Копье судьбы
– У нас есть достоверная информация, что новая вспышка вируса, какой бы он ни был, планируется в нашем регионе. Армения, Турция, Иран, дальше весь мусульманский мир, Индия и потом Европа. Объяснять, почему, не надо? Страны с традиционными ценностями, большим населением, высоким уровнем рождаемости и весьма богатым географическим положением и природными ископаемыми. Плюс значительная диаспора во всем мире. И главное, в этих странах до сих пор сильна религиозная составляющая, вера объединяет людей и не дает им превратиться в потребительское стадо. Представьте, что одновременно с началом новой смертоносной пандемии в главных религиозных центрах пропадают символы веры. И не просто пропадают, а попадают в руки людей, которые в лучшем случае не обладают никакой репутацией. Ведь не убедительные же слова пророков и посланников Божьих, и прежде всего Иисуса или Магомета, обратили миллиарды людей в христианство или ислам? Это сделали чудеса, ими творимые, причем чудеса исцеления, воскрешения, могущества, доказательства нечеловеческой силы и власти, принадлежащие таким же людям, как остальные. Ни у кого из верующих нет сомнений в чудодейственности Святого Копья. Люди верят в его силу. Если брать науку в попытке объяснить, как это работает, я полагаю вы слышали о свойствах жидкости, изменяющей свой состав под внешним воздействием?
Артем грустно улыбнулся.
– По странному стечению обстоятельств я прекрасно осведомлен об всем и точно знаю, как это работает. Точнее, верю, что знаю, – поправился Артем в последней фразе, заметив укоризненный взгляд владыки.
– Да, нечто может воздействовать на жидкость так, что она становится восприимчивой к Божьей милости, – сказал владыка Мушег и посмотрел на собеседника, будто ожидая ответа.
– Я читал об этом, – сообщил Артем. – Возможно, и Святое Копье может расположить кластеры жидкости в организме заболевшего человека в таком порядке, что любая молитва или просьба придаст жидкости форму, соответствующую форме воды в человеке здоровом? Ведь человек состоит из воды на 90 процентов, так, вроде? Кстати, мое недавнее приключение в Германии было связано с чем‑то подобным, когда тайное нацистское общество решило, используя мистический кортик из уникального металла, создать матрицу воды, заряженную их идеологией, как вирусной информацией. Нацисты понимали, что это работает, им нужна была новая религия. Не сложилось.
– Мне радостно, что мы говорим на одном языке и понимаем друг друга. Так вот, подводя итог. Мы знаем, что охота идет не только за символами христианской веры и чудодейственными артефактами, которых в мире осталось не так уж много. Копье Лонгина, очевидно, является одним из главных. Мы сейчас взаимодействуем с мусульманскими странами‑соседями и получили от них информацию аналогичного характера. Им тоже есть что хранить от посягательств. Если по человечеству ударит смертоносный вирус одновременно с пропагандистским вбросом о пропаже главных религиозных реликвий мира и если эти чудодейственные предметы вдруг окажутся в руках одного лица или группы лиц, тайных авторов этой самой новой пандемии, и они объявят себя главными избавителями человечества, то, как вы понимаете, мировая цивилизация закончится весьма печально. Умрут те, кто, по их замыслу, должен умереть, выживут те, кто подчинится им вольно, невольно или искренне поверив в их мессианскую роль. Вот почему мы так встревожены. И вот почему мы просим вас о помощи. Мы осведомлены о вашем опыте.
Владыка Мушег встал. Артем тоже поднялся, понимая, что главная часть разговора окончена – и дальше могут последовать лишь детали.
– Я предлагаю остановиться здесь, в монастыре, – сказал владыка Мушег таким тоном, будто разговор касался небольшой экскурсии. – В гостинице. Не ваш пятизвездочный пафос на Северном проспекте, конечно, но здесь другая атмосфера. Мы обеспечим вас питанием, у нас прекрасная столовая, отличные повара, но, если хотите, можете столоваться вот там, в ресторане, если вам более привычно. Мы все оплатим, кроме алкоголя.
