Любовь без границ
– Да вот, близкая подруга, считай, уже почти невеста, погибла в автомобильной катастрофе, – сказал Карпов, показывая письмо.
Кравченко почитал письмо и начал успокаивать Карпова:
– Прими мои соболезнования. Очень сочувствую. Но ты, Юра, крепись. Нельзя так убиваться. В жизни нашей неспокойной всякое может случиться. А мы будущие офицеры. Держись, дорогой друг. Я знаю тебя как крепкого, надежного человека. Будь таким при всех обстоятельствах.
– Спасибо тебе, друг мой. Хорошо, что пришел в нужное время. Вот послушал тебя, и мне стало как‑то легче и спокойнее. Иногда доброе слово лучше любого лекарства. Понимаешь, друг мой, у меня с этой дамой были особые отношения, касающиеся только нас одних. Я ее любил очень и, конечно, переживаю сильно. Но ты прав, пройдет и это. Пожалуй, это не очень сильный удар судьбы, потому нельзя ослабляться. Ты прав, жизнь продолжается. Приходится примириться с подобным ударом судьбы и благодарить Бога, что он, я чувствую это, оберегает меня от более судьбоносных событий, которые известны только ему, Всевышнему…
Они посидели, поговорили о делах училища, об учебе, о преподавателях. Кравченко не уходил, понимал, что Карпову сейчас нужны поддержка и присутствие знакомого человека и даже друга.
– Спасибо тебе, дорогой друг, – Карпов снова поблагодарил друга. – За все: за участливое отношение в трудную минуту, за поддержку.
– А как иначе? Поддержка в трудное время – это для нас святое, – сказал Кравченко. – И оно у нас в крови. Мы усваиваем это с молоком матери. И так всю жизнь это нас сопровождает, вошло уже в традицию. Я тебя сейчас понимаю. Не предлагаю, а лишь напоминаю, что сегодня мы планировали съездить в город, посетить спортивный клуб. Вижу, тебе не до этого.
– Спасибо тебе, Андрей, но сегодня не смогу. Хочу побыть один и осмыслить происходящие события.
– Хорошо, согласен. А мы все же съездим. Скажу ребятам, что ты чувствуешь себя неважно…
Учеба в училище продолжалась по плану. Она насыщена физической подготовкой и большим количеством уроков военного, военно‑исторического и политического характера. Часто и по плану совершали походы в военные и исторические музеи, специальные мероприятия. И все это несколько отвлекало Карпова от мрачных воспоминаний. Почти целый год Карпов не участвовал в молодежных увеселительных мероприятиях. Исчезла его обворожительная улыбка. Юрий замкнулся. Карпов не участвовал во всяких дискуссиях, но сосредоточился на учебе и преуспел. Преподаватели отмечали изменения в поведении Карпова, и что он стал учиться еще лучше, и показывал отличные знания по всем предметам и по физической подготовке. Преподаватели и руководство стали отмечать, что Карпов стал одним из лучших курсантов училища.
В течение последующих лет его все еще преследовали невеселые думы о гибели Новиковой. Сам удивлялся, почему так долго. Как ни странно, не было ни одного факта в его курсантской жизни, который бы хоть немного размыкал эту его печаль, фактически душевную боль. Только тогда, когда Карпов из‑за болезни матери попросил недельный отпуск и съездил к родителям в город Екатеринбург, несколько улучшилось его моральное состояние, поднялся дух и появился жизненный тонус. Этому способствовал отец, Петр Иванович. Многоопытный отец приметил тщательно скрываемое сыном угнетенное его состояние. Ему стало понятно, что душевное состояние сына нарушено. Ни о чем не спрашивая, не читая мораль и нравоучения, отец провел мягкую беседу с сыном.
– О женитьбе не думай, сынок, до окончания училища. После училища будет самое оптимальное решение, – заметил Петр Иванович. – Но учти, никогда не забывай о том, что жизнь – сложная штука. В ней заранее спланировать свою жизнь невозможно и не нужно. И часто перед человеком возникают всякие сложные обстоятельства, в том числе трагические в личном плане. Но при этом не нужно поддаваться влиянию эмоций, не допускать ослабления духа. Нужно оставаться человеком, а это значит, что ты живешь в прежнем ритме жизни, сохраняя свое достоинство, человечность и способность бороться за лучшую жизнь для себя и для других, тебя окружающих. Держись, сынок, держись достойно, как наши предки. Там не было слабых…
– Батя, я все понял. Будет всегда по‑нашему, по‑карповски, и победа будет за нами, – заявил Юрий. – Про тот факт, который чуть не подкосил меня, я уже забываю.
Дополнительное воздействие на моральное состояние Карпова оказал рассказ Андрея Кравченко. Дед его столкнулся со случаем, похожим на карповский. Дед говорил ему, рассказывал Андрей, что утраченную любовь может заменить только новая любовь, более сильная, чем прежняя. У деда была в этом вопросе целая философия: утраченная любовь не может быть неизбывной. Помни, что это не вечная категория…
«Кто знает, – думал Карпов, – возможно, дед Кравченко прав. Правда, моя любовь необычная. Возникла и утвердилась при трагических обстоятельствах. В ее исчезновении он не виноват, и это главное, успокаивающее. Так что все нормально».
А в служебном плане его ждет интереснейшая боевая деятельность. Это тоже немаловажно. Личная жизнь – она устроится…
Прошли годы учебы, насыщенные примечательными событиями и процессами, которые постепенно очищали думы. Особо ценными и познавательными были уроки военного искусства и морально‑патриотического характера.
В последний год учебы Юрий Карпов был уже тем, каким он был до трагических событий гибели Людмилы Новиковой: жизнерадостным, жадно стремящимся к познанию всего нового, полезного для службы и жизни и по‑прежнему постоянно занимался физическими упражнениями.
И наконец, наступил день, когда курсанты по окончании училища перед строем выслушали приказ о присвоении им офицерского звания лейтенант и получили пагоны. Прошло и посвящение в святая святых – корпус российского офицерства – и принятие присяги.
Прошел и парад новоиспеченных лейтенантов. Все выпускники были в новенькой парадной форме. Выглядели великолепно: молодые, стройные и повзрослевшие, готовые к подвигам. По крайней мере, так они выглядели для постороннего взгляда, но и для себя самих, как ни парадоксально. Ну, просто красавцы!
Состоялось распределение выпускников по воинским частям, где они будут служить. Карпова хотели было направить на дальний Восток. И это считалось назначением в престижные места службы. Но Карпов попросился в город Светлогорск, где служил до училища, и здесь все ему было знакомо. Кроме того, и места расположения ракет были ему знакомы. Не только это, были и другие причины. Комиссия с мнением Карпова посчиталась. Потому что Карпов окончил училище с отличием, получил красный диплом, потому имел право выбора места службы.
Новым офицерам дали два дня на сборы, сдать спортивные и другие предметы, взятые по служебной необходимости в хозяйственную часть училища, после этого отъезд по местам службы.
Карпов вместе с Кравченко поехали в город. В фотоателье сфотографировались в парадной форме и фотографии отправили домой, родителям, чтобы они знали, какими молодцами стали их сыновья.
Кроме них другие выпускники сделали то же самое. Ведь родителей нужно уважать.
И вот наступил момент, когда молодые лейтенанты прощались с родным училищем и разъехались по местам службы.
