Лимский синдром

– Ну, что сказать, прекрасный случай подвернулся, – продолжала издеваться женщина, а меня уже начала раздражать эта надменная дама, и даже стало, немного жаль Алекса.

– Иоланта! – голос парня стал уверенным, виноватые нотки пропали вовсе, – ее машина чуть не сбила на моих глазах, и я просто хотел помочь, – собирался отвезти ее в больницу и все, потом бы пришел пару раз проведать, а там уж как пошло бы, но полицейская облава, все планы испортила, я не знал, что делать и привез ее сюда. Просто, по нелепому стечению обстоятельств, все пошло наперекосяк, – с досадой закончил Алекс.

– Все пошло наперекосяк, в тот день, когда ты родился, прекрасный рыцарь на белом КИА, – уже без злости усмехнулась женщина, – что делать то теперь со всем этим? Ты же понимаешь, что собственноручно притащил свою возлюбленную, или, кто она там тебе, в ад?

– Он не посмеет, – сквозь зубы процедил парень.

Я лежала в полном недоумении, мысли путались, а сердце стучало так, что я испугалась, что привлеку к себе внимание такой тахикардией.

В голове лихорадочно метались мысли: «что мне делать, и как выкручиваться?!»

«Ожидание войны хуже самой войны», – наконец подумала я, и уже собравшись встать и отдаться течению обстоятельств, услышала шаги, они остановились, где то сзади головы и повисла напряженная пауза.

– Ну, – послышался приятный глубокий баритон, – что это тут у нас? – Он явно имел в виду меня, – почему в моем доме девка, вся в крови и грязная, как черт?

Молчание.

– Долго ждать? – Тон стал настолько холодным, что по мне табуном забегали мурашки.

– Твой не самый умный дружок, похитил ее, можно сказать, на глазах у толпы, – спокойно отозвалась женщина, было понятно, что Баритон ее совсем не пугает, – и теперь у нас куча проблем и машина на заметке. Но в оправдание могу сказать, что это все было совершенно по великой любви! – Последнюю фразу она произнесла с иронией.

– Вообще‑то не похитил, а собирался отвезти в больницу, – я, даже не видя этого Алекса, представила, как он закатил глаза.

– И, что тебе помешало? – Голос Баритона приобрел недоумевающие нотки, – зачем она тут?

– Слушай, Артур, – давай я просто отвезу девчонку в больницу на твоей машине? Там по городу облава, мужик, который ее чуть не сбил, уехал с места происшествия, вот все и всполошились, а ты сам знаешь, какая моя машина проблемная и номера, скорее всего, кто‑то из толпы да запомни, – усталым голосом начал Алекс, было понятно, что он давно не рад всему происходящему, – если остановят, капец мне. Дай ключи от Мерса, я ее отвезу и конец истории.

Снова повисла тишина, в этот момент сердце танцевало чечетку, и я мысленно начала молить всех известных Богов, что бы так все и произошло.

Но молитвы видимо не были услышаны, а может и Богов ни каких не существует.

– Пустить побудет тут, потом разберемся, девкой больше, девкой меньше, какая разница? – Послышались удаляющиеся шаги.

– Но, Артур! – Вскрикнул Алекс, почти в отчаянии, – но был грубо перебит.

– Я все сказал!

Я похолодела. «Что этот парень имеет в виду про девок? И что теперь будет со мной?» В первый момент, когда я услышала вошедшего, во мне проснулась надежда, его голос был успокаивающим, хоть и грубым, но располагающий к себе. Казалось, он защитит, разрешит это недоразумение, и все встанет на свои места, но это оказался голос палача. Сердце провалилось в бездну, а с каждым звуком удаляющихся шагов разбивались в дребезги надежды на свободу.

Стресс, напряжение и сильнейшая боль в голове сделали свое дело, и мозг отправил меня в тревожную, бессознательную темноту.

 

* * *

 

В следующий раз, когда я очнулась, сразу почувствовала, как голову пронзила сильная опоясывающая боль, настолько яркая, что не позволила даже открыть глаза. Я лежала, не шевелясь, и прислушивалась к окружающим звукам.

Было тихо, где то над головой тикали часы, а за окном, которое, судя по звукам, было совсем рядом, скорее всего даже прямо над головой, пели птицы и шелестел ветер в деревьях. И, что меня, хоть немного радовало в сложившийся ситуации, в этот раз я лежала на мягкой кровати.

Немножко адаптировавшись к боли, я медленно открыла глаза, щурясь от режущего света, от которого жутко заболели, еще и, глаза, а голова озарилась новой вспышкой боли. Но, все же, я медленно и осторожно, осмотрела все, на, что хватало периферического зрения.

Взору представилась просторная комната в светлых, приятных тонах. Светло‑серые стены, белая мебель с элементами дерева. На другой стороне комнаты стояла еще одна, заправленная односпальная кровать с ворсистым плюшевым пледом молочного цвета и парой подушек, такого же материала.

«Думала, очнусь в подвале прикованная цепями к батарее, а на деле оказалась почти на курорте. Птички, ветерок… прям рай!» – Кривая улыбка, коснулась губ. От чего лицо исказила гримаса боли. Следующая мысль, посетившая голову, заставила сердце панически колотиться.

«Неужели это бордель?» – тело покрыли мурашки от ужасающей догадки.

Тот сладкий голосок, говорил о каких‑то других девушках, по какой‑то причине он не позволил этому Алексу отвезти меня в больницу, и вокруг все так прекрасно.

– Нет, нет, нет, только не это! Вселенная это уже не смешно! Ну и сколько еще дерьма ты на меня свалишь? – Взвыла я истеричным шепотом, и застонала от нового прилива адской боли.

«Черт, как же хочется пить…» – это была последняя мысль перед тем, как сознание снова меня покинуло.

 

* * *

 

– Эй, просыпайся, – услышала я уже знакомый женский голос, на улице было темно, а ярко светившая лампочка вызывала яркие приступы, не покидающей меня головной боли, – я принесла тебе поесть и воды.

Наши взгляды встретились. На меня смотрели зеленые глаза, обрамленные тонкими, но длинными, светлыми ресницами. Передо мной стояла высокая, стройная женщина. На первый взгляд ей не было и сорока, но по глазам, полностью седым волосам, морщинкам на руках и шее, было понятно – она гораздо старше.

Выглядела эта женщина очень хорошо, если не сказать шикарно.

Седые волосы, которые, очевидно, намеренно не были крашены, придавали особый шарм, они были уложены в аккуратный пучок почти на макушке, не одна прядь не выбивалась из прически.

Высокий, красивый лоб, глубокие зеленые глаза, аристократичные черты лица, уверенный, спокойный взгляд не могли не восхищать. Я на секунду засмотрелась на нее.

Одета, эта красивая женщина была подстать внешности.