем, как белые шкурки снуют из одного угла в другой, и что‑то бурчал на собачьем. Не лаял, не выл, а именно бурчал.

Сначала растерянный Женька стоял с охапкой травы и боялся пошевелиться, но потом все‑таки решился и сел рядом с псом прямо на землю.

– На твоей ферме были белые кролики, да? – тихо спросил он, но пес ему, конечно, не ответил.

На веранду, удивив всю семью, вернулись пешком. Сияющий Женька катил пустую коляску, а пес шел рядом.

 

* * *

 

С тех пор как пес ожил, прошло несколько дней. Он все чаще вставал со своего тюфяка, чтобы попить воды или бульона из мисок или побродить по веранде, когда на ней не было никого из домочадцев.

Во двор пес почти не выходил и покидал пределы веранды, только когда видел, что Женька набивает коляску травой. Тогда он, бурча что‑то под свой собачий нос, медленно спускался по ступенькам и плелся в кроличий город вслед за Женькой. Там шел прямиком к последней клетке, садился напротив нее и сидел, продолжая бормотать и следить за Снежком и Снежинкой, пока Женька не заканчивал кормежку.

Вернувшись на веранду, пес снова уходил в свой угол, укладывался на тюфяк, отворачивался и прикрывал морду лапой. Он по‑прежнему не откликался на голоса домашних, когда те пытались с ним поговорить, отказывался к ним подходить и не реагировал ни на одну из предложенных Женькой кличек.

Женька не сдавался. Первая идея принесла успех, и он решил предпринять следующий шаг – выбраться за пределы усадьбы в дедушкины сады.

– Мама говорит, если картинка надоела, нужно ее поменять, – объяснял он псу, перетаскивая его с веранды в кузов «Муравья» – старенького мотороллера. – Так что поедем вместе. Я уверен, тебе там понравится. Набегаешься вволю. Можешь даже полаять на чужаков, если они посмеют приблизиться к нашим владениям.

Сад деда Миши благоухал абрикосами. Они уже вовсю осыпались тут и там. Пес примостился в тени дерева. Женька, закончив собирать шестое ведро абрикосов, разложил свой плед рядом с ним и прилег отдохнуть, а заодно и почитать. Книги про собак заглатывались как никогда быстро и целиком. Сегодня это был «Белый Бим Черное ухо».

– Эх, бедный пес, – сетовал Женька. – Хозяина потерял. Ищет. Слышишь, Бэк? Сидит, бедный, ждет. А эта тетка, нет бы помочь, милицию вызвала. Ух, я бы ей! – разозлился Женька. – Хочешь знать, что было дальше?

Он перелистнул страничку и продолжил читать вслух:

 

«Человек и собака шли в милицию.

– Кого же ты ждал, Черное ухо? – спросила она, остановившись.

Бим уныло присел, опустил голову.

– И подвело у тебя живот, милый. Я тебя накормлю, подожди, накормлю Черное ухо.

Вот уже несколько раз назвали Бима «Черное ухо». И хозяин когда‑то говорил: «Эх, ты, Черное ухо!»

 

– Постой! – мысль, словно молния, метнулась в голове у Женьки. – Может, и тебя Савельич называл как‑то так… просто… как есть… Может, ты… – Женька осмотрел пса. – Серый? А? Ты Серый? Давай попробуем, – вскочил на ноги Женька. – Серый, сидеть! – скомандовал он. Потом отбежал в сторону: – Серый, ко мне!

Пес встал и, не поворачивая морды, поплелся восвояси.

– Серый! Серый! – громче позвал его Женька, но пес не обернулся – дошел до «Муравья» и лег под кузовом. – Не выходит! – крикнул с досады Женька, а потом схватил очередное пустое ведро и вернулся к сбору абрикосов.

После возвращения из сада пес продолжил свой молчаливый протест и раздумал спускаться с веранды. На кормежку кролей опять поехали на коляске.