Один на один с металлом
И когда 1223 году в половецких степях появились два монгольских тумена [1], русские князья, естественно, выступили союзниками своих степных родственников. На реке Калке собрались дружины трех сильнейших князей Руси – Мстислава Удалого из Галича, властителя той самой будущей Галиции, Мстислава Киевского и Мстислава Черниговского. Объединенное русско‑половецкое войско насчитывало около восьмидесяти тысяч человек. Половецким ханам и русским князьям победа казалась неизбежной. И предложение о мире русским князьям со стороны монгольских послов показалось лишь проявлением слабости, когда те объяснили, что не собираются ни завоевывать Русь, ни воевать с русичами. Но русские князья, формально будучи православными христианами, совершили крайне подлое преступление – убили всех монгольских парламентеров. Мерзость содеянного, кроме убийства безоружных людей, была еще и в том, что все монгольские послы были христианами. Более половины кочевников Великой Степи в те времена исповедовали христианство несторианского толка [2] – кераиты, найманы. Причем, не вдаваясь в богословские тонкости, они искренне считали себя такими же православными, как и русичи. Кстати, степная империя, основанная Чингисханом, была веротерпима, в отличие от Запада. Среди степняков были и мусульмане, и язычники‑тенгриане, поклоняющиеся Синему Небу. После этого нарушения всех моральных норм для монгольского полководца Джебе битва стала неизбежной, и вполне естественным был приказ – пленных не брать. Согласно сборнику законов Чингисхана, Ясе, обман доверившегося тебе безоружного человека являлся непрощаемым преступлением.
Тут мне вспомнился очень похожий случай, произошедший в сорок пятом году, когда мы работали на Дунае. Наши войска тогда окружили столицу Венгрии, Будапешт, и всем было понятно, что город немцам и венграм не удержать. Чтобы избежать разрушений и гибели гражданского населения, венгерскому командованию была предложена капитуляция. Венгерские генералы вроде бы согласились… Но на обратном пути по машине с парламентерами немцами был открыт огонь. Смертельно раненный водитель сумел выжать педаль газа, и машину занесло в расположение советских войск. Наши солдаты и офицеры увидели троих умирающих товарищей. После этого штурм был уже неизбежен, и в отношении защищавших город немецких эсэсовских частей действовал жесткий приказ – пленных не брать!
То же самое случилось и на Калке. На свое несчастье, половцы имели еще одних врагов, которые стали верным союзником монголов, – бродников. Бродники или Черные клобуки, так по‑разному называли моих казачьих предков в те далекие времена. Жившие в степях потомки торков, берендеев, частично смешавшиеся со славянами, исповедовали православие [3]. К половцам, разорявшим их кочевья и захватывавшим людей для продажи в рабство, мои далекие предки не испытывали ничего, кроме ненависти, и к их союзникам из русских княжеств симпатий тоже не имели.
Я перестал мерить камеру шагами и, присев, стал вспоминать подробности битвы при Калке.
Монголы и бродники имитировали отступление. Вентерь – так еще в начале нашего века именовали казаки этот тактический прием… Ложное отступление. Русско‑половецкое войско бросилось в погоню. Но не все и не одновременно. Кто в лес, кто по дрова – так сказал тогда на лекции преподаватель. Конница растянулась вдоль пути преследования на большое расстояние, причем каждый хан и князь остался только со своей дружиной. Взаимодействие и связь отсутствовали напрочь. Теперь уже в каждом отдельном боестолкновении численно превосходящими оказались монголы и их союзники. Они пересели на свежих лошадей, что вели в поводу, развернулись и перешли в атаку. Сначала были разбиты половцы, а затем одна за другой княжеские дружины. Те даже не успевали выстроиться в боевой порядок. На плечах бегущих половцев монголы вламывались в ряды княжеских дружинников и легко сметали их. И если поход 1223 года был разведкой боем, то через четырнадцать лет на Русь пришло около тридцати тысяч степных воинов. Это были ветераны, прошедшие огни и воды. Поэтому неудивительно, что они прошли через разрозненные русские княжества, как нож сквозь масло, выполнив главную задачу похода: половцы были разбиты, а их остатки ушли на территорию современной Венгрии.
Но для Руси главную угрозу составляли вовсе не монголы. Во‑первых, государство, основанное Чингисханом, было веротерпимым, во‑вторых, более половины степняков сами были христианами. А вот на западе был всегда страшный и беспощадный враг. После первых крестовых походов против мусульман на Ближний Восток германский император Фридрих II решил направить немецких крестоносцев из Палестины против православных. В 1237 году в Прибалтике немецкими рыцарями было образовано военно‑монашеское государство – Ливонский орден. Его основная задача – захват Руси, окатоличивание покоряемого населения, уничтожение непокорных. Произошли знаменитая Невская битва и Ледовое побоище. Но это были выигранные сражения в войне против всего католического Запада, против которого небольшие русские княжества не могли устоять. И гибель Руси на Западе считали лишь делом времени. Но в 1252 году немецкие рыцари получили информацию о том, что князь Александр Невский побратался с Сартаком, сыном Бату‑хана. Сартак был христианином, и названые братья обменялись нательными крестами. Соответственно, для Бату‑хана князь Александр стал приемным сыном. В Новгород на усиление были отправлены боевые отряды степняков. Для монголов, исповедовавших принцип «за удаль в бою не судят», было вполне нормальным уважение и дружба с недавним достойным противником. А в это же время князь Даниил Галицкий, современник и антипод Александра Невского, сразу после ухода монголов в свои степи напал на союзных им князей, перебил всю аристократию, а население разогнал, частично продав в рабство. Политический курс Даниила состоял в том, чтобы выделить Галицко‑Волынское княжество в самостоятельное государство, ориентированное на Запад. Папа римский, верховную власть которого признал Даниил, прислал ему даже королевскую корону. Да вот незадача – ее забрали у папского посланника поляки. Так зарождалась сама идея галицийского нацизма – на вражде к другим русичам. Но кроме Галичины и Волыни будущее украинство зародилось на территории Великого княжества Литовского, государства, захватившего все русские княжества, не вошедшие в состав монгольской Империи. И эти идейные предки украинских нацистов хорошо отметились после Куликовской битвы. Тогда, в 1380 году, и у темника [4] Мамая, и у русских имелись союзники. Союзником князя Дмитрия, будущего Донского, был законный хан Орды Тохтамыш. Он двигался на соединение с войсками своего подданного, московского князя, из заволжских степей. А на помощь Мамаю тоже двигался с войском литовский князь Ягайло.
[1] Тумен – соединение монгольской армии численностью десять тысяч человек. Соответствует современной дивизии.
[2] Несторианство – религиозное течение, отколовшееся от православия в XI веке. Было распространено среди кочевых народов Евразии.
[3] В семидесятые годы ХХ века на месте этих событий проводились раскопки. Было обнаружено множество захоронений монгольских воинов, оставленных бродниками. Они весьма характерны: так, найден надмогильный камень, на котором выбит крест и надпись по‑старорусски: «Брату моему названому Илхе (кероитский вариант имени Илья) от Ивана». Результаты исследований не афишировались по идеологическим соображениям.
[4] Титул военачальника в Золотой Орде.
