Линда

Свидание с ней, вопреки опасениям, состоялось и вышло крайне удачным. Повредничав ради приличия около часа, она согласилась дать ещё один шанс при выполнении нехитрых условий. Главным из них было наведение порядка в квартире. Книги и диски Максим заранее спрятал везде, где только смог: под кроватью и креслом, за шкафом и кухонным уголок, в багажнике «форда» и антресоли. Каждая локация соответствовала определённой теме, и Шурик в сортировке, естественно, не помогал. Какую‑то часть сокровищ всё же пришлось выкинуть, но они были настолько пыльными и ветхими, что их утрата почти не коробила. В квартире и правда стало намного просторнее. Расплачиваться за это пришлось длительной уборкой – клубы пыли и грязи отлично себя чувствовали за стопками книг и дисков. Посмотрев на результат своих трудов, Максим удивился, насколько присутствие женщины облагораживает дом. Воистину, не только труд сделал из обезьяны человека, но и женская чистоплотность.

Выполнить второе условие Шурик всё‑таки помог. Он поставил напоминания и уведомления на все значимые даты, начиная с дня рождения Вики и заканчивая днём их первого свидания. Проектор, помимо вида из окна, теперь отсчитывал в маленьком окне время до злополучного дня рождения в днях и часах. Максим решил, что если и в следующем году о нём забудет, то бросит его уже не Вика, а он сам себя, причём в ближайшее окно. Остальные условия были настолько незначительными, что Максим о них даже не вспомнил.

От мыслей о Вике его отвлекла банановая шкурка, опасно торчащая из мусорного отсека. Пластиковые пакеты, вылетающие оттуда на большой скорости, можно было проигнорировать. Доказать, что они выпали из конкретно взятого клинтанка невозможно. Может, их ветер унёс из ближайшей урны, поди докажи обратное. Но банановые шкурки ветер унести не может, по крайней мере, не в этих широтах. Максим хотел было сказать Феде в рацию, чтобы тот сбросил скорость, но трек в наушниках неумолимо приближался к крышесносному припеву. Решив, что полминуты погоды не сделают, он решил немного подождать.

В этот момент поток воздуха подхватил шкурку и швырнул её прямо на встречную полосу. Завопил удаляющийся клаксон, и Максим понял, что она попала в чью‑то машину. Он прикусил губу. Инцидент, безусловно, неприятный. Водитель может подать жалобу, если добудет записи с камер дорожного наблюдения. Если он не из первой касты, ничего у него не получится – в дорожном управлении с ним даже разговаривать не станут. Это несколько успокаивало. Максим поставил музыку на паузу и уже взял в руку тангенту, когда в паре десятков сантиметров от него в плиту со звоном что‑то ударилось и разлетелось. Его наушники в режиме паузы пропускали сто процентов внешнего звука, и далёкий звук выстрела был отчётливо слышен. Он посмотрел назад и увидел, как чёрный полированный до блеска внедорожник с банановой кожурой на капоте догоняет их. Пистолет в руке, выставленной из водительского окна, был направлен на клинтанк.

– Федя, газ в пол! – закричал в рацию Максим не своим голосом. – По нам неадекват какой‑то палит!

Взглянув единственным глазом на зеркала и камеры, Федя увидел догоняющий сзади внедорожник и огненную вспышку, вылетающую из ствола пистолета. Он невольно дёрнул рукой вправо, едва не задев отбойник. Полетели клубы потревоженной придорожной пыли. Пуля пролетела мимо.

– Макс, кидай ему в лобовое стекло всё, до чего дотянешься! – крикнул в рацию Федя.

Максим решил последовать совету. Он нажал на кнопку, приподнялась прессующая плита, и часть мусора оказалась на расстоянии вытянутой руки. Левой рукой держась за поручень, он начал хватать правой горсти мусора и бросать во внедорожник. Преследователя это, вероятно, разозлило. Когда первые клочки мокрого смердящего крошева попали на стекло его машины, он выстрелил дважды. Одна пуля попала в опрокидыватель клинтанка, отчего ярко‑оранжевая краска отлетела мелкими хлопьями. Вторая пролетела мимо. Внедорожник стал всё больше вилять на дороге – водитель всё хуже справлялся с управлением. Максим с двойным энтузиазмом стал кидать мусор в машину.