Владыка Мушег подмигнул, впервые проявив светские качества и скрываемое ранее чувство юмора.
– Спасибо, – ответил Артем, собравшись и отодвинув на задний план азарт и эйфорию в пользу рациональности профессионала. – Я бы хотел тогда – первое: больше подробностей и зацепку для начала расследования, назовем его адвокатским расследованием. Второе: срочное погружение в монастырскую жизнь, желательно поглубже: от присутствия на службе до общения в монастырской столовой с послушниками монастыря. Третье …
Владыка Мушег мягко взял его за руку.
– Артем, я полагаю, у вас будет еще время для принятия решения на изменение своего жизненного уклада в пользу монастыря. Пока же ограничимся легендой, что вы турист, которому просто оказано гостеприимство. Поселитесь в гостиницу, келью мы вам предоставить не сможем, к сожалению. Это когда приедете к нам навсегда, тогда, конечно, добро пожаловать. Служба: вечерняя 17:00, утренняя 7:30, вход для всех свободный. В трапезную – вместе с дьяконом Ованесом, как я и сказал, но только в помещение для наших гостей. Хотя пищу обещаем монастырскую без изъятий и дополнительных изысков. Ну и ответы на вопросы дьякон Ованес вам обеспечит, если будет сам недостаточно компетентен. Плюс транспорт, полагаю, понадобится – это тоже с нас. Мы же не можем просить Гоар‑джан катать вас на своей прекрасной машине, она дама занятая и, к тому же, замужем, а путешествия с посторонними мужчинами у нас не приветствуются, если только это не часть профессии, как у гидов.
– Я понимаю, мне только надо вернуться в мой пафосный золотой отель, как вы верно подметили, владыка. Собрать вещи. Я не готовился к уходу в монастырь. Да и в будущем, полагаю, это не совсем мое, спасибо за предложение.
Владыка Мушег по‑братски слегка хлопнул Артема по плечу.
– Не зарекайтесь… Как знать, пути Господни неисповедимы, и замысел Всевышнего нам не понять…
Глава 6. Музей и Монастырь
Пару часов Артем посвятил круговороту из Эчмиадзина в Ереван и обратно. Распрощавшись с Гоар, предложившей звонить в любое время, он вызвал такси и на пропахшем 20‑летними грехами и табаком «Кадиллаке» вернулся в лоно святой церкви. Дьякон Ованес ждал на перекрестке пешеходно‑туристских путей внутри храмового комплекса. Сумерки наложили тень на все древние постройки; зажженные кое‑где окна духовной семинарии и общежития семинаристов успешно воевали с наступавшим вечером; включившиеся уличные фонари и подсветка каменных стен заявляли о временном перемирии между светом и тьмой.
– Красиво! – не смог сдержать восхищения Артем.
– Да, – согласился дьякон Ованес. – Давайте помогу?
И протянул руку к его дорожному чемодану. Тот по‑собачьи послушно стоял в ожидании команды, вытянув хвост‑рукоять и растопырив лапки‑колеса, пока хозяин наслаждался видом окрестностей.
Артем вежливо отказался, и они двинулись к гостинице, где совсем недавно расстались с владыкой Мушегом.
Дорога заняла не более трех минут, но за этот промежуток времени Артем успел обсудить с дьяконом Ованесом план действий на сегодня.
– Если вы хотите отдохнуть, то скажите. Ужин у нас после вечерней службы, она в 17:00. Закончится в 17:30–17:40, и я вас отведу в трапезную. Встреча у гостиницы сразу после службы.
– Я бы хотел на службу, – твердо сказал Артем. – И не устал совсем. А в музей мы не попадем? И я бы еще хотел осмотреть комнату иеромонаха Асогика, это возможно?
