Неомаг

Прислонив топор к колоде, зашёл дом. Через минуту он склонился надо мной с ковшом в руках. В нём оказалось парное молоко. Я жадно припал к краю и не отрывался, пока не показалось дно. Едва он убрал ковшик, меня вывернуло только что выпитым. Меня рвало и рвало, буквально выворачивая наизнанку. Когда рвота прекратилась, он снова напоил меня. Я напился, и всё повторилось вновь. Под конец шла одна желчь.

– Сколько же дряни в тебе, – он покачал головой.

Обессиленный, я откинулся на подушку. Несмотря на происшедшее, я чувствовал себя почти хорошо. Голосов не было.

Мне, наконец, удалось рассмотреть моего спасителя. Язык не поворачивался назвать его стариком. Прямая спина, широкие плечи, открытый взгляд синих глаз. Если бы не седая пышная борода, и сетка морщин, покрывающая лицо, могло показаться, что передо мной стоит тридцатилетний мужчина.

– Спросить чего хочешь? – поинтересовался он.

– Как вы меня нашли?

– Кричал ты сильно.

– Я не звал на помощь.

– А кто сказал, что ты звал на помощь? Кричать можно не только ртом.

– Так вы тоже…?

Он поднял руку:

– Об этом потом, спи.

Он подошёл ко мне, опустил руку на лоб. Я почувствовал непреодолимое желание уснуть. Сон смежил мне веки. Последнее, что я услышал:

– Спи, Странник…

 

Максим замолк. Знаком попросил сигарету. За окном наступил тёмный августовский вечер. Сквозь листву слабо мерцали первые звёзды.

– Кто это был? – Иван протянул ему сигарету.

– Человек. – Максим затянулся.

Что за человек, Иван не стал уточнять.

– Долго ты у него пробыл?

– Полгода, год, неважно.

– А что важно?

– Важно, что я у него делал.

– И что же ты у него делал?

– Учился.

– Чему?

– Как дальше жить.

– Научился?

Они перебрасывались фразами, как волейболисты мячом.

– Судя по тому, что ты здесь, то нет.

– Почему?

– Потому что ты пришёл не из‑за моих красивых глаз, ведь так?

– Так, – Иван запнулся, подбирая слова, – я здесь из‑за твоих, скажем так, не совсем обычных способностей.

– Верно. – Максим кивнул. – И много ты знаешь людей, со скажем так, не совсем обычными способностями?

Иван улыбнулся:

– Чувство юмора ты не потерял, это хорошо. Много, но… – Он покрутил пальцем в воздухе. – В основном это шарлатаны.

Максим выпустил дым из ноздрей:

– Да, я в своё время достаточно покрутился в магической тусовке. Так вот, люди в ней делятся на три категории. Первая, самая многочисленная группа – больные люди, на сленге – шизотерики.

– Это от слова шиза? – Иван заглянул в пачку, смял её. – Сигареты кончились.

– Так пошли кого‑нибудь, пусть сбегают, принесут.

– Ты ошибаешься, Максим, я здесь один.

– Здесь – да, а там? – Максим махнул в сторону окна. – Что и прикрытия нет?

Гость покачал головой:

– Я сам себе прикрытие. Продолжай, я слушаю.

– Вторая группа, поменьше, но тоже большая. – Максим усмехнулся. – Эти, как ты верно заметил, просто шарлатаны. Народ дурят за бабки. Экстрасенсы, маги, колдуны разные. И наконец, третья, этих меньшинство. Буквально единицы. Они обладают настоящим даром.

Иван с тоской посмотрел на смятую пачку.

– Чего ты мучишься? Пошли, сходим – купим, всё равно прогуляться надо. Тут дышать нечем. – Максим поднялся.

Крюков согласно кивнул.

 

Глава 5.

На улице было темно и прохладно. Жара, похоже, спадала. Они купили в круглосуточном ларьке курево.

– Вот ведь семь лет не курил, а тут опять… – Иван махнул рукой.

Они постояли, раскуривая сигареты. Потом, не сговариваясь, пошли в лесополосу, раскинувшуюся в десяти минутах ходьбы. На удивление она была пуста, обычно в это время в ней кишела молодёжь, но сейчас стояла тишина. Даже машин не было слышно, лишь в кустах попискивала мелкая пичуга. А если зайти поглубже, возникало ощущение, что находишься в лесу. Фонарей не было, из освещения одни редкие звёзды и полная луна. Максим видел только силуэт своего спутника на фоне тёмного неба. Они присели на поваленное дерево. Продолжили прерванный разговор.

– Так что насчёт дара. Как он им достаётся?

– Кому как. Кому от рождения, кому в результате практики, если повезёт Учителя найти. Есть мнение, что магии можно научить любого. Было бы кому учить. Плюс желание и огромная работоспособность, что есть не у всех. Гораздо интереснее тусить, читать магические книги и пускать в своём воображении огненные шары. Интереснее и безопаснее говорить о магии, чем каждый день по много часов трудиться над собой. Выполнять монотонные упражнения, переступая через боль, сомнения и жалость к себе. Ломать себя старого, чтобы взрастить нового. Всё, что растёт хорошо – растёт медленно.

Максим замолчал. Иван его не торопил. Сидел, глядел в небо.

– Может быть, это и так. Не знаю. Ту цену, что я заплатил за свой дар… – Максим почувствовал волну злобы, поднимающейся из живота и туманящей рассудок.