Мы влипли

– Если ты имеешь в виду то, о чем я подумал, вы с тем парнем успели сделать больше.

Слова ударяют словно хлыстом. Значит, он действительно все видел, мне не показалось. Видел из окна, как Семён прижимал к себе и целовал. Но у меня нет причин оправдываться. Как бы я себя не чувствовала, я не должна показать слабость. Он сам не любит слабость в людях.

– Не понимаю, о чем ты.

– Уверен, что понимаешь. Быстро нашла замену.

– Не быстрее, чем ты.

Он чуть поворачивает голову, и наши взгляды встречаются. Его глаза пронзительные, почти черные, а мои… испуганные, наверное. Я боюсь момента, когда мои догадки подтвердятся окончательно. И одновременно с этим в ужасе от того, что для меня это ничего не изменит. Я знаю, что буду точно так же зависима от него.

Замечаю, что в его взгляде сквозит удивление. Что ж, ожидаемая реакция. Он может и не знать, что я была на той вечеринке, где он целовался с блондинкой. Думает, мне ничего неизвестно об этом. Решаю, что вполне могу рассказать, не секрет.

– Я видела вас на балконе. На той вечеринке в честь дня рождения одного из твоих друзей. Перед отъездом.

Его зрачки чуть расширяются.

– Тебя там не было.

– Заезжала ненадолго. Мне… требовалось срочно увидеться с Соней.

Вижу по его лицу, что он пытается угадать, правду я говорю или нет.

– Допустим. И что ты видела?

– Все. Как она пришла к тебе, и вы начали целоваться.

Говорю, а саму затапливает отчаянием, будто все это произошло не недели назад, а буквально только что.

– Дальше, – командует он, потому что я останавливаюсь.

Его голос звучит отрывисто.

– Дальше я ушла. Потому что не собиралась задерживаться там дольше хоть на секунду.

– Могла бы и досмотреть.

Отворачиваюсь. Чтобы получить нервный срыв?

– Рассказать? – вдруг спрашивает Матвей, – что было дальше?

– Не стоит. Подробности оставь при себе, а мне пора идти. Пока, Матвей. Не скажу, что была рада увидеть. Не знаю, где ты остановился, но надеюсь, в следующий раз вы с Лесей решите уединиться у тебя, а не здесь, в нашей общаге.

– А вы с ним так делаете? Уединяетесь у него?

Голос словно соткан из стальных нитей. Жесткий и металлический. А вопрос… я уже начала забывать, каково это, разговаривать с Матвеем. Словно ходишь по лезвию ножа. Неприличные предположения заставляют меня вновь повернуть голову и посмотреть на него.

– Это не твое дело, Матвей.

Хочу уйти и даже делаю шаг в сторону комнаты, но сильные пальцы смыкаются на моем запястье. Рывок, и вот я уже зажата между стеной и горячим телом Матвея. Его силы и уверенности мне тоже безумно не хватало. Они нужны мне как воздух. Потому что отчетливо понимаю, что только с ним рядом чувствую себя по‑настоящему живой. Вот сейчас, в эти самые мгновения я живу полной жизнью, а все, что было эти два месяца, какое‑то недоразумение. Вяло тянущийся и жутко скучный, беспросветный и вгоняющий в депрессию сон.

– Матвей, отпусти.

Мой голос звучит жалко, потому что это совсем не то, чего я хочу. Нет, не отпускай. Пожалуйста, не отпускай. Неважно, что с нами происходит, но не сейчас.

Его тело как нерушимая скала, и он пялится на мои губы, не реагируя больше ни на что. Ни на мои слова, ни на попытки вырваться из захвата. Словно вошел в какой‑то транс.

 

Глава 10

 

Лицо Матвея приближается. Медленно. Я перевожу взгляд на его губы и сглатываю. Боже мой, неужели…

 

– Почему на этаже посторонние!

Теть Дусин голос громыхает так неожиданно и прямо над ухом, и сама она вырастает перед нами точно скала. Ее полные руки упираются в массивные бока, а на лице такое выражение, будто сейчас прибьет, точно мух.

– Это что ж вы творите то, а? Обжимаетесь тут, в общественном месте! А на часах скоро за полночь!

Дергаюсь, будто от удара, пытаюсь вырваться. Матвей медленно разжимает пальцы, и я могу освободить руку. Отодвигаюсь в сторону.

– А ну‑ка марш к себе, – бросает она мне, и я готова провалиться сквозь землю. Ослушаться даже не приходит в голову.

Несусь прочь, больше не глядя по сторонам. Оставляю Матвея один на один с разгневанной комендантшей. Не сомневаюсь, он сумеет справиться с ней, уже доказывал свою компетентность в подобных вопросах. Но все же рассчитываю, что тетя Дуся выставит его на улицу. Матвей просто с ума сошел, когда решил, что сможет безнаказанно разгуливать по общаге почти ночью. И что снова может ранить меня, крутить мной как ему захочется.

Хотя скорее это я сошла с ума, раз допустила, чтобы мы чуть не поцеловались. Но меня словно оглушило, стоило Матвею подойти и дотронуться до меня. Словно не было этих двух месяцев без него.

Влетаю в комнату и плотно закрываю за собой дверь. Прижимаюсь к ней спиной. Меня знобит. Колотит так, будто я оказалась посреди заснеженной долины сразу после того, как побывала в пекле.

– Полин, что с тобой? – спрашивает Леся.

Она уже в постели. Верхний свет не горит, только ночник. У Леси в руках книга, которую соседка откладывает, стоит мне войти в комнату.

Я молчу.

– По‑о‑оль, – зовет она.

– Все нормально.

Подхожу к кровати и ложусь прямо в одежде поверх покрывала. Отворачиваюсь к стене.

Мне не верится. Матвей был здесь, мы с ним разговаривали и чуть не поцеловались. Не укладывается в голове. Не верю.

– Нормально, все нормально, – повторяю словно мантру.

– Как тебе Матвей? Это и есть он. Тот парень, про которого я столько рассказывала. Так необычно, что мы не только познакомились, но он даже заглянул в гости. Прямо волшебство.

Несмотря на то, что у Леси приятный мелодичный голос, хочется заткнуть уши. Тем более что его имя в ее исполнении звучит слишком нежно, будто намекая на будущие отношения.