Коробка Кошмаров
– Страх нужно преодолеть, прожить и перешагнуть. Это единственный способ избавится он него. Я решил совместить приятное с полезным. И придал своему персонажу больше черт от насекомого. Только и всего. Ты прекрасно справилась. Только не называй больше мою бабушку горгульей. Ей может не понравиться.
– Послушай, а если эти бабочки изо рта и правда были голюцинацией? Их никто не видел, кроме меня!
– Нет, точно нет, – быстро сказал Арман, краснея, – я уверен.
– Но почему?!
– Видишь ли, бейби, ты ушла от меня так внезапно… а я так рассердился. И…
– Что и?!
– Ну, я проклял тебя немножко, совсем чуть‑чуть! Бабочками.
– Что я слышу, горгулья твоя…
– Вот бабушку не тронь!
– …твоя тётушка! Ты в своём уме?! Зачем? У меня аж глаз сейчас задергался.
– А ты ушла – зачем?! Ты же любишь меня. Это очевидно. И ещё мне нужно было дитя – Фэйри! Только получилось не сразу.
Гэл сидела, опершись на стол и закрыв уши руками. Она плакала.
– Ты все специально выдумал, все подстроил ради своей волшебной выгоды!
– Нет, бейби, нет, – он подошёл обнял за плечи, утешая, – больше бабочки не повторятся… ну, давай мириться, а? Мир, да?! Не плачь… вот, посмотри, какая чудесная… галлюцинация! Просто очаровательное дитя – Фэйри. Твоя. И моя. Она спала в саду.
Он бережно вынул из кармана девочку в платье из клетчатого носового платка… и с изумрудными крылышками.
Малышка, покачиваясь на пухлых ножках, дошла до блюда с оладьями, села на него и стала с аппетитом кушать.
2022 г.
Михаил Афонин
Эдельвейсы справедливости
Такого жаркого августа, как в этом году, лично я не помню. Синоптики, что вещают из телевизора, говорят примерно так: «Подобная аномально высокая температура зафиксирована впервые за последние восемьдесят лет». Продлится экстремальное тепло, опять же, по словам ведущих прогнозов погоды, ещё минимум две‑три недели.
Знаете, говорят: «асфальт плавится под ногами»? Так вот, сейчас это никакое не преувеличение, всё буквально.
На календаре 20 августа. Я изнываю от жары в своём кабинете. Кондиционер не справляется с потоками горячего воздуха. Была бы моя воля, разделся бы до трусов, а может быть и дальше. Но нельзя, жду гостей.
Сейчас ко мне придёт не кто иной, как майор Лиходеев – полицейский, заслуженно считающийся лучшим сыщиком города.
Зачем? Законный вопрос. Давайте, расскажу всё с самого начала.
Я – хиромант. Сейчас, возможно, вы улыбнулись. Поверьте, не нужно снисходительно хмыкать и считать меня шарлатаном. Если так, вы ошибаетесь. Как, возможно, ошибаетесь и в том, что считаете людей моей профессии кем‑то вроде гадалок. Да, мы читаем линии ладоней, но это далеко не всё. Я, например, владею гипнозом, знаю травы, обряды и загово́ры. В общем, считайте меня экстрасенсом широкого профиля, если угодно.
И ещё – я помогаю нашей доблестной полиции намного чаще, чем об этом нужно знать обычному обывателю. Услуги людей, так или иначе связанных с паранормальным, как вы понимаете, власти не афишируют. Я их прекрасно понимаю и на первые полосы газет не рвусь.
1
– Ну и жара! Думал, у тебя попрохладней, – майор явился ко мне ровно в 10:00, как и договаривались.
– Обойдёмся без предисловий, – обмениваться любезностями не было настроения. Все эти «как поживаете, как здоровье драгоценной супруги» пусть остаются до более прохладных времён.
– У нас серия убийств, – Лиходеев тоже прекрасно понимал, что сейчас не до расшаркиваний. – Каждые два дня – новый труп.
– К выводу, что перед вами серия вы пришли потому что… – я попытался ещё более ускорить рассказ майора.
– Нашли объединяющий фактор. И не один, – Лиходеев хотел выдержать драматическую паузу, но, перехватив мой измождённый духотой взгляд, тут же продолжил. – Трупы холодные.
– Логично, – я не смог удержаться от саркастичного замечания.
– Минус десять градусов, эксперт замерял. Ты, думаю, в курсе, что на такой жаре это невозможно, – мы с майором давно были на «ты». – Пока довозили до морга, тела остывали ещё на 3–5 градусов. Впрочем, в бумагах всё написано… Поможешь?
Лиходеев принёс с собой толстую папку с документами, но смотреть их я не спешил.
– Почитать – всегда успею. Рассказывай дальше, – я скрестил руки на груди, показывая, что пока к бумагам даже не притронусь.
– Уговорил, – произнёс майор так, будто это я и вправду его уговаривал. – Трупов уже десять. По одному каждые два дня. Никаких следов насилия. Тела мало того, что холодные, ещё и твёрдые, как камень. Наш прозектор сломал три пилы. Достаточно? Смотри бумаги!
Я всем видом показывал Лиходееву, что ему стоит продолжать. Нужны все факты.
– Мало, что трупы холодные и твёрдые? Они ещё и бледные, будто из людей слили кровь. Не хватит? Ну, слушай дальше. Кровь на месте, только замёрзшая, внутренних повреждений нет. Майор замолчал.
Лиходеев явно чего‑то не договаривал. Он же не зря обратился ко мне? Это могло произойти только в одном случае – майор знал… догадывался, что соглашусь помочь.
– Давай уже, выкладывай главное. Думаю, из‑за него ты ко мне и пришёл.
– У каждого из десяти – на руке знак. Идентичный, будто под копирку, до миллиметра. Ну, будешь смотреть бумаги?
После этого я раскрыл казённую бумажную папку серого цвета с белыми верёвочными завязками. Там, прямо сверху (ох, и майор, ох, и шельмец), лежали фотографии ладоней.
