Из бездны Океана…
Как знала Анна, структура вулканического базальта и пемзы представляла из себя огромную губку, которая алчно впитывала воду из океана – солёную и мёртвую, но при этом вода фильтровалась – в центре острова появлялся неиссякаемый источник свежей, пресной воды, вполне пригодной для питья. Такая странная особенность вулканических пород позволяла таким океаническим островам снабжать растения и животных самым драгоценным веществом – пресной водой. Вот почему на таких островах постоянно били родники чистой, пресной воды – сам остров удалял из неё соль, давая возможность жизни, закрепится на его берегах.
Позади него в воду, с грохотом, упала и сразу же утонула, сеть. И тут же она весьма жёстко и резко натянулась, и, со скрипом троса, дёрнулась.
– Чёрт, клянусь драным муссоном, мы, кажется, зацепили косяк рыбы! – удивился кто‑то из матросов. – Что за ерунда?
Анна подошла к лееру и, перегнувшись через борт, склонилась, всматриваясь в толщу воды.
Вода была не очень чистой, но всё же не настолько, чтобы не увидеть, что под килем судна изобилия рыбы не наблюдается. Однако брошенная в океан сеть практически сразу же набрала кучу рыбы, словно попала в какой‑то косяк.
– Тяни! – крикнул кто‑то. – Не знаю, что мы с вами там подцепили, но надеюсь, это стоит того!
Посмотрев на матросов, Анна прищурилась и склонилась, всматриваясь в толщу воды. Несмотря на мутную воду, ей показалось, что она различает в самой глубине – на грани видимости нечто странное – какой‑то огромный сгусток, что стремительно движется в воде – причём очень странно извиваясь – словно тюлень.
Женщина перегнулась через борт ещё сильнее, всматриваясь в это странное нечто, что стремительно – невероятно быстро, скользило в толще воды. При этом было очевидно, то это не акула и не дельфин – движения этого существа, кем бы оно ни было, принадлежали какому‑то ластоногому, но при этом были странными – какими‑то змеевидными… Тюлени обычно так не двигаются…Существо, словно резко изгибало и выпрямляло своё тело, рассекая водную толщу.
К удивлению Анны тень в глубине развернулась, и начала стремительно подниматься к поверхности, словно заметив женщину… Она становилась сё больше и больше – уже можно было понять, что это животное. Но какое оно было огромное!
Волна ужасной вони обдала Анну и та отпрянула от борта зажимая нос рот руками.
– Твою‑то бабку драть чертями!
– Да чтоб мне якорь в зад впинал! Чё это?!
– Ах ты‑ж…
Сеть вынырнула из воды, полная… Полная…
В общем, там было что‑то омерзительное.
В сети находилось какое‑то мерзкое месиво из рыбы, планктона и прочего скарба – что издавало тошнотворный запах давно и прочно протухшей рыбы и сгнивших водорослей. Вонь стояла такая, что глаза заслезились даже у самых бывалых моряков. Кого‑то даже вырвало – Анна вполне его понимала – у неё была та же беда и она лишь чудом сдержала в желудке свой завтрак.
Анна выдернула из рукава платок и маленький флакончик со слабым раствором нюхательной соли, которая верой и правдой служила ей при осмотре всякой протухшей тухлятины, выброшенной штормами на берега Англии и прочих стран.
Пропитав платок раствором, и прижав его к лицу, женщина шагнула вперёд, всматриваясь в омерзительный улов
Больше всего это напоминало сгусток не до конца переваренной пищи, которую отрыгнуло какое‑то морское животное – однако если представить, что это было животное, то его размеры превосходили все известные досель виды океанских гигантов.
Присмотревшись к нескольким рыбинам, Анна вздрогнула – было полное впечатление, что они были сварены. Лопнувшая чешуя, выпирающее из‑под неё мясо… красивого нет ничего, но все, же понятно, что это не простое переваривание.
– Что вы там нашли интересного? – проворчал капитан, держась на почтительном расстоянии.
– Такое впечатление, что этих рыб не проглотили, а отравили каким‑то ядом или пищеварительными соками, – прохрипела Анна. – Мне нужна банка…
Кто‑то из команды, уже приученный помогать Анне, подошёл к ней с большой банкой. Анна задержала дыхание и переложила несколько несчастных рыбин – определить, что это были за рыбы, пока не представлялось возможным, в банку.
– На чам похоже… – проговорил кто‑то из моряков.
– Чам?
– Ну, мы так называем рыбьи потроха, головы, плавники и чешую – в общем всё, что толь‑ко остаётся от чистки и потрошения рыбы, – объяснил кто‑то. – Потом этот чам заново в море выкидывают, дабы рыбы другие его съели… Фу! Вонь‑то, какая!
– Вываливайте всё это за борт, пока мы тут не сдохли, – рявкнул боцман, старательно занюхивая вонь порцией табачка. – Или ждёте, пока мы тут сами за борт не попадали, а?
Команда дружно бросилась выкидывать сеть с далеко не благоухающим уловом в море. А поскольку спешка хороша только при ловле блох – то они упустили и сеть, что плюхнулась в море и ушла на глубину.
– Да чтоб вам китом подавиться! – загремел боцман. – А ну, все на лебёдку! Живо! Да не тяните вы так – выжидайте, пока эта сеть от своего чама высвободится!
Анна покачала головой и встала, глядя в закупоренную банку с останками несчастных рыб.
– Надо сейчас спирта или формальдегида – залить этих рыб, хоть вонь отбить и потом уж посмотреть, что за чертовщина бедняжек сгубила.
– Да что тебе непонятно? Сожрал кто‑то этих рыб и его, потом стошнило ими, – проворчал Джонсон, с омерзением рассматривая рыбин. – Фу, гадость!
– Стошнило, говоришь? Прямо в сеть? – насторожился капитан.
Затем он повернулся и крикнул.
– Эй, а ну – самый малый вперёд!
В этот же момент сеть, что деловито вытягивали из воды, с хрустом натянула тросы и рванула назад – в море. Одного из матросов что крутил лебёдку отшвырнуло – ручка сильно ударила моряка в грудь.
– Что за чёрт! Камень что ли…
Тросы, что удерживали сеть, резко дёрнулись и стремительно метнулись к правому борту судна! Затем они, с очень нехорошим хрустом, натянулись – аж пенька на паре канатов полопалась, и резко пошли на глубину!
Корабль с силой качнулся – что бы не попало в сеть, это было чертовски сильное, проворное и свирепое существо, что было способно плавать, угодив в сеть, да ещё и очень быстро.
– Что такое?!
– Твою‑то мать! Кракен!
– Какой кракен – где ты видел, чёрт тебя копытом в рыло, чтоб кальмары так шустро двигались!
БАХ!!!
