Ломаные линии судьбы

– Вот как‑то так, Иван Максимович. А заявление я, понятное дело, писать не стану, вы ведь правы: нет состава преступления и всё такое, просто соседские дрязги. Но теперь вы будете хотя бы знать, что такой деятель имеется у вас на участке. Пусть хоть так, – повторно вздохнула она безнадёжно.

– Я вас понял, Аглая, – серьёзно и как‑то проникновенно произнёс Хлебников и добавил: – Понял, услышал и принял информацию.

И вдруг улыбнулся, да такой прекрасной, обворожительно‑открытой улыбкой, что Глаша аж сморгнула от столь разительной перемены в облике участкового, – прямо другой человек!

– А вы молодец, – похвалил вдруг старлей, – пришли, пусть и понимая, что, скорее всего, впустую. Не забили, не отмахнулись, как сделало бы большинство, не стушевались идти в полицию, что для наших с вами ровесников вообще полный отстой и голимое лузерство.

– Да чего уж теперь, – снова отмахнулась Аглая, поднимаясь со стула. И призналась перед тем, как выйти из кабинета: – Что‑то мне рядом с этим деятелем жить тревожно как‑то, Иван Максимович.

 

На следующее утро, открыв дверь и выходя из дома, Аглая услышала, как в соседней квартире, той, что рядом с ней, отпирают замок, и задержалась на пару мгновений, хотела посмотреть, кто выйдет. И ничего удивительного не случилось – вышел тот парень, который встрял со своими вопросами третьего дня в боевые действия гражданина Чащина и кота Валерьяна на площадке.

– О! – обрадовался парень, увидев Аглаю. – Привет, соседка. Это я удачно пораньше вышел, – разулыбался он довольнёхонько и пояснил причину своей откровенной радости: – Хоть познакомимся, а то такая красотка рядом живёт, а я не в курсах. А в прошлый раз ты так быстро ушла, что и не поболтали. – И тут же представился: – Я Антон.

– Аглая, – ответила девушка, непроизвольно улыбаясь парню.

Во‑первых, что называется, спасибо за «красавицу», а во‑вторых, он был высокий. Мужчин ниже себя ростом Аглая не рассматривала как возможных ухажёров, хотя, как ни парадоксально, но чаще всего к ней клеились именно такие парни. Бабушка Полина говорила, что внучка пренебрегает ухажёрами, не дотянувшимися до неё в высоту, по малолетней глупости. Ибо никогда не знаешь, с кем счастье ждёт, а высоких, статных мужчин куда как меньше, чем парней среднего роста, и на всех не хватает. И советовала на всякий случай внимательно присматриваться к каждому кандидату в женихи, не отвергая того сразу же, руководствуясь лишь физическими параметрами.

Ну это так, как сказала бы Муза Павловна: реприза в сторону.

В общем, улыбнулась Аглая парню Антону и даже притормозила, подождав, когда тот торопливо запрёт замок, чтобы вместе с девушкой пойти к лифту.

– Слушай, Аглая, – сразу же на «ты», без лишних расшаркиваний, обратился он к ней, явно для завязки дружеской беседы, – я хотел спросить: может, ты знаешь, почему этот кот‑то к чуваку прицепился?

И, пока они спускались на первый этаж и проходили через холл и тамбур, Аглая посвятила Антона в причины войнушки «живой природы с человеком», что развернулась на их этаже. Рассказала о том, как объявившийся недавно сосед ударил Вилли, а она бросилась спасать‑защищать, насколько сильно Валерьян пострадал, как долго выздоравливал и восстанавливался, ну и про святую «котейскую мстю», которая ужасна.

– Нехило, – присвистнул Антон и усмехнулся: – А ты, значит, у нас мать Тереза.

– Нет, не она, – усмехнулась Глаша. – Просто так получилось.

