Научи меня жить

– Семья…. – Рейчел картинно закатила глаза и со снисхождением посмотрела на невестку. – Ты так наивна, что мне почти жаль тебя. До недавнего времени я не понимала, что сподвигло моего брата связать себя узами с такой…как ты, я даже подумала, что ты в порыве отчаяния обратилась к дешёвым колдуньям, чтобы приворожить его. Но всё оказалось куда проще…. Господи, это настолько жалко, что я почти сочувствую тебе. Почти. С удовольствием понаблюдаю со стороны, как однажды твоя жизнь пойдёт прахом. Хотя, какая там жизнь? Без моего брата ты никто – ноль без палочки. Только полная бездарность могла забыть о своих мечтах ради того, чтобы стать продавцом в магазине мужа.

Щёки едва ли не жгло от хлёстких словестных пощёчин этой девицы, и обиднее всего то, что во многом их с Рейчел мнения совпадали. И от этого было ещё противнее. Ей удалось посеять ростки сомнения в настрое, который она, Лив, сохраняла специально к приезду мужа. Но своё унижение она обдумает позже. Сейчас нужно выпроводить эту дрянь.

Оливия опустила голову, усмехнулась, и, выйдя на улицу, закрыла за собой дверь. Осенняя прохлада приятно остужала пылающее лицо, и очень кстати притупляла желание убивать….

– Рейчел, ты на добрых полторы головы ниже, и килограмм на пятнадцать легче меня. Драться с тобой не интересно, при такой разнице в комплекциях это будет походить, скорее, на избиение. Наверняка ты это понимаешь, а потому – позволяешь себе тявкать. И надо сказать, делаешь это так же противно, как и другие мелкие «сучки» в мире животных. И раз уж я позволила себе аналогию  с собаками, поступлю как гордый, благородный сенбернар: пропущу этот мерзкий визг мимо ушей. – Лив сделала ещё шаг вперёд, и с мстительным удовольствием заметила, как девушка отступила. – Только и моё терпение не безгранично. Просто помни об этом.

Глаза Рейчал смешно округлились.

– Вздумала угрожать мне?

– Ещё и не начинала. А теперь, будь добра, засунь быстро свою костлявую задницу в тачку, и умчи в закат.

– Я этого так не оставлю! Ты пожалеешь…

– Не сомневаюсь. А теперь – кыш.

Оставив золовку кипеть от негодования, Оливия вернулась в дом. И тут же прижала руки к лицу, безуспешно силясь сдержать слёзы. Рейчел об этом не узнает, но кое в чём она преуспела: настроение ругаться напрочь исчезло. Вместо боевого духа её теперь переполняли бессилие и апатия.

Она ведь не бегала за Майлзом! Они познакомились на одном из званых ужинов для местной знати, которые так любит устраивать её матушка, и он первый стал оказывать знаки внимания! Он, можно сказать, взял её измором, потому что тогда она, Лив, будучи новоиспечённой выпускницей университета, наслаждалась свободой и не хотела влезать в серьёзные отношения.

Конечно, Майлз был настойчив, но действовал хитро и осторожно, подкупал обаянием и манерами. И незаметно привёл её к помолвке, а там и свадьба не заставила себя долго ждать…. Она была молодой, все чувства и эмоции были обострены. А Майлз, в силу того, что он старше на шесть лет, сумел обратить эти эмоции в свою пользу и подстроить молодую жену под себя….

Но не он виноват в том, во что она, в итоге, превратилась.

Что ж, благодаря Рейчел у них с мужем появилось ещё несколько нерешённых вопросов, и хорошо бы успеть разобраться хоть в чём‑то прежде, чем он доберётся до своего телефона. Иначе она потеряет его вплоть до полной разрядки аккумулятора…. Наскоро вытерев слёзы, девушка поплелась на кухню, и увиденное заставило её остановиться на пороге: Майлз накладывал себе рагу.

