Остров страха. Возрождение

– Нет. Вовсе не обязательно начинать знакомство с истоков. Мой первый опубликованный роман был чистой воды спекуляцией – кровь, кишки, секс. Хотелось, чтобы меня заметили.

– У вас получилось.

Татьяна произнесла это таким странным тоном, что я подумал: уж не сарказм ли? Но нет, лицо женщины было непроницаемым. Сегодня, кстати, она выглядела чуть старше, немного осунувшейся и бледной, и она явно пренебрегла утренним макияжем. Бессонная ночь?

Задать следующий вопрос я не успел, к парковке напротив дома подъехал голубой «ярис». Даже не подъехал – влетел в «карман», едва не ткнувшись носом в дерево. Из машины выскочила взлохмаченная Маринка.

– Ребята, простите ради бога!

– Пробки? – со снисходительной улыбкой спросила Татьяна.

– Если бы! Дома потоп, кран в ванной сорвало! Пока воду с пола собрала, пока то‑сё… Я больше не буду!

– Больше и не потребуется, – заметила Татьяна. И опять этот тон и загадочный взгляд…

С документами управились быстро. Бумаги были готовы уже накануне, нам оставалось лишь их прочесть и подписать. Татьяна небрежно поставила свою закорючку под договором купли‑продажи. Я же, напротив, начал вчитываться, но Марина быстро вмешалась, указав пальцем на место подписи.

– Ты мне не доверяешь? Всё чисто.

Я колебался. В последние годы все документы, требующие моей визы, пропускал через себя дипломированный юрист Яшка Лившиц, и сомнений в его дотошности у меня точно не было. К услугам же Марины я прибегал редко, если вообще прибегал.

– Щас зарыдаю, – сказала подруга, видя мое замешательство.

Я сдался. Подписал.

Рассчитались мы в отдельной комнате без окон, напоминавшей пыточную в отделении полиции. В присутствии нотариуса пропустили деньги через счетчик банкнот и обменялись расписками. Нас с Татьяной больше ничего не связывало. Почти.

– Я съеду до понедельника, – сказала она при прощании на улице. – Мебель, плиту, стиралку и холодильник оставлю, как и договаривались. Холодильник, правда, почти на выброс, но еще поработает. В общем, вы уж там сами разберетесь.

– Да, спасибо, зубную щетку привезу с собой.

Я улыбнулся. Она улыбнулась. И Марина тоже счастливо осклабилась. Все были довольны.

– Что ж, до встречи. Буду на связи.

Татьяна направилась по тротуару вдоль пятиэтажки в сторону делового центра.

– Машину она тоже продала, – заключил я.

– Я ж говорю, всё скинула.

Я посмотрел на документы, упакованные в прозрачный файл. Из них следовало, что я только что приобрел дом номер один по улице Центральной в поселке Речной Жемчуг. Почему жемчуг? И почему он речной, когда рядом озеро? Впрочем, не адрес в договоре привлек мое внимание. Я зацепился за реквизиты продавца. Татьяна Ивановна была моей одногодкой. А еще…

– Почему ты не сказала мне, какая у нее фамилия?

Марина подобралась.

– Это было важно? Ну, Чудовских. Что‑то не так?

Я поднял взгляд. Татьяна уже скрылась за поворотом.

– Нет, все нормально. По коньячку?

– Смеешься! Я, конечно, рада за тебя, но не до такой степени. Позовешь на новоселье, там и выпьем.

Марина чмокнула меня в щеку и направилась к машине. А я так и остался стоять на тротуаре, пытаясь понять свои ощущения.

 

Верке я позвонил после обеда. Мы договорились на семь вечера. Перед звонком я долго раздумывал, какое место выбрать для встречи. Мне не хотелось, чтобы это было что‑то романтичное или напоминающее о нашей совместной жизни (в каких только ресторанах и кафе мы не отмечались – и вдвоем, и с детьми!), но и подчеркивать некую дежурность встречи тоже не стоило. Все‑таки Вера приготовила мне какой‑то подарок.

В результате я остановился на совсем уж нейтральном варианте – маленькой и уютной кофейне «Пенка», расположенной в двух кварталах от моего дома. Я ожидал язвительных комментариев. Любимым рестораном Веры была «Сицилия», там мы часто отмечали день свадьбы и другие знаменательные события. Но сунуться туда сейчас я не считал для себя возможным. Будь моя воля, я вообще бы стер с карты города любые маяки и якоря из прошлого, даже если они навевали приятные воспоминания.

Впрочем, Вера никак не прокомментировала мой выбор.

После разговора я ответил на пару сообщений и разместил небольшой пост на своих авторских страницах в соцсетях. С самого начала писательской карьеры я взял за правило публиковать в Интернете не менее одного текста в день. Яша строго следил за этим, и если я ленился, он звонил и стращал своей матушкой‑одесситкой, которая приедет и устроит мне шаббат наоборот. Я смеялся, но признавал, что постоянное присутствие в публичном пространстве – это не блажь, а непременный атрибут публичной жизни писателя. «Можешь строчить любую херню, – говорил Яша, – лишь бы твои подписчики ее видели и помнили, что ты еще не спился от славы и денег».

Памятуя об этом правиле, я и написал сегодня «херню». Нашел в Интернете старую еврейскую страшилку и запостил ее у себя. Моим полутора сотням тысяч подписчиков должно было понравиться. Особенно Яшке, фалафель ему в рот.

«Один еврейский мальчик очень любил читать. Он читал всё, что попадалось ему под руку, и обожал ходить в свой любимый книжный магазин. Однажды он понял, что прочёл всё, что там продавалось. Мальчик спросил хозяина, есть ли в магазине что‑нибудь, чего он никогда не видел. Хозяин сказал, что есть последняя книга, которую он никому не показывает, и достал книгу под названием «Смерть»…

Он охотно продал её со скидкой – всего за 10 шекелей. Однако предупредил мальчика, чтобы тот никогда не открывал первую страницу.

Мальчик вернулся домой, прочитал книгу и остался доволен. Но ему всегда хотелось узнать, что же на первой странице. Однажды он уступил искушению и пролистал книгу к нужному месту. От ужаса книга выпала у него из рук.

На первой странице была написана только одна строчка: «Рекомендуемая цена пять шекелей».

Отправив текст на публикацию, я спохватился: «От ужаса книга выпала у него из рук» – явная чеховская «шляпа, подъезжавшая к станции». Но редактировать фразу я не стал. Пусть повеселятся. Если, конечно, заметят.

На своей личной странице я ничего писать не стал. Во‑первых, уже мало кто из моих друзей