Маленькая, ты попала!

Ее волосы, плечи, лицо. Пападос моему члену.

Видит цель, не видит препятствий.

А цель – вот она. Под пальцами, жаждущая моего члена маленькая горячая пещерка.

Сила, как и член, увеличивается впятеро, нет, в десятеро. Позволяет с легкостью приподнять, придавить к стенке лифта, и насадить на возбуждённое до предела супер оружие, эту маленькую крошку с потрясными сиськами и губами.

Что за грудь. Диана – я люблю тебя только за эту грудь. Хотелось бы снова присосаться, почувствовать ее молочный вкус, но это лифт, какая там грудь. Работаем уже и быстрее. Вцепился зубами в шею, облизываю между делом.

Ох, черт, да что ж это за девка такая – крышу сносит.

Потом поговорим.

Стены лифта вот‑вот разрушатся от толкотни, которую мы устроили. Я долблю, Диана стонет, обхватывая мои бедра своими строняшками ногами.

Чувствую, как каблук ее босоножка упирается мне в ногу. В аккурат, рядом с задницей. Главное, чтобы не промазал и не слишком двигался с этого места. Кто знает, куда ещё он может попасть.

Я уже на нервах трахаю малышку, дышу как подорванный и тут сука…

Сумасшедший стук по дверям лифта!

И крик:

– Хватит трахаться, людям ехать надо на десятый этаж!

 

***

 

– Твою ж мать, суки, пошли нахер! – орет мне на ухо супер‑любовник Барс.

– Мама, мама, – повторяю каждый раз, когда он вколачивает в меня член и я с размаху стукаясь о стену лифта.

Руки у него крепкие, как я люблю, но – черт! эти соседи обламывают весь кайф.

Как тут можно что‑то почувствовать, когда в двери лифта ломится чертова толпа. Никакого женского счастья.

– Мы вызовем полицию! – старческий голос начинает вставлять мои мозги на место.

– Отпусти! – пытаюсь вырваться из сексуального захвата.

– Нет! – кричит Барс, – нет, не пущу!

– Идём в квартиру! – кричу почти визгом.

– Заткнись! – орет он и долбит дальше, как подорванный, потом поднимает лицо к потолку и орет во все горло, – Я же сейчас сука выйду, я вас всех сука перестреляю!

Сразу стало тихо.

Стук прекратился. Марат тяжело выдохнул и нервно продолжил.

Что касается меня, то я уже просто ждала, когда его чертов член, уже пульнет и успокоится.

Ну не будет нам с ним счастья в лифте, нечего и мечтать.

– Сука! – стонет Барс натужно и с силой прижимает меня к стене.

Делает последние фрикции, отчаянно и зло. Останавливается, дышит. Фукает и наконец меня отпускает.

Я, враскорячку, становлюсь на ноги, которые еле держат.

– Блин, – истерично говорю, – ты вообще что ли охренел?

– Не малая, сейчас у меня эти все придурки свалят отсюда по‑хорошему.

Он радостно застегнул штаны, нажал кнопку – стоп. Лифт разблокировался.

– Какой у тебя этаж? – спрашивает Марат и улыбается, глядя как я стою, не в силах сомкнуть ноги.

– Седьмой, – отвечаю, дрожащим голосом.

Единственное моё желание поскорее куда‑нибудь смыться, чтоб никто не догадался, что за шлюха соседка устроила в лифте трахальный притон.

Барс, счастливо вздохнув, нажал на кнопку и мы поехали на седьмой.

Дверь лифта открылась, мы вышли.

Я еле иду. Все болит. Ноги, спина, жопа.

Достаю ключи. Тороплюсь. А потом остановилась и смотрю на Марата.

Гордость вынырнула, откуда ни возьмись, вспомнила, что она у меня есть. Нет бы раньше, так ведь подождёт, пока поунижаюсь, потом только выныривает.

– А ты куда это собрался? – говорю, конечно же не для того, чтобы он развернулся и ушел, а так, показать, что тут ему не ночлежка.

– То есть, ты меня в квартиру не пустишь?

Нахально подходит, нагло совершенно улыбается, пальцем толкает в плечо.

Я устало отшатнулась, оперлась спиной. Тяжело дышу, ещё после лифта не отошла, вся такая припотелая и всклокоченная.

– Не пущу, – говорю.

Вроде не шучу, но думаю – брешешь Диана, пустишь аж бегом.

Так устала ведь? Ничё, тело молодое, отходчивое. Пять минут отдыха и вперёд, за новые горизонты оргазмов.

А голос разума всё что‑то бормочет, в глазах сексуальный жеребчина – грех отпускать на свободу, приручить бы.

– Ты уверенна? – Марат похотливым взглядом елозит по моему лицу и части тела, той, что с грудью.

– Да уверена, – губу облизала и собираюсь пошло улыбнуться, типа намёк, чтоб не слушал пургу, которую я несу.

Он усмехается, точно кот, знающий как сильно любит его хозяйка.

– Ну, я пошел.

– Иди.

– Уже иду, – разворачивается, идёт к лифту.

Я даже присмирела, затаила дыхание, подумала, он серьёзно собирается уходить.

Все мои внутренности кричат – Нет дура, нет, не отпускай! Потрахайся от души! Когда ещё будет случай!

Но губы мои, в кривой, самоуверенной усмешке – иди парень, иди отсюда быстрее!

– Так я пошел, – нажимает кнопку лифта, я слышу как тарахтит и приближается кабинка.

Молчу, терплю, неужели отпущу и на сегодня марафон окончен?

Черт.

Двери лифта открылись. Парень делает шаг.

– Подожди, – не я, кто‑то изнутри меня говорит.

Барс оборачивается.

– Чего? Не слышу. Ты сказала – останься Марат?

– Да, я так сказала, – произношу, признаюсь, унижа‑а‑аюсь.

Вот дура.

– Громче, что‑то я глухой сегодня.

– Останься, – произношу, типа равнодушно.