Огненный лис

С улицы донёсся магически усиленный звук свистка, предупреждающий о скором начале комендантского часа. Время близилось к десяти.

Ребята на стадионе прекратили игру. Они медленно разбредались по общежитиям, продолжая что‑то весело обсуждать, и Энни больно кольнуло чувство собственного одиночества.

Отправляясь спать, она мечтала снова увидеть этот удивительный сон. Что же стало с тем существом?

Глава 9 Прошлое и настоящее

Энни не видела лица того, чьими глазами наблюдала новый сон‑воспоминание, но точно знала – это мальчишка.

Он не так давно вернулся домой, лично отнёс обмякший мешок к вольеру и отправился отдыхать. День выдался тяжёлым: пришлось немало проехать в седле, и в ушах ещё звенело от нескольких переходов порталами.

И после короткого отдыха отправился проведать свой трофей. Для этого пришлось изрядно пройтись: мастер Сотер обустроил свою вотчину в стороне от хозяйского дома. Кентавры любили тишину и уединение, и дикий парк, больше похожий на лес, был идеальной преградой, отделяющей их от жилой части особняка.

Собаки в своих вольерах радостно махали хвостами, завидев знакомую фигуру, но запах незнакомого существа по соседству не давал им окончательно потерять контроль и с визгом броситься на сетку, как обычно они это делали. Животные нервно принюхивались, глухо рычали.

Лисёнок забился в дальний угол, сверкая оттуда жёлтыми глазами.

Он налил ему воды в миску и вышел из вольера, щёлкнул задвижкой. Послышались голоса, и по их тону было понятно, что кентавры ссорятся. Мастер Сотер недоволен, а значит, и его самого не похвалит. Слушать наставления не хотелось, и он скользнул за сарай, чтобы незамеченным уйти по дорожке. Даже сделал несколько шагов, как вдруг передумал и решил остаться и послушать. Интересно же!

– Ксанф, магики не приручаются, – терпеливо объяснял Сотер своим мягким глубоким голосом. Судя по тону, к этому моменту фраза прозвучала уже не единожды. – Они абсолютно дикие.

– Я не прошу тебя приручать его, – возражал Ксанф, искренне не понимая суть проблемы, – пусть тварь сидит в клетке. У мальчика первая охота, это важно! А надоест, продадим на арену.

– Меня не волнует самолюбие кира. Магики не живут в неволе, а на арене они живут ещё меньше! – братья уже стояли напротив вольера с их сегодняшней добычей. – И зачем он Агенору? Не замечал у мальчишки любви к животным. Особенно живым.

Мальчишка, ха! Сегодня он доказал, что уже взрослый. Сам загнал и убил лисицу!

– Это оборотень, должен быть забавным, – равнодушно пожал плечами Ксанф.

Он не удержался и на секундочку выглянул из своего укрытия. Мог поклясться, что Сотер поражён, потому и молчит – но полюбоваться на изумлённое лицо кентавра не смог, оба брата стояли к нему спинами. Только и видно, что гнедой круп Ксанфа, да серый Сотера. Рассерженный кентавр переминался с ноги на ногу, сердито дёргая хвостом.

Всё‑таки странно, что Сотер не оценил его удачу. Дикий оборотень – это ведь что‑то совершенно невероятное. В доме был один оборотень – пёс Рес. Не совсем зверь, не совсем человек. Сотер дрессировал собак в его стае – обычные животные, а вот Рес – их вожак, другое дело. Щенки оборотней воспитывались в храме, где их обучали всему, что должен знать и уметь страж. Знатные дома выкупали их за очень большие деньги. Правильное воспитание и рабская печать делали из них вернейших слуг. Оборотни становились вожаками домашней стаи и подчинялись только хозяину и начальнику стражи. Оборотень Рес из дома Элиос беспрекословно слушался Ксанфа.

Рес вызывал смешанные чувства: слишком свирепый, слишком недалёкий. Хотя и не самые плохие качества для преданного раба. И никто прежде не слышал об оборотнях‑лисах!

– Ты сам видел, как он менял облик? – уточнил Сотер.

– Агенор видел. Говорит, похоже на вспышки пламени.

– Ксанф, вы привели мне ребёнка! Что я с ним делать буду?

– Попросишь Феба, нарисует ему печать. Не будет бросаться на нас и ладно, – Ксанф раздражённо перебирал ногами, будто готовясь пуститься вскачь.

Агенор понял, что ничего интересного больше не услышит, и, стараясь не шуметь, шмыгнул между деревьями по дорожке к дому.

По тому, как еле ощутимо истончался сон, и картинка стиралась, Энни поняла, что сейчас проснётся. Но её это совершенно не устраивало!

Больше всего ей хотелось снова взглянуть на мир глазами лиса – без сомнений, именно его воспоминания она подглядела вчера ночью. Быть противным мальчишкой, в чью память она заглянула сегодня, ей не нравилось даже во сне. Хотелось отвесить ему затрещину и закричать, что Сотер прав. Лучше б сам сел в клетку и понял, каково это! Но голоса у неё не было. К тому же было понимание – это всё прошлое, его не изменить.

Новая волна воспоминаний поглощала её. Энни ощутила – это по её воле. Чистый восторг затопил её сознание – она! управляет! сном! Но об этом Энни подумает потом, потому что сейчас она, нет, он бежит по каменной дорожке и жмурится от солнца, а по бедру стучит тяжёлая сумка с книгами.

«Да ну её, только мешает!» 

Кожаная сумка шлёпнулась в траву, и он, не оборачиваясь, помчался вперёд, мельком обернувшись на белое двухэтажное здание справа – колонны, огромные застеклённые окна, изящные арки – всё это было привычно ему и не заслуживало внимания. 

Надо торопиться, чтобы не сильно опоздать на следующий урок. 

Он буквально вылетел из‑за сарая, врезался в кентавра, едва устоял на ногах, но вместо извинений, выпалил:

– Как мой лис?

– Хайре, кир, – хмуро поздоровался Сотер. – Сидит. 

Он прильнул к сетке, высматривая в дальнем углу свернувшийся клубочком силуэт. Кажется, спит. Потом заметил кое‑что ещё.

– Это всё он устроил? – не смог сдержать восхищённый смех, когда заметил комья земли, разбросанные по всему вольеру.

– Рыл подкоп, я полагаю, – всё так же хмуро отозвался кентавр откуда‑то из сарая. – Собаки всю ночь выли.

Конечно, границы вольера были зачарованы, и так просто их не преодолеть. Но как же забавно! Потом он обратил внимание на миски: вода и мясо нетронуты. Он поднял глаза и заметил несколько кристаллов‑накопителей, почти разряженных. Хотел спросить, зачем, но вспомнил сам – твари не могут без магии, а по эту сторону барьера им её не хватает. Сотер предусмотрел всё.

Плохо, что лис не ест. Он решил, что сам принесёт ему разной еды – вдруг лиса заинтересует что‑нибудь? 

На урок, конечно, опоздал.

Потом ещё приходил в обед, лисёнок как будто и не пошевелился. Разная снедь – сыр, колбаски, картошка – не заставили пленника подойти ближе. Ему поменяли кристаллы – специально выпросил у мастера Феба несколько штук. Маг удивлялся, какая это по нынешним временам востребованная вещь, и сказал, что даст, но заряжать Агенор их будет сам. Пф, как будто это проблема! Источник вот он, далеко ходить не надо. 

– Ну же, вылезай! – он позвал в надежде, что звук его голоса расшевелит лисёнка. Никакой реакции в ответ.