Научи меня жить
Мама поджала губы и, деловито поправив сумочку, удалилась. Обиделась. Ну и на здоровье! Проводив её машину мрачным взглядом, девушка натянула на руки перчатки и, тяжело вздохнув, вернулась в дом.
Терпи, Оливия, терпи. Спасения ждать неоткуда.
***
Шесть дней. Шесть, а не четыре было убито на эволюцию хибары в обитаемое жилище. Ещё два – на его обустройство и придание статуса «дом, милый дом». Плюс раскисшая кожа на руках и начавшаяся аллергия на хлорку, и всё ради того, чтобы услышать:
– Ну не знаю, Оливия. Уверена, что ты могла бы постараться чуть лучше…. Миленько, конечно, но не хватает уюта. Где украшения на каминной полке, да и занавески….
Мать Майлза вряд ли подозревала, насколько же сильно ей повезло, что к её приходу Лив уже убрала из рук половую тряпку. Иначе летела бы она сейчас в милированную голову…. Просто невероятное везение снизошло на эту вездесущую женщину!
«Раз овечка, два овечка…»
С каждым разом детская считалочка помогала всё меньше. «Надо бы найти для себя более действенное успокоительное, – размышляла Лив. – Желательно – безалкогольное, но тут как свезёт….»
– Уверенна, всё не так трагично, миссис Тейлор.
Женщина, которая обошла маленькую гостиную, поспешно обернулась в дверях кухни, на высокомерном лице тут же появилось выражение искренней озадаченности и невинности.
Лив могла купиться на этот трюк на заре отношений с Майлзом. Сейчас – уже нет. Простите, Кэтрин, зря стараетесь.
– Оливия, дорогая, конечно же нет! Ты и так молодец, проделала просто колоссальный труд! Конечно, могла бы и лучше, но уверена: ты старалась на все двести! – для пущей уверенности женщина подняла вверх два больших наманикюренных пальца.
За окном посигналили, что означало…
– Ох, Рейчел и Майлз приехали! Пойду встречать! – Миссис Тейлор даже подпрыгнула от радости, словно не видела своих детей как минимум пару месяцев. На деле прошёл только час. – Оливия, ставь чайник! Надеюсь, ты приготовила угощение? Эх, нужно было приехать раньше, проконтролировать…
Проводив сокрушающуюся женщину взглядом, девушка подошла к дверному косяку и несколько раз несильно ударилась о него головой. Господи, а ведь теперь из этого будет состоять её жизнь, тень родни мужа стала осязаемой! Спохватившись, Лив бросилась к окну и открыла его нараспашку – не важно, что сентябрь и, в общем–то, прохладно. Важно то, что хотя бы на короткий промежуток времени ей удастся выветрить тошнотно–приторный аромат духов матушки Майлза…
– Оливия, почему ты нам не помогаешь?!
Собственно, с чем? Проглотив вой отчаяния, девушка поплелась к двери и нахмурилась: Майлз одной рукой опирался на костыль, другой – на младшую сестру, которая придирчиво осматривалась по сторонам. Как же они, всё‑таки, похожи с братом! Майлз – высокий, подтянутый мужчина, «типичный англичанин» в манере держать себя, с густой мочалкой чёрных курчавых волос. Безупречный брючный костюм‑тройка – Господи, зачем и как он натянул его? – глубокого серого цвета, тонкие губы изогнуты в вежливой – но не более, улыбке, и даже гипс, в который была упакована его нога, не умалял аристократизма.
Сестра же, несмотря на то, что отцы у них разные, была его женской копией. Маленький рост компенсировался раздутым до размера дирижабля самомнением.
– Что‑то не чувствуется в этом, с позволения сказать, доме, тёплый приём. И домашней атмосферы тоже нет.
Своё высказывание Рейчел сдобрила доброй порцией яда. «Раз овечка, два овечка…Три – овца» В отличие от своей матери, она никогда не притворялась, что сноха ей нравится, всячески старалась поддеть и съязвить по любому поводу…. Их неприязнь была глубоко взаимной.
– К счастью, не тебе здесь жить, Рейчел, – Лив пыталась улыбнуться, но получилось, скорее всего, так себе, – а нам и так сойдёт.
– К счастью! Но брата мне жаль – не лучшие условия для восстановления!
Стерва. А Майлз молчит, оглядывается…. Всё как всегда!
– Знаешь, что, Рейчел, не твоё…
– Ты не проверишь, как там чайник, Оливия? – миссис Тейлор натянула на лицо благодушное выражение. Вовремя вклинилась, ничего не скажешь. – Кажется, всем нужно согреться. Ах, вот оно что! Окно же открыто…
… Лив уже боялась, что этот день никогда не закончится! Сестра и мать мужа пробыли у них долгих четыре часа, и уходить явно не собирались. Спасение пришло неожиданно: отчим Майлза позвонил супруге и сообщил, что вернётся домой пораньше, а потому «его девочки» поспешили откланяться.
И вот они с мужем одни, в маленькой спальне на первом этаже, в которой не было ничего, кроме двуспальной кровати, прикроватной тумбочки, и шкафа‑купе. Оливия отвернулась от окна, за которым в вечернем небе занималась гроза, и посмотрела на того, с кем прожила последние четыре года. Майлз полусидел, подоткнув подушки под спину, и читал книгу в свете настольной лампы, надев по этому случаю специальные очки. Очень милая, домашняя картина. В груди появилось щемящее чувство – тень былой страсти с привкусом нежности, и этого чувства с каждым днём становилось всё меньше. Лив понимала, что это тупик. И что если ничего не изменить, нужно найти в себе силы на то, чтобы обойти его.
И двигаться дальше.
Оттолкнувшись от подоконника, Лив подошла к кровати и скользнула под одеяло. Придвинулась к мужу и обняла его. Майлз дёрнулся так, словно только что вспомнил о её существовании.
– Прости. Я, должно быть, холодная.
– Нет, нет… не очень.
Да что это с ним? Руку она, однако, убрала. Мужчина стянул очки и отложил их вместе с книгой на прикроватную тумбочку. Щелчок – и единственный источник света погас, погрузив комнату в тот же холодный мрак, что заполнял её собственное сердце.
– Майлз, что не так?
– Я устал, – коротко бросил он и отвернулся. – Давай спать.
Вскоре он и правда засопел, в этом ему повезло больше, чем Оливии. И всё время, что она не спала, ей казалось, что о неё попросту вытерли ноги. Глядя, как черноту неба разрезают ветки грозы, она поняла, что эти отношения уже не оживит даже сам Господь.
Глава 2
