(Не)удачный отпуск или я, он и моя ложь
– Так. И чем обязана столь… неожиданному визиту? – решила подтолкнуть подругу к откровениям. Я, конечно, ей рада, однако такие порывы ей уже месяцев как шесть не характерны. Тактично промолчу про то, что на третьем триместре молодая будущая мамочка могла от переизбытка чувств или гормонов, не знаю, чего понамешано было больше, приехать посреди ночи вместе с тортиком и селедкой. А уж сколько носовых платков полегло в те минуты…
– Я же сказала, что очень по тебе соскучилась, – пожала плечами Дара, шурша фантиками.
– Ага, – я говорила, что сегодня многословна? – Охотно верю. Сама скажешь или мне применить тяжелую артиллерию?
– Какая же ты подозрительная! – сразу возмутилась подруга. Правильно, слушать часовые лекции моей мамы по поводу ухода и воспитания дитятки ей явно не хотелось. А отвертеться при всем желании не получиться, ибо наши мамы до возмутимости удачно спелись! Так что… ну вы поняли цепочку ядерной реакции материнства. – Хорошо. Я рассталась с Кевином!
– Что? – только и смогла спросить я, прежде чем включился режим глухонемой жестикулирующей рыбки, пытающейся охватить все невысказанные вопросы, уделяя особое внимание имитации плачущего создания, мирно сопящего в моей комнате.
– То! Он – пройденный этап моей жизни! – воскликнула она, но потом опомнилась и, понизив голос, радостно продолжила, поддавшись вперед: – Я с таким мужчиной познакомилась! М‑м‑м… На работу в нашу фирму устроился. Столкнулись с ним в лифте, когда приходила улаживать вопросы с бухгалтерией. Зовут Алек.
– Стой, стой, стой, – попыталась я обуздать свалившийся поток информации. Мозг активно сегодня сбоил, никак не желая выполнять свои непосредственные функции. А его, между прочим, в отпуск никто не отпускал! – А что с Кевином?
– А все, не выдержала душа поэта! Ушел кораблик бороздить просторы океана. Вот и пусть катится! – зло прошипела Дара и поставила перед собой вазу с конфетами.
Честно говоря, хотелось сделать тоже самое, бездушно отобрав ее у страждущей. В голове ничего не укладывалось. Они были отличной парой, всегда понимали друг друга, поддерживали, а какой заботой Кевин окружал Дару… Да что говорить, я им искренне завидовала и тайно желала встретить такого же человека. И тут такие новости.
Раздался звонок телефона. Точно не моего. Свой я узнаю из тысячи, как, впрочем, и другие. Тяжелый рок вообще вещь запоминающаяся. Все еще пребывая в шоке, особо не вслушивалась в разговор. Уловила лишь слова: «конечно», «скоро буду», «тоже соскучилась» – и все в этом роде и духе. Отключив вызов, Дара шустро собралась, чмокнула меня в щеку и, пожелав веселого отпуска, убежала… куда‑то. Хоть дверью хлопать не стала, а то ребенок спит. Ребенок!
Подскочив со своего места, метнулась в спальню, поскольку подруга убежала то налегке! Подозрения подтвердились сразу, стоило мне только переступить порог комнаты. В люльке мирно и тихо посапывал ребенок. ЕЕ, МАТЬ ЕЕ, РЕБЕНОК!
Не теряя ни минуты, вылетела из квартиры следом за Дарой. Площадка, как и лестница, оказалась безлюдной, потому как разъяренная я сейчас на человека походила меньше всего!
«Поймаю, все каблуки пообломаю, на которых она так активно покинула вражеский стан, сделав перед этим подлянку!» – негодовал во мне злой хомячок. На улицу выбегать я не рискнула. Зная Дару, это было еще и бесполезно – когда надо она бывает очень шустрой. Поэтому, сдув выпавшую челку с глаз, с особым рвением набирала ее номер на телефоне. Мерные гудки с каждой секундой распаляли меня еще больше, пока на том конце не прозвучало:
– Алло.
– Даррррра, – прорычала я, запираясь в ванной комнате в целях увеличения звукоизоляции, – а ты ничего не забыла?
– Я? – удивленно переспросила она. – Да нет. Телефон с собой, сумочка тоже, паспорт… паспорт! А нет… на месте.
В последний раз глаз у меня дергался, когда я сдавала годовой отчет новому начальству. Полгода. Им понадобилось полгода, чтобы довести меня до такого состояния! Дыхательные упражнения абсолютно на меня сейчас не действовали. С каждым выдохом вместе с воздухом тело покидал и пар из ушей!
– Ребенка, Дара! Ты. Забыла. Ребенка!
– А, так ты про Дейзи, – почему мне кажется, что эта коварная женщина сейчас там улыбается? – Так ты же мне уши прожужжала, какая она лапочка и как ты ее любишь. Вот я и решила убить сразу двух зайцев. Тебе ведь все равно нечем заняться, а мне очень нужно выйти на работу. Алекс позвал с ним в командировку на две недели!
– Во‑первых, я предпочитаю любить детей исключительно на расстоянии! Во‑вторых, у меня были СВОИ планы на МОЙ отпуск! А в‑третьих, я совершенно не умею обращаться с детьми!
– Да брось, там нет ничего сложного. Уверена, что ты справишься! Будут вопросы – звони, к тому же у тебя целый арсенал мамочек со стажем за пазухой! Все я убежала, передавай привет бабушкам.
– Дара! – крик возмущения потонул в потоке гудков.
Приплыли. Ну что, Хейли, добро пожаловать в АД!
Глава 2. Няня поневоле
В самых растрепанных чувствах я вернулась к своему диванчику и сделала глоток остывшего кофе.
«За что? Где я так провинилась? А главное, что мне теперь с этим счастьем делать?!» – вопрошала нарастающая во мне паника. Хотела бы я знать ответы. Невидящим взглядом буравила экран телевизора, мысленно прощаясь со спокойными, тихими денечками и представляя картинку нового сценария. Вот приедет Дара, а в доме царит погром, стены будет украшать наскальная живопись из совершенно невообразимого материала (да‑да, кашей тоже можно рисовать) в лучших традициях абстракционистов, пол усыпан препятствиями похлеще минного поля, Дейзи благополучно улыбается во все десна, а я… я скромненько буду сидеть в уголочке и отсчитывать в стакан капельки успокоительного, двойную, нет, тройную дозу.
Из меня вырвался тихий нервный смех. И одновременно с ним из комнаты послышалось кряхтение, а затем и плачь, который с каждым мгновением становился все громче. Я зажмурилась, искренне надеясь, что мне все это кажется. И надо же, все стихло! Осторожно приоткрыла один глаз – в комнате кроме меня никого не было. Самообман длился недолго, ибо, когда к первому оку присоединился его правый собрат, звуки вернулись, нанося удар по нежным перепонкам. Скорчив гримасу самого несчастного человека на земле и не сдержав стона, поднялась и побрела в спальню.
К люльке подходила, словно сапер к минному полю.
– Так, Хейли, быстро возьми себя в руки! Это же всего лишь ребенок. Маленький ребенок. Ну, что он может тебе сделать? – разговаривала я с любимой мной, стоя возле кровати. Сделав глубокий вдох, решительным движением расстегнула верх.
Дейзи ненадолго замолчала и посмотрела на меня, проводя идентификацию. Увы, проверку я не прошла, все‑таки с Дарой мы были совершенно разного типажа, отчего у ребенка быстро сменилась мимика, обозначая дальнейшие намерения. Новая партия арии огласила пространство.