Майлз, над беспомощностью которого кудахтали все женщины их семьи, беспечно держал ногу на весу и, подперев костылём подмышку, накладывал себе в тарелку ужин. Который Лив приготовила в знак их примирения….

Мелочно, конечно, это ведь всего лишь еда, но какого чёрта?!

Стараясь не шуметь, она тихонько опустилась на стул и стала ждать, пока тот повернётся. Наверное, она всё же плохой человек, потому что в данный момент просто до безумия хотела, чтобы он от неожиданности выронил тарелку и испачкал свой распрекрасный костюм…. Мечта быстро разбилась об осознание, что ей же этот бедлам и устранять.

«Мистер невозмутимость» лишь едва дёрнулся, заметив жену. Поставив тарелку, он медленно уселся с противоположной стороны стола. Как на совещании. И смотрел он на неё в точности, как смотрит босс на нерадивого сотрудника.

– Мне следует знать, о чём вы с Рейчел говорили на улице?

– Стоит, или нет, да только она  и так всё тебе выложит. Ещё и перековеркает. Подумываю обзавестись диктофоном, как раз для таких случаев.

– Кажется, ты думаешь, что умрёшь, если хоть раз не прыснешь ядом в сторону моей семьи, – заметил он и попробовал рагу. – Вкусно.

– Предполагалось, что ты вернёшься, мы бурно поругаемся, потом столь же бурно помиримся, после чего поедим, но всё пошло немного не по плану.

– Пытаешься перевести ситуацию о своей провинности в шутку?

– Считай, что пункт о «бурном примирении» ты только что вычеркнул. – Лив подцепила из его тарелки кусочек тушёного мяса и закинула в рот. – Я тебе не подопечная, чтобы мы говорили о провинностях и поощрениях. И так, для информации: я тоже твоя семья. Но почему‑то мои интересы никогда не были для тебя приоритетными.

– Прости, дорогая, но я, кажется, и не обещал быть послушным мужем, готовым исполнять все твои прихоти.

– Зато давал другие обещания – перед алтарём, и за его пределами. Дорогой.

– Не я один.

– И свои я выполняю добросовестно. – Не прерывая зрительного контакта, Оливия откинулась на спинку стула. Внешне ей пока удавалось сохранять спокойствие, и дабы скрыть дрожь в руках, она сложила пальцы в замок. – За годы нашего брака я полностью настроилась на твою волну. Даже сейчас вместо того, чтобы вывалить на тебя мерзопакостную кучу претензий, я хожу вокруг да около, и позволяю нам играть в эту игру – танец двух оппонентов в ссоре, разобраться в которой нужно, а отмолчаться – не выйдет.

– Не помню такой рассудительности ни сегодня с утра, ни час назад по телефону. Ты приняла успокоительное?

Это уже слишком. Почему ему всегда удаётся одним лишь вопросом пошатнуть её веру в себя? Лив подалась вперёд, надеясь на то, что блеск в её прищуренных глазах он примет за злость, а не за слёзы, коими он и являлся…

– К сожалению для тебя – нет, потому как сохраняется вероятность того, что я чем‑то в тебя запущу, дорогой, если ты не перестанешь вести себя, как зазнавшийся придурок. Я хотела обсудить кое‑что другое, но посмотрим, куда нас заведёт более важный вопрос: почему ты женился на мне?

Судя по взлетевшим бровям, этого он и впрямь не ожидал услышать!

– Неожиданно. А тебе не кажется, что прошло слишком много лет, чтобы задавать его? Не поздновато ли спохватилась?

– Ты сейчас должен был, как минимум, начать уверять меня в своей любви, Майлз. – Самообладание всё же покинуло девушку. Она опустила взгляд на свои руки. – Разве любовь – не самое главное в браке?

– Пожалуй, для кого‑то так и есть, – помолчав, ответил он.

– Что же стало с нашей?

– А она была, Лив?