Нокаут

– А как ты можешь судить о том, что между вами происходит? Тебе же не с чем сравнить! Ты ни разу ни с одним мальчиком и за руку не держалась.

– А мне и не надо, – ответила я. – Зачем мне с кем‐то держаться за руку, если не хочу? Артур – мой человек, никто другой мне не интересен в принципе!

 

Удар за ударом

 

Приближался школьный выпускной, а вместе с ним – исполнение моей детской мечты: поступление на юридический факультет. Первый удар поджидал меня еще в конце весны. Школа участвовала в программе, благодаря которой выпускники получали шанс поступить в один из вузов Турции. Я подала заявку на юридический факультет.

И вдруг меня вызывает директор школы.

– Я очень рад за тебя, учитывая все твои достижения, но… должен расстроить: ты не можешь участвовать в программе, так как у тебя русская фамилия, – сказал он. – Извини, но вместо тебя на обучение поедет другая девочка.

А эта девочка, между прочим, была троечница, но – дочь прокурора и носила туркменскую фамилию. Невозможно передать, какое разочарование, какую обиду и горечь я испытала! Я была готова учиться на юридическом факультете, как никто другой! Портфолио, приготовленное мной к подаче документов, внушало трепетное уважение. В нем были грамоты за победы на нескольких тематических олимпиадах разного уровня, а также блестящие характеристики от средней школы, от музыкальной, от Школы юного юриста. Мои оценки соответствовали всем критериям. Я чувствовала, что получение профессии юриста – это мой путь, но меня на него не пускали только потому, что я носила украинскую фамилию отца.

Вернувшись домой, я дождалась маму и, рассказав ей о своей беде, сообщила:

– Мама, я буду поступать в Ашхабад! Аля уже там учится, и я поступлю.

За год до того Аля поступила в консерваторию. Мама и дядя Джамал, наш отчим, очень постарались для нее, создав лучшие условия для жизни и обучения. Они смогли выйти напрямую на ректора консерватории, да так удачно, что в период поступления сестра даже жила в его семье. Как обладательница красного диплома музыкального училища, Алевтина сдавала только один экзамен, а поддержка ректора была страховкой на случай, если бы что‐то пошло не так.

Как только Аля стала студенткой, мама и Джамал сняли для нее квартиру в центре Ашхабада, причем с хозяйкой, которая взяла на себя все домашние хлопоты – уборку, готовку и прочее.

Не отрицаю, что своим трудом и преданностью музыке сестра заслуживала консерваторское образование, но ей было легче достичь своей цели, чем мне. Конкурс, который она прошла, не сравнить с ажиотажем по поводу поступления на юридический факультет. То, как обернулось дело с поступлением в турецкий вуз, помогло понять мне, наивной правдолюбке, что студенткой юрфака я стану, только если найдутся нужные связи. Собственно, я и надеялась на то, что мама обратится к дяде Джамалу, а он найдет знакомых, которые поддержат меня при поступлении.

Но мама не горела энтузиазмом:

– Оксана, разве ты не знаешь, какая коррупция процветает у нас в республике? Тебя просто завалят на вступительном экзамене. Престижный вуз – для непростых людей, я сама это не потяну.

Тут я сообразила, почему мама настроена так пессимистично – ее отношения с отчимом катились в тартарары! Появляясь у нас вечерами, дядя Джамал демонстрировал мрачный настрой, а мама только подливала масла в этот готовый полыхнуть костер. Во время ужина на столе традиционно стоял коньяк, к которому они оба прикладывались, пока не переходили в агрессивное состояние. Слово за слово – и вот мама с отчимом уже ругаются, как надоевшие друг другу супруги!

У Джамала, насколько я понимаю, имелись кое‐какие основания для недовольства, потому что мама как‐то уж очень часто стала уезжать в Ашхабад. Он небезосновательно подозревал, что там образовался новый мужчина, но помешать маминому роману не мог, так как был женат, а она хотела замуж.

Один раз жертвой их разборок стала я. Мама и Джамал ссорились в соседней комнате, причем так кричали друг на друга, что я испугалась: они же убьют друг друга! Вбежав в спальню, я увидела такую картину: отчим схватил тяжелый телефон, а в те времена в квартирах стояли довольно увесистые аппараты, и замахивается на маму! Недолго думая, я бросилась между ними, оттолкнула мать, а телефон… врезался в мою голову!

Боль была сильнейшая, хлынула кровь.

– Оксана, тебя надо отвести в больницу, – решила мама. – Пойдем, дочь, обопрись на меня!

– Я сама! – едва успела я проговорить, как упала в обморок.

Меня отвезли в больницу. Ночь, никого из медперсонала не найти. Как я догадываюсь, мама заплатила медсестре, после чего та выбрила часть моей головы и зашила кожу.

Рана на моей голове зажила, но скандалы между мамой и Джамалом не прекратились. В такой ситуации ждать помощи от них не приходилось.

Теперь оставался только один шанс.

– Мама, – сказала я, – а ведь муж тети Фаины – военком Ташкента. У него точно есть все нужные связи. Позвони ей, попроси помочь.

Она тут же сняла трубку и набрала номер своей сестры.

С замиранием сердца я прислушивалась к разговору, страстно мечтая, чтобы тетя сказала: «Ну конечно, Розочка, пусть Оксана приезжает, а мы с Рустамом договоримся с кем надо. Она поступит!» Но увы, меня ждал очередной удар судьбы.

Повесив трубку, мама сказала со вздохом:

– Фаина говорит, что у них были все нужные связи, но случилась беда: их знакомого адвоката убили, так что теперь обратиться не к кому.

Мама не сказала главного – тетя Фаина на самом деле не горела желанием принимать у себя племянницу на добрых пять лет обучения в вузе. Мама вряд ли смогла бы снять квартиру для меня, да и не принять в своем доме родственницу считалось не очень красивым поступком. Вот тетя и схитрила, а ведь я знала, какой мастерицей в этом деле она была!

Впрочем, я не обижаюсь. Чужой ребенок, да еще если это молоденькая девушка, – большая ответственность, мало кто решился бы взять на себя такие серьезные обязательства на столь долгий период.

В итоге мама сказала:

– Хочешь поступать – твои проблемы. Поезжай в Ашхабад, сдавай вступительные экзамены без всяких «мохнатых лап», но в Туркменистане с таким уровнем коррупции будет ли у тебя шанс?..

Все, что у меня оставалось на тот момент, – надежда на заочное обучение. Забегая немного вперед, чтобы уже не возвращаться к этой теме, скажу, что мне опять не повезло. Как раз в этом году все учебные заведения, куда я могла бы поступить заочно, решили не набирать студентов. Это был последний удар, добивший мои мечты о юридическом образовании. Во всяком случае, на тот период жизни.

 

Знаки судьбы