Марта, не плачь!

Они сидели под деревянной перголой, скрываясь от лучей палящего солнца, и смотрели на море, которое монотонно накатывало на берег, стирая следы голых ног и построенные из песка замки.

Неожиданно Феликс спросил:

– А этот Георгий не может быть причастным к краже?

Марта даже поперхнулась от неожиданности. Откашлявшись, она отрицательно покачала головой.

– Он подключил к поиску сумки своего одноклассника, который работает в полиции. Тот обещал скинуть видео с набережной, где находится сосисочная, – бесцветным голосом произнесла она.

– Господи, почему ты не вразумил эту глупую женщину, когда она начала делать ошибки одна за другой?! – неожиданно вскричал Феликс, подняв к небу руки с мольбой.

Это было сделано настолько эмоционально и не вовремя, что оказалось последней каплей для еле державшейся Марты. Она и так готова была умереть от бессилия, усталости и отсутствия элементарной поддержки. После убийственных слов мужа ей стало настолько плохо, что она не тихо заплакала, а завыла, будто на похоронах.

Феликс с испугом уставился на жену. Только сейчас он обратил внимание на то, как она осунулась и сжалась в комок. Растрёпанные волосы спутались и были похожи на паклю. Светлый сарафан был несвежим и в пятнах.

Внезапно Марта стала задыхаться, словно ей не хватало воздуха.

«Что я делаю? – внезапно пронеслось в голове у Феликса. – Если она сейчас умрёт у всех на глазах, меня точно посадят. Ведь после смерти Ларисы прошло только десять лет. А последний срок давности истекает через пятнадцать. Видно, мне никогда не избавиться от этой фобии».

Феликс прижал Марту к себе и стал гладить по голове. Он чувствовал через тонкую футболку, как колотится сердце жены, а тело вздрагивает от рыданий. Но перед глазами неожиданно возникла Лариса с раскинутыми в разные стороны руками и открытыми от удивления глазами, а за спиной немой укор Полины: «Ты виноват, что мамы не стало!»

Он тысячу раз корил себя за приступ сильной ненависти на глазах у дочери, который привёл к необратимым последствиям, но вернуть уже ничего было нельзя. Теперь главным девизом его жизни стало – не допускать новых ошибок.

– Так, нечего слёзы лить, надо идти в полицию, – решительно сказал Феликс, поднимаясь с лавки. – Мы и так потеряли кучу времени. За это время машину могли угнать, чёрт знает куда. Всё‑таки я не очень доверяю этому Георгию. Всё складывается против него. Куда ни плюнь, всё равно попадёшь в него. Разве для тебя это неочевидно?

Феликс уставился на притихшую Марту. Она перестала плакать и сидела тихая и опустошённая. Больше всего ей сейчас хотелось прижаться к Дези и заснуть где‑нибудь на безлюдном пляже, лёжа на тёплом песке. Она облизала сухие губы и провела языком по пересохшим дёснам, чтобы начать говорить.

– Наверно, сначала надо съездить к Георгию, думаю, у него уже есть запись с набережной.

Тяжело поднявшись, Марта первая зашагала к лестнице.

 

Глава восьмая

 

Такси быстро доставило их до знакомого кафе, двери которого, как обычно, были открыты. Внутри было немного народа. Семья: муж с женой и двумя детьми доедали обед, а молодой мужчина с аппетитом уплетал большой чебурек, запивая холодным пивом.

Как только Марта с Феликсом оказались на пороге небольшого зала, Георгий приветливо помахал им рукой из‑за барной стойки и, взяв тарелку с пирожками в одну руку и бутылку десертного вина в другую, направился к свободному столику у окна, за которым утром завтракала Марта.

– Присаживайтесь, это небольшой комплимент за счёт заведения, – продолжая улыбаться, сказал он.

– Вам уже прислали видео из полиции? – вместо приветствия жёстко сказал Феликс, усаживаясь

– Да, но, к сожалению, там не очень понятно, кто взял сумку, – уже без улыбки констатировал хозяин кафе.

Георгий достал телефон и, включив запись, положил перед гостями на стол.

Сначала Марта увидела себя и бегающую возле ног Дези. Вот она садится за стол на набережной, наклоняется и ставит пластиковую тарелку с сосисками на тротуар. Неожиданно к тарелке подбегает худая кудлатая псина и, схватив сосиску, убегает. Дези бежит следом. Марта какое‑то время находится в ступоре, но потом бросается вслед за собаками. На видео чётко видно, что сумка остаётся лежать на лавке.

В это время мимо проходят две женщины. Одна несёт надувной круг, а другая держит за руку мальчика примерно четырёх‑пяти лет. Он машинально хватает сумку с лавки и тащит за длинную ручку по тротуару, время от времени, оглядываясь. Женщина с кругом замечает это и начинает что‑то спрашивать у мальчугана, склонившись над ним. Что отвечает ребёнок неизвестно, но женщина отбирает у него сумку и кладёт на пластиковый диван под навесом. Рядом тусит группа молодёжи: трое парней и две девушки. Мимо проходят люди с пляжа. Сумку на диване не видно, потому что людской поток тянется беспрерывной лентой, загораживая обзор. Неожиданно появляется просвет. Марта с Феликсом ещё ближе склоняются над экраном. Вот мимо неторопливо проходит мужчина, и они видят пустой диван.

Когда видео закончилось, Феликс в изнеможении откинулся на спинку стула.

– Это конец! В такой неразберихе невозможно определить, кто взял сумку. Может, кто‑то из прохожих, а может, кто‑то из компании, находящейся рядом молодёжи.

– Феликс, я думаю надо посмотреть ещё видео с автостоянки. Там, наверняка, будет видно, кто воспользовался брелоком и ключами от джипа, – устало сказала Марта.

Георгий от неожиданности присел на стул, хотя до этого стоял за спиной гостьи, также наблюдая за ходом событий в телефоне.

– У вас угнали машину? – не веря своим словам, тихо произнёс он.

– К сожалению, это так, – вздохнув, ответил Феликс. – Вы сами отвезёте нас в полицию или объясните, как туда добраться?

– Давайте поступим по‑другому: вы немного перекусите, а я позвоню Тимуру и всё расскажу.

Потом, повернувшись в сторону кухни, он громко крикнул:

– Карина, принеси на столик у окна ужин на двоих.

Марта продолжала находиться в глубоком оцепенении. Безразлично посмотрев в окно, она задумчиво произнесла:

– Как долго тянется этот день. Мне кажется, прошла целая вечность со вчерашнего дня. Ещё вчера у меня было всё. А сегодня я всё потеряла.

– Дорогая, не преувеличивай, – с аппетитом хрустя салатом и отрезая край пожаренной с луком сочной отбивной из свинины, проговорил полным ртом муж.

Марта, напротив, нехотя ковыряла вилкой в тарелке, и, вздыхая, проговаривала мысли вслух:

– Бедная Дези, что она сейчас ест? Куда притащил её этот блохастый любитель сосисок?

– Не переживай, Дези не такая уж глупая собака. Она будет искать тебя на набережной, – отпивая из стакана десертное вино, предположил Феликс.