– Слушай, Аглай, – предложил с ходу и без затей, но с большим энтузиазмом парень, – надо бы нам получше познакомиться, коннект, так сказать, навести. Давай посидим после работы где‑нибудь, потусим. Да хоть в «Точке» кофе выпьем, поболтаем.

– Ты ко мне подкатываешь, что ли? – рассмеялась чуть игриво Аглая.

– А почему нет? – пожал он плечами. – Почему бы мне не подкатить к красивой, классной девушке и не попытаться с ней хотя бы зафрендиться. Или ты с кем‑то встречаешься‑живёшь? – И сразу же определил свой статус: – Я, например, свободен и без герлы уже давно.

– Сегодня нет, не получится, да и в ближайшее время тоже нет, у меня срочная работа, – посмеиваясь, отказалась от встречи Аглая, проходя в дверь подъезда, которую галантно распахнул и придержал перед ней Антон. – Ну а дальше посмотрим, почему бы действительно и не сходить куда‑нибудь, выпить по кофейку и поболтать.

– Отлично, договорились! – порадовался парень и, достав смартфон из кармана, стремительно двигаясь дальше, потребовал как само собой разумеющееся: – Давай номер.

– Номер тоже в следующий раз, – рассмеялась Аглая такой его нагловато‑нарочитой непосредственности.

Помахала ему ручкой, сбежала по лестнице и направилась к дожидавшемуся её такси, чтобы ехать домой к заказчице, с которой они договорились просмотреть предварительные варианты.

 

С отъездом Музы Павловны и «эвакуацией» беспокойного мстителя жизнь жильцов их девятого этажа вновь вернулась к своему прежнему мирному укладу и привычной тишине.

Правда, ненадолго, до очередного происшествия, случившегося через одиннадцать дней после ловли «Шустрого Вилли» и через десять после посещения Аглаей участкового в околотке.

Вымотанная, уставшая, с разламывающейся от долгого сидения над изделием спиной, но невероятно довольная тем, как и что у неё получается, Аглая возвращалась совсем уж поздним вечером домой. Ожидая лифт, она мысленно представляла, как сейчас наберёт ванную с любимой лавандовой пеной и будет лежать в ней долго‑долго, подливая постоянно горячей воды. А потом выберется «на берег», завернётся в уютный махровый белый халат, заварит чаю с травками, уляжется‑устроится на диване, включит на ноуте какой‑нибудь ситком из числа любимых, чтобы ни о чём серьёзном и сложном не думать вообще. И вот будет кайфова‑а‑а‑ать – попивая чаёк, посмеиваясь простеньким шуткам или хорошим шуткам, как повезёт. А потом…

Про «потом» подумать Аглая не успела, поскольку за разъехавшимися дверями лифта, в пустой кабине, она увидела настораживающую и очень неприятную странность, от которой как‑то нехорошо‑предупреждающе что‑то ёкнуло в груди и в области желудка, среагировавшего на открывшуюся картину и шибанувший по рецепторам запах.

Стены кабинки в нескольких местах были заляпаны кровавыми отпечатками больших ладоней – где‑то смазанными, а где‑то очень чёткой пятерни, а панель управления с цифрами этажей… Такое впечатление, что вообще буквально залита потоками крови.

– Вера Львовна! – позвала несколько истерично консьержку Аглая, словно заворожённая уставившись на измазанные кровью цифры на панели и лужи с отпечатками ног на полу. А не дождавшись ответа на свой призыв, позвала другую консьержку, пытаясь сообразить, кто из них сегодня дежурит: – Анна Ивановна!

Никто из женщин не отозвался. Глаша оторвалась наконец от созерцания кровавой инсталляции и пошла к консьержской комнате, но никого там не нашла – ни спящего, ни телевизор смотрящего – пусто. Как пусто было и во всём холле.

«Ладно, – решила Аглая, – поднимусь к себе и вызвоню кого‑нибудь, не стоять же здесь и ждать, пока кто‑нибудь объявится».