Королевство ведьм. Книга 2. Месть

– Но не нашла же, – толкнув девушку плечом, проговорил я. – Радуйся тому, что имеешь. Победи мы вчера или проиграй – неважно. Главное, что сердце по‑прежнему бьётся и гонит по венам кровь, а значит, ещё есть надежда всё исправить.

– Этому тебя научила Собачья улица? – усмехнувшись, спросила Бьянка.

– Пожалуй… – Кивнул я. «Ну не рассказывать же девушке о моих похождениях в прошлой жизни».

 

Немного посмеявшись, ведьма аккуратно поднялась, прижимая ладошками юбку, дабы спрятать от ветра и моих глаз всё под ней скрывавшееся.

– Пялишься? – слегка покраснев, приподняла ладошки подол короткого платья Бьянка, позволив мне разглядеть своё нижнее бельё чуть лучше.

– Чего я там не видел, – отвечая колкостью на колкость, отозвался я, получив в награду очередной смешок.

 

Вкратце ведьма рассказала о том, что звери знают мой пол и, вполне возможно, запомнили запах. В частности это касалось медведеподобной по имени Ыйра, чью основную ударную группу я при помощи коротко стриженной и перенаправил в сторону резиденции Бэтфортов. Взяв на себя инициативу, Бьянка объяснила звероженщине важность «тайной личности» и то, что при встрече с ней никто не должен узнать, кто именно спрятан под маской. Медведица ответила согласием. Благодарная за спасение и краткий миг свободы, она обещала сделать всё возможное для своего «спасителя».

Также Брунхильда решила по максимуму упростить для меня сбор информации, накопившейся в высших слоях городского общества и управления. Пусть её мать и сопротивлялась решению дочери, но той как новообразовавшейся героине города всё же удалось отстоять своё право на участие в городском совете. И теперь мне как её будущему суженному предстояло находиться за спиной жены, являясь её писарем и личным консультантом.

Сам совет на первый взгляд показался мне сборищем ярко выраженных фриков. Долго споря о том, кто, как и с кем должен сидеть, женщины буквально разнесли на щепки стол и стоявшие в центре комнаты стулья. Не желавшая находиться рядом с чернью знать, предпочла притянуть себе из своих поместьев кресла, поставив те с правой стороны, подальше от выхода и от «вонявших тухлятиной нищенок». Глядя на такое поведение, малоимущая каста, сквернословя и ругаясь, затянула в комнату совета длиннющую доску и быстро сотворив из неё простую лавку, заняла угол слева, не забыв при этом в очередной раз упрекнуть аристократок в расточительстве народных средств. Так город неожиданно заполучил две противоборствующие фракции, придя к самому лучшему, на мой взгляд, парламентскому правлению.

По идее мы с Бьянкой должны были занять место подле моей матери, но, будучи взрослыми людьми, понимали, что это недопустимая позиция. Всем сразу станет известно, кто на самом деле управляет ведьмой, с лёгкостью отказавшей от положения аристократки и с какого‑то перепугу связавшейся с чернью. Благо это понимала не только Эльга, но и сама Хельга, лишь закатившая глаза при нашей с ней встрече в мэрии. Сейчас ту в первую очередь волновал вопрос, как недалёкий сын умудрился быстро попасть в окружённое её соратницами здание. Да ещё и сделал это так, что никто об этом старухе даже не сообщил. «Может, и вправду стоило зайти с парадного входа, а не как обычно…» – глядя в эти непонимающие и осуждающие глаза, думал я.

Расположившись в центре комнаты, не собираясь дожидаться, когда все умолкнут, Бэтфорт старшая, грубо повысив голос, заткнула всю собравшуюся толпу. На проклятия и ненависть друг к другу ни у города, ни у его жителей времени не было. По донесениям вернувшихся в Тэтэнкоф Вигенвагенов, в том числе и служащих моей старой знакомой Кэтингем, армия Видэнберга, насчитывавшая четыре тысячи пеших и тысячу конных. В добавок они заручились поддержкой местной магической академии, отказавшейся от своего нейтралитета, в пользу правящей касты Видэнберга.

Сейчас, после побоища и бегства уцелевших Виг и лордесс, в городе оставалось около двух сотен стражниц, большая часть которых находилась в крайне скверном расположении духа. Морально сломленные, они в любой момент могли переметнуться на сторону врага, поэтому из тех двух сотен Эльга могла рассчитывать только на семьдесят человек, тридцать из которых служили ей, и ещё сорок всё той же матери Кэтингем. С уцелевшей сотней старых ветеранов и записавшимися на оборону города местными боеспособными женщинами число защитниц не перевалило и за шесть сотен. Многие убиты, ещё больше раненых. С таким войском при поддержке тех же городских ведьм и культа отбить город в сражении против профессионального подготовленных воительниц, превосходящих обороняющихся числом почти что в восемь раз, практически невозможно.

По этой причине Эльга и сделала то, о чём «моя таинственная личность» через Бьянку её попросила.

– Этой ночью наш город впервые столкнулся с кровавой жатвой: раб на господина, подмастерье на мастера. Но всё это произошло вчера, а сегодня… – подходя издали к важной теме, затянула Эльга. – Именно сейчас в нашем городе копий, мечей, щитов и топоров в разы больше, чем способных удержать их в своих руках.

– Люди – не проблема! – крикнул кто‑то из аристократок.

– Проблема и ещё какая, вы даже за людей нас не считаете, а мы, между прочим, не рабы! – выкриком отозвался кто‑то из левого угла.

– Рабы и ещё какие… – нахально цокнув языком, заявила одна из Виг, заслужив тем самым грозный и злобный взгляд Эльги.

– Эти самые рабы, уважаемая, уже однажды спасли наш город от предательства, и сейчас вместо бегства, как поступило большее число местной знати, предпочли остаться и защищать свои дома. Проявите уважение. – Вслед за этими словами Эльги гробовая тишина повисла в огромном кабинете. Возразить собравшиеся ничем не могли.

– Город обескровлен, и в связи с этим мною принято решение обратиться за помощью к тем, чьё работоспособное число в наших окрестностях крайне велико. Уважаемая Лерва, подымитесь, – указав рукой на ту самую старую служанку, следившую за домом наших соседей коневодов Хорвардов, проговорила Эльга.

– Эта женщина, никогда не носившая метки раба, верой и правдой служила ныне почившему, знаменитому на весь город роду коневодов. И несмотря на заточение своей госпожи, она вместе с подконтрольными рабынями пыталась вызволить свою хозяйку, а после похоронила ту со всеми почестями, когда заключенных в местной тюрьме перерезали при отступлении аристократы. – Известие о гибели Хорвордов сильно удивило собравшихся. Для многих это стало шоком. – Уважаемая Лерва как потомок знатных кровей древнего рода, проживавшего на востоке, предложила освобождённым портовым рабам своё покровительство и помощь, те её поддержали и взамен на участие в мятеже и защите города попросили нас включить её в совет. Кто за – поднимите руки.

Лишь несколько представителей высших каст предпочли в открытую показать свою нелояльность городу, проголосовав против внедрения рабов в совет.

– Может ещё и зверолюдей голосовать пригласите? Нет, ну а что, их у нас в городе теперь тоже хоть три шахты прям на торговом острове открывай! – Выказывая озабоченность, поднялась одна из аристократок. – Когда это они успели стать свободными и получить право голоса? Ещё вчера большая их часть принадлежала мне и моей семье и должна бы стать частью звенящих монет именно в наших карманах, а теперь пол моего особняка разрушено. Товар нагло украден и я, по‑вашему, должна терпеть этот фарс? Вы грабительница Бэтфорт!