Наглый. Дерзкий. Родной

Я подмигнула девчонкам и вышла, чтобы не мешать. Правила у меня были довольно строгие – никаких личных разговоров и сплетен при клиентах. Все внимание им, а сплетни в свободное от работы время.

– Катерина Романовна, сегодня Лиза придет, – напомнила Танечка.

– О господи, наняла на свою голову. Скажи ей, что меня нет, – попросила я.

– Угу. И самой перед камерой опять кривляться.

– Мир меняется, нужно подстраиваться. Сейчас все ведут соцсети профессионально, а у меня нет ни времени, ни сил все это осваивать. И это работает, у нас новые замечательные клиенты, даже из других городов едут к нашим девочкам, так что улыбаемся и пляшем на камеру.

Танюша фыркнула и вскинулась:

– Катерина Романовна, а можно мне сегодня после обеда отгул взять? Пожалуйста.

– У меня никого нет? – снова уточнила я. – Майю отпущу, и беги.

– Спасибо, – просияла Танечка, а я ушла в свой кабинет.

Я с головой ушла в работу, до прихода Майи разбираясь с документацией, потом легко и с удовольствием собрала свою постоянную клиентку на важное мероприятие и отпустила Таню по ее делам.

Сама встала за стойку администратора, ожидая, пока придет сменщица Танечки. Отвечала на звонки, записывала клиентов к мастерам, принимала оплату и наконец окончательно выбросила из головы нахального гопника.

Положила трубку, перепроверяя, все ли я правильно заполнила, и услышала нездоровое оживление в зале, где трудились парикмахеры.

Отложила все, вошла в зал, глянула в окно и обомлела. По тротуару важно прогуливался Эдуард! В том же наряде, что и утром, только на губах его играла мечтательная улыбка, а подмышкой он сжимал борсетку. И, кажется, свои подкрадули он навострил в нашу сторону.

– Это что за мамин пирожочек? – обалдела Маша.

Колокольчик над дверью звякнул, а я судорожно придумывала, куда бы мне спрятаться.

Он что, меня преследует?

– Кать, – позвала меня Наташа, – это к нам.

– Угу, – кивнула я, обернулась и третий раз за день потеряла дар речи и челюсть.

Эпичное появление Эдуарда ознаменовала полная тишина. Музыка из динамиков на мгновение выключилась, когда одна песня закончилась, а вторая еще не началась. Девчонки во все глаза рассматривали явление стиляги народу; обалдели, кажется, все. Я, мои мастера, две клиентки, дядя Федор, пес и кот!

– Доброго дня, дамы, – хрипло пропел Эдуард, остановил взгляд на мне и сглотнул.

– Кто ты, воин? – не выдержала Маша.

– Эдуард, – вальяжно представился маргинал и сделал шутливый поклон, – я записан.

– Ты? – выдала я и запнулась. – К кому?

– Не знаю, – легко пожал он плечами.

Я решительно сделала несколько шагов, обойдя Эдуарда, который ни на секунду не сводил с меня взгляда, по дуге.

Вышла, достала журнал и трясущимися руками принялась искать. И точно! На тринадцать ноль‑ноль к Маше был записан Эдуард.

– Нашла? – заботливо поинтересовался он, перегибаясь через стойку и норовя подсмотреть из‑за моей головы.

– Нашла, – сжала я зубы и посмотрела на него.

Взгляд маргинала смеялся, а я почему‑то почувствовала себя неловко.

– Проходите, Эдуард, кепочку можете в шкафу оставить, – постаралась я взять себя в руки.

– Не, Катерина Романовна, а вдруг сопрут. Я с собой, – он дерзко мне подмигнул и уточнил: – Куда?

– Туда, – я махнула рукой, призывая свой дар речи вернуться из анабиоза, вызванного появлением этого товарища в моем салоне.

– Понял. Ты тут жди, – улыбнулся он и легкой походкой, расслабленно пошел в зал.

А я за ним.

– Куда приземляться? – уточнил он, обводя взглядом девчонок, которые еще не отошли от шока.

– Сюда, – Маша смогла взять себя в руки и указала на свое кресло.

Эдуард вальяжно на нем устроился, положил на полку у зеркала свою борсетку, сверху картуз, вытянул длинные ноги и велел:

– Стриги. Только красиво.

– Ч‑челочку оставляем? – не удержалась Маша.

– Не, я одну принцессу хочу на свидание позвать сегодня, надо, чтоб она влюбилась со второго взгляда. С первого как‑то не вышло.

Маша, с трудом сдерживая смех, надела на него накидку, а Эдуард смотрел на меня в зеркало и ухмылялся.

– Интересно, почему? – не удержалась я.

– Почему не вышло? Да фиг ее поймешь. Но вечером она точно со мной на свидание пойдет.

– А Пчела с Сашей Белым потом подъедут, да? – не удержалась я от сарказма.

– Если у этих двоих скидка в травматологии, то пусть подгребают, – важно согласился гопник, а я решила спасаться бегством.

Мама дорогая, и что мне теперь делать? Он меня преследует, да? Боже, что плохого я тебе сделала, что ты послал в мою жизнь ЕГО?!

Я налила себе воды в стакан, залпом выпила и отвлеклась на звонок. Работала на автомате, то и дело косясь туда, откуда раздавался звонкий смех.

Потому что гопник Эдуард решил развлечься стендапом и веселил всех, кто был в тот момент в зале.

Не до смеха было только мне.

Эдуард вышел спустя сорок минут, довольно натягивая кепку обратно на голову.

Подошел к стойке, облокотился на нее локтями и томно прошептал:

– Катерина Романовна, проблемы у твоей мамы.

– К‑какие? – икнула я.

– Зятя нет, – блаженно выдохнул он и сверкнул глазами. – Пошли на свидание сгоняем, а?

– Куда? В пункт сдачи металлолома? – из уст вырвался нервный смешок.

– Можем и туда. Любой каприз, Катюха. Пошли, обещаю, что скучно тебе не будет. Я тебе расскажу, как я куриц у бабушки в деревне летать научил.

Я прикрыла рот ладонью, но смех сдержать не смогла.

– Так оригинально меня еще никто на свидание не приглашал, – призналась я. – Мальчик, ты меня не потянешь. Иди найди ровесницу, похвастайся стрижкой и подкрадулями, она оценит.

– Потяну, Катерина Романовна, не сомневайся, – он нагло подмигнул и добил: – А еще у меня есть тонометр.

– Это все меняет, Эдуард. Если есть тонометр, то я твоя.

– Правда? – так искренне обрадовался он, что я на мгновение устыдилась.