Космический рейдер «Нибелунг»

Некоторое время они вместе с парой гвардейцев оставались островком невозмутимости среди всеобщей беготни. Пока принца не заметили, а заметив, не попытались подключить к хаосу.

– Ваше высочество, ваше высочество, – пробился к нему толстый седовласый человек.

– Кто вы, милейший? – спросил принц.

– Главный картограф и держатель кадастра Департамента коронных земель, ваше высочество. Шевалье Кречман.

– Что вам угодно, главный картограф?

– Не могло бы ваше высочество замолвить словечко? – заискивающим тоном начал картограф. – Мой младшенький всю жизнь мечтал о флоте. И вот надо же такому случиться, объявлен поход, а на кораблях уже мало мест. Но не лишать же мальца мечты? Он готов пойти хотя бы простым юнкером.

– Я не распоряжаюсь делами флота, – отмахнулся принц.

– Но быть может ваш папенька. Одно слово, всего одно…

– Прочь! – воскликнул принц, закрывая лицо руками.

Он попятился к стене и присел на банкетку. Барон Лойтхард одарил просителя тяжелым взглядом и тот поспешил исчезнуть. Эта первая попытка, однако, сорвала целую лавину ищущих протекции людей. Барону пришлось подозвать ещё пару гвардейцев, чтобы обеспечить принцу относительный покой на небольшом пространстве.

– Лучше поспешить, – мрачно произнёс Маскариль. – Иначе эта свора обложит нас так, что выбраться будет сложно.

Барон кивнул и жестом подозвал ещё несколько подчиненных. Гвардейцы двинулись дальше, соорудив нечто похожее на каре, в центре которого вяло переступал ногами принц Фроди. Тактика привела к успеху. В Большом зале приемов перед личными покоями короля народ вёл себя малость потише. Сама архитектура способствовала этому. Высокие потолки, изящные готические колонны были призваны заранее подавить просителя, указать ему на тщетность суеты перед величием времени. Многие из ожидающих аудиенции прикрыли глаза и сосредоточились на предстоящем разговоре. Но даже здесь всеобщая эйфория сказывалась. В воздухе носились отголоски разговоров, сдержанный шепот. Старики бодрились, готовые тряхнуть стариной, а молодые симулировали жажду понюхать пороху. Все они мечтали об орденах, погонах, новых титулах и имениях.

Фроди увидел принцессу Грай, выходящую из отцовского кабинета и рванулся навстречу. Младшая сестра как всегда выглядела прекрасно. Эльфийская кровь в женщинах особенно сильно проявляла себя, ведь генетическая модификация и была в основном заточена на женскую красоту. Мужчин такое наследство делало внешне несколько менее мужественными, что впрочем для аристократии не являлось минусом. Тонкие пальцы как у виртуозных скрипачей, пианистов, изящные как у танцоров фигуры, длинные шеи, худые лица, бледная кожа. В городских низах их называли фагэтами (*педиками от англ. faggot), но какое дело королевской фамилии до низов?

– Сестричка! – воскликнул принц, беря её за руку. – Неужели нас с тобой бросили на произвол дворцовой охраны и скучных сенаторов?

– Не нас, тебя, – поправила Грай, аккуратно высвобождая руку. – Извини Фроди, но я лечу вместе со всеми. Принц Вебранд будет служить в штабе королевского флота Хагалаз и мы собираемся объявить о свадьбе сразу после победы над шайкой висельников.

– Ты не можешь бросить меня! – опечалился принц.

– Уделишь наконец время бедной Рози, – ответила Грай и более не слушая нытьё брата, упорхнула в сторону выхода.

Дама Розалина Хейзл была любовницей Фроди, но его похождения по злачным местам на пару с шутом, оставляли мало времени для отношений.

Между тем суета нарастала. Судя по слухам все каюты на королевской яхте уже расписали, не осталось ни единого места и на яхте дофина. Двор собирался переехать туда почти полностью. Аристократы из провинции устраивались на яхтах богатых дворянских родов, что решили присоединиться к флоту.

– Вся петушиная ферма отправляется на охоту, – заметил Маскариль. – Почему Грай должна оставаться дома?

– Ты‑то останешься, я надеюсь? – сказал принц, поворачиваясь к шуту.

Вопрос не являлся праздным, не являлся и просто вежливым оборотом. Формально Маскариль служил королю, а не принцу, и король вполне мог призвать его с собой на войну. К счастью для друзей это относилось к маловероятным событиям, поскольку король Сигурд начисто был лишён чувства юмора, а шута при дворе терпел лишь следуя традиции.

– Из‑за их военных утех, мне придется сидеть тут безвылазно, – принц вздохнул. – Эх, а я так надеялся слетать на Надаль, развеяться.

– В таком случае тебе не стоит осуждать брата и сестру. Ведь они полетели охотиться на бандитов ровно по той же причине. А развеяться можно будет и в Миладе. Поверь, мы выбрали ещё не весь потенциал.

– Боюсь меня даже не выпустят из дворца, – вздохнул Фроди. – Протокол дело такое. Принцев не спрашивают.

– Ваше высочество, – тихо, но отчетливо произнес распорядитель. – Его Величество король Сигурд ждёт вас.

Шут и барон остались в приемном зале, а принц шагнул в распахнутую слугой дверь.

 

Глава третья. Списание на берег

 

Служащие на флоте аристократы делились на две неравные части. Большинство воспринимало флотскую службу как синекуру или как возможность блеснуть при дворе и в конце концов, сделать карьеру, вершиной которой являлось место в правительстве или Сенат. Они ценили красивые черные с золотом мундиры, медали и ордена, которые короли раздавали по всякому случаю. Но в космосе предпочитали появляться как можно реже. Некоторые и вовсе его не переносили психологически или физически. Естество противилось невесомости, перегрузкам, радиации, вакууму за бортом. Формально такие офицеры могли даже командовать кораблями или эскадрой, но всё время службы проводили на поверхности Барти.

Вторая куда меньшая часть офицеров космос по‑настоящему любила, грезила о битвах и подвигах. Впрочем и эти романтики старались не замарать рук. Они прилично освоили тактику и стратегию, хорошо разбирались в вооружениях, но ни подробное устройство корабля, ни навигацию, ни физику знать не желали. Не господское это дело пересчитывать курс, монтировать фидер или отлаживать реактор.

Рутину перекладывали на таких как Ивор, а также на инженеров, техников, флагмастеров или орлогмастеров, которые разбирались в специальности. Все они являлись рабочими лошадками флота, на них держалось хозяйство. Все они служили по контракту и часто нанимались на стороне, поскольку среди горожан желающих служить королю находилось не так много. Обычно матросов, техников, равно как и нижних чинов морской пехоты вербовали через рекрутинговое агентство на Иджисе, известном поставщике наемников всех мастей.

Но вот протрубили сбор‑поход и космический флот стал вдруг чрезвычайно популярным у аристократии. Внезапно на флоте не осталось офицерских вакансий. Офицеров стало даже больше, чем нужно по штату. Они прерывали отпуска, выписывались из больниц, возвращались из отставок. Те, кто раньше предпочитали охоту на кенгуру, вдруг загорелись космической романтикой. Понять их Ивору было несложно. Флоту предстояла первая сколь‑нибудь серьезная операция, а значит ожидался поток наград, званий, должностей и прочих монарших милостей. Упускать возможность было непростительно для аристократов.