Наследие Оррсан

Холодный смех зазвенел в пустом коридоре, сущность прокружилась, и в лицо ударил снег. Лефлет сжалась. Видно было, как она дрожит. Зря только вмешалась.

一 Не тронь ее! 一 Ботта выкрикнул, но голос рассыпался крупицами льдинок, и последние слова он просипел. А призрак (именно так называлась эта сущность, теперь он не сомневался) лишь рассмеялся в ответ на его беспомощность:

一 Почему же? Есть хоть одна причина не трогать вас? Надо мной у живых нет власти, разве что у магов… но до них я пока не добралась. Я отпущу одного из вас, вы расскажете обо мне, но никто не поверит. Тем лучше, 一 она выдержала паузу. 一 Пусть считают вас сумасшедшими. А когда придет время, когда господин обретет силу… вот тогда мы и нагрянем всей армией!

За спиной у призрака появились другие сущности 一 такие же мертвые и такие же холодные. И цельным белым полотном они надвигались на двоих застывших супругов, не способных даже дотронуться друг до друга от оцепенения. И все же даже спиной Ботта чувствовал ужас и панику, засевшую в сердце Лефлет. Какой бы высокомерной она ни была всегда, сейчас у нее бы пропали всякие доводы, чтобы вздорить.

一 Госпожа София…

一 Моя госпожа…

一 Приказывайте, миледи…

Шелест голосов побежал по коридору, и призраки склонились перед главной сущностью. Лед факелов вспыхнул синим, в руках у Софии возникли два белых огонька.

一 Кого из них? 一 Звонкий голос призрака собрал у ног ледышки, остальные сущности зашевелились, поочередно тыча пальцами то в него, то в Лефлет. Пока София не приказала молчать.

一 Пусть говорит Мария.

Пелена призраков расступилась перед бледной тенью, будто едва обретшей очертания и почти не заметной на холодном фоне.

一 Пусть оба умрут, 一 она проговорила на выдохе. Ее голос протяжной нотой поднялся к потолку и растворился в окружающем, нарастающем с каждым мгновением шепоте. 一 Зачем нам пускать слух? Пусть по‑прежнему о нас никто не знает, а в следующий раз мы придем и заявим о себе более убедительно.

一 Горжусь тобой. 一 София кивнула, Мария присоединилась к остальной толпе в ожидании казни. 一 Господин будет так же доволен.

Два огонька в руках принцессы соединились в один. Ботта уже и не дышал, наверное. Сердце угасало, холод подбирался к шее и душил. А он даже не мог обернуться.

一 Ты первая, 一 это прозвучало даже ласково, и огонек поплыл по воздуху. За спиной послышались всхлипы Лефлет, но она так же, как и муж, не могла вымолвить и слова. Даже звуки превратились в одно несвязное мычание. Ботта закрыл глаза.

Сейчас все закончится. Сначала умрет Лефлет, затем он. Затем весь замок. Создатель не поможет. Здесь его просто нет. Так же как и священного ордена, так же как, возможно, и самого Мирсула. Они 一 последние, и они падут.

Белый огонек проплыл мимо, но Ботта даже не шевельнулся. Возможно, он порадовался, что не он первый, и что он не видит Лефлет, но последние минуты жизни они проводят рядом.

«Это наказание, 一 вдруг пронеслось. 一 Наказание за прошлое. За жестокость лорда. За неверность невесты… когда еще она была чужой».

Когда он вместе со всем Мирсулом смеялся над человеком, потерявшим любимую женщину на потеху публике. Привязанные к позорным столбам, они стояли до последнего вдоха, взявшись за руки, и не надеялись на спасение. Лорд мог остановить кровавое представление, но он желал зрелища. И за миг до смерти они оба были готовы 一 Ларс и Люсия 一 умереть рядом и принять судьбу друг друга, пока меткий кинжал не оборвал жизнь девушки.

Тогда Ларс не был врагом Ботты, но вряд ли хоть кто‑то желал оказаться на его месте. Но сейчас на этом месте был он. Только вместо толпы знати 一 горстка призраков, вместо Уркулоса 一 София. И расплата за чрезмерное тщеславие лорда.

一 Не хочешь ли, голубушка, сказать пару слов муженечку?

Тело превратилось в камень 一 Ботта это явно чувствовал 一 и, значит, уже не жил. Так важно ли, что ответит Лефлет? Она даже пошевелиться не сможет.

Боковым зрением он заметил свечение шара, заложенным носом, с трудом, вдохнул морозную тьму, а волна шепота вдруг стала восприниматься как благоприятный фон.

Сейчас все закончится. Он ясно знал это.

И женский визг за его спиной подтвердил догадку. Страшную догадку, обретшую воплощение в смерти его жены. А затем взмах руки призрака, хруст льда за спиной, еще и еще бросок…

Что‑за позади затрещало. Лед будто становился толще с новой волной ледяного потока, вырвавшегося из ладоней призрака. Но лицо ее искривилось:

一 Уходим! Прочь! Все прочь! Незваные гости!

Она пропала в один миг с протяжным воем. Как исчезли остальные, Ботта даже не заметил. Он смог оторвать ногу от пола и вдохнуть полной грудью. Огонь в факелах вновь вспыхнул естественным светом. По краям коридора, резко оттаяв от мороза, потекла вода, а щека, еще не успев ощутить тепло жизни, вдруг запылала.

一 Я ухожу от тебя! Ухожу из замка! Ты просто мерзавец! Самозванец и трус! Я чуть не умерла из‑за тебя!

Лефлет прошла мимо, даже не обернувшись. Не скрывая удивления, Ботта уставился ей вслед и замер. Что произошло? Кто кричал? Ему что, все это чудится? На полу вода, по коже до сих пор мурашки. Вот только супругу, судя по ее безразличию, произошедшее будто ничуть не задело.

На лестнице послышались шаги, и Лефлет остановилась на полушаге. Ботта обернулся.

一 Вот здесь, мой лорд. 一 На верхнюю ступень взбежала Риэтта. 一 Здесь был ледяной сугроб, которым в меня запустили они. Они маги, милорд. Слава каменному Ульбраху, я успела увернуться.

一 Да ты же моя ловкая. 一 Уркулос появился следом и, ничуть не скрывая чувств, поцеловал девушку взасос. К слову, она уже была беременна. Вдруг сейчас Ботта увидел это как никогда отчетливо. 一 Но что за маги? Здесь никого… а! Милая!

Уркулос наконец поднялся и обернулся на дочь. Лефлет склонилась в реверансе:

一 Здравствуй, отец.

一 Мой лорд. 一 Ботта склонил колено.

一 Похоже, это они, Уркулос! 一 Риэтта сверкнула глазами в их сторону. 一 Не знаю, как они выучились магии у нас за спиной, но посмотри, что они здесь натворили! Откуда вода? Откуда этот мороз по коже?

Ботта опешил и даже глянул на Лефлет. Та застыла с отвисшей челюстью.