Лилит. Огненная душа куклы
– Мы как на ладони, – грозно сказала Инга.
Приближалась большая витрина салона модной одежды «Афродита» – она так и сверкала, заливала ночной тротуар ярко‑лимонным светом. Владислав остановился у яркой витрины и сам оказался в потоке света. Его застывшее в упоении лицо казалось восковой маской, которая выражала восторг, глаза безумно сверкали, глядя в одну точку. Словно чувствуя опасность, Инга прихватила Марину за руку и потащила к стене, под козырек скромного парадного галантерейного магазина. Вовремя – Владислав нервно завертел головой, высматривая, не преследует ли кто его, и вновь уставился на витрину.
– Куда он смотрит? – спросила Инга.
– Понятия не имею. Может, там, за стеклом, продавщица?
– И что, они вот так и пялятся друг на друга? День за днем? Она на него, он на нее? В свете прожектора? Не пугай меня.
– Я тоже хочу увидеть, что там.
– И я хочу. Но теперь мы точно себя сдадим.
Пешеходы совсем разошлись, виной тому были преддождевая прохлада и запах сырости, говорившие о скором ливне. Возможно, он уже двигался сюда. Где‑то на границе с городом полыхнула молния, и скоро гром прокатился над крышами домов. Пошел мелкий дождь, укрывая тротуар сверкающей в неоне влагой.
– И что дальше? – спросила Инга.
– Ждем, – целеустремленно ответила Марина.
А Владислав пялился и пялился на витрину. Он будто не чувствовал дождя! Ничто не касалось его.
Инга пришла в бешенство – возмущение накатило волной.
– Да ведь он псих! – прошипела она. – Маринка, слышишь?
– Слышу.
– Если мы быстро спрячемся за «газельку», – кинула Инга, – то все увидим сами.
У тротуара стояла продуктовая «Газель», разрисованная фруктами, с надписью «Апельсин», и как будто приглашала девушек‑сыщиков спрятаться за капотом. Но тогда их слежка стала бы совсем явной. Инга не выдержала, настойчиво схватила Марину за руку, и обе рванули к фургону. Спрятавшись за капотом, они осторожно выглянули, но смотрели не на молодого человека, словно охваченного гипнозом, а на витрину. За стеклом стоял манекен – длинноногая изящная дама в короткой белой шубке. Одинокая, очень красивая и будто с живыми глазами. Владислав стоял и смотрел на нее, залитую лимонным светом, очень сексуальную, почти живую. О да, он был влюблен в безжизненную красотку!
– Он и впрямь псих, – теперь уже тихо и ровно сказала Инга. – Ужас.
– Ага, – довольная, кивнула Марина. – Полный псих. Законченный. Класс!
Она еще не знала, что здесь ее приятель по художке останавливается уже в сто пятьдесят первый раз! За этот месяц он провел тут немало времени. Иногда совершал променад по городу и подходил к этой витрине не один и не два раза на дню, а три или даже четыре!
Дождь становился интенсивнее, девушки уже смахивали с лица капли, слизывали воду с губ. Инга надвинула на голову капюшон ветровки. Пешеходы исчезли все – на улице остались только они втроем: завороженный Владислав и две заинтригованные девушки.
– А она красивая, – вдруг прошептала Инга. – Эта кукла. Вот почему этот псих тут зависает. Она как живая. Он хочет ее, ну, типа, вожделеет, воображает. Как он с ней…
– Фу, – поморщилась Марина и перехватила языком каплю.
– Тоже вообразила?
– Фу, говорю.
– А что, сейчас модно трахаться с силиконовыми куклами. Многие пары покупают таких подружек. Для тройничка. Молчаливая, доступная, на все согласна.
– Ты издеваешься?
На этот раз гром расколол небо над соседним кварталом. Девчонки вцепились друг в друга, и молния полыхнула куда сильнее.
– Это ты издеваешься, заставляя меня бегать за придурками, да еще в такую погоду.
Дождь становился все сильнее. Инга первой потеряла терпение:
– Ну все, удовлетворилась? Красавчику лечиться надо. Пошли?
– Ага. Только бы он нас не увидел…
Но изворачиваться не пришлось. Дождь наконец достучался и до юного художника. Он взглянул вверх и, смахнув с лица капли, поднял воротник куртки. Еще раз запечатлев взглядом красотку за стеклом, Владислав едва заметно поцеловал воздух в направлении манекена, повернулся и поспешно зашагал прочь.
– Вот теперь пора, – сказала Марина. – Я под навес!
У ее куртки капюшона не было. Она метнулась к тротуару под железный козырек парадного галантерейного магазина, но Инга осталась стоять на месте. Сдвинуться не могла, шага ступить. Пусть издалека, но она заметила то, от чего ноги ее стали ватными. Манекен повернул голову вслед молодому человеку!
Инга глазам своим поверить не могла! Но такого быть не могло. Слишком долго они пялились на лимонный свет, и он сыграл с ними шутку. Нет! Проводив живыми глазами своего обожателя, манекен вернул голову в прежнее положение. У Инги сердце готово было вылететь из груди. Показалось – второй раз?! Она сорвалась с места и метнулась под козырек, где сейчас ежилась Марина.
– Что с тобой? – спросила та.
Инга едва проглотила слюну, но проговорить ничего не смогла.
– Да что случилось‑то? – повторила вопрос Марина.
– Она живая. Кажется…
– Кто?
– Кукла.
– Какая кукла? – поморщилась та.
– Ради которой мы здесь.
– Чего? – еще сильнее сморщилась Марина. – Издеваешься?
– Она посмотрела в сторону твоего Владислава, когда он уходил.
– А‑а, – кивнула девушка, – решила поиздеваться надо мной? Поглумиться? Отомстить за ливень.
– Да, подруга, мечтала!
– Значит, глюки?
– Хорошо бы. Пойдем посмотрим на нее вблизи?
– Не хочу я на нее смотреть. Владушка помешался, с тобой тоже не все ладно, не хватало заразиться!
Дождь уже вовсю долбил по железному козырьку парадного.
– А я пойду – не пропущу такое.
– Не страшно? – усмехнулась Марина.