– Держись, я сейчас кое‑что попробую! – крикнул Федя в рацию.

Максим схватился двумя руками за поручень, и следующая пуля выбила краску над его головой. Клинтанк начал медленно прижиматься к отбойнику. Федя включил автоматический режим для проезда по узким участкам, и машина стала держать дистанцию в пределах 5‑10 сантиметров до ограждения. Придорожная пыль, густо скопившаяся у обочины, полетела клубами из‑под правых колёс клинтанка. Водитель внедорожника выматерился и закашлялся. Сквозь лобовое стекло, вымазанное помоями, ещё можно было что‑то разглядеть, но густое коричнево‑серое облако закрывало вообще весь обзор. Пыль попадала в глаза, и он был вынужден закрыть окно и прижаться к обочине, чтобы не потерять управление.

– Получилось! Заканчивай! – крикнул Максим в рацию.

Клинтанк пошёл левее и теперь ехал в границах своей полосы. Спустя пару минут он свернул на грунтовку, ведущую к свалке. Можно было выдохнуть. Здесь кроме спецтехники не проедет ни одна машина.

– Это что вообще было? – часто дыша, спросил Федя в рацию.

– Банановая шкурка! – крикнул Максим и закашлялся. Он тоже надышался пылью. – Она ему на машину попала.

– Нет, я всё понимаю, обидно, но сразу палить… – голос напарник был растерянным.

Клинтанк остановился на месте сброса. Издав тихий гул, сработал электронный стояночный тормоз. Федя выпрыгнул из кабины с пачкой сигарет в руках.

– Первокастник, мать его за ногу. Найду, урою, – злобно запричитал он, закуривая сигарету.

Максим стряхнул с головы хлопья оранжевой краски и пыль, ещё раз прокашлялся и взял сигарету, заботливо предложенную напарником.

– Меня позвать не забудь. Чтоб уж вместе пожизненное отбывать, – невесело пошутил Максим, щёлкая зажигалкой.

Полминуты они курили молча, приводя нервы в порядок. Живность, обитающая на свалке, начала медленно собираться вокруг клинтанка. Они ничего не ели с субботнего вечера, когда напарники закончили штрафную смену.

– И что теперь делать будем? Спустим всё на тормозах? – спросил, наконец, Федя.

– А я другого варианта не вижу, – выпустив дым из лёгких, задумчиво проговорил Максим. – С нашей стороны был прокол, за который дадут по шапке. С его стороны наказуемое нарушение закона. Нам обоим выгоднее сделать вид, что ничего не было. Этот чудак машину на мойку свозит, мы сделаем несколько мазков оранжевой краской и всё. Об этом можно будет забыть.

– Ты серьёзно? – Федя от злости выпучил единственный глаз. – Он убить тебя мог.

– Ну не убил же, – Максим затянулся и выдохнул. – Пойми, нам в дорожном департаменте записи с камер никто не даст. А какие у нас ещё есть доказательства? Пара кусков выбитой краски?

Федя понимал, что напарник прав, отчего разозлился ещё сильнее, но промолчал.

– Так что, «отпусти и забудь», – процитировал Максим фразу из анимационного фильма довоенного времени. – С приездом Вики мне бы концы с концами свести, а разборки с первой кастой в этом вообще не помогают.

– Ну как у вас дела? Налаживаются? – подхватил Федя предложенную тему.

– Вроде как да. Я всю квартиру вверх дном перевернул, а она меня похлопала по плечу, молодцом назвала. На лучшее я и рассчитывать не мог, – усмехнулся Максим.

– Поздравляю, – с завистью сказал Федя. – А если меня кто пристрелит, даже поплакать некому будет.

– В смысле, не будет. А я? – деланно обиделся Максим. – И вообще, ты установил то приложение для знакомств, которое я тебе ещё месяц назад советовал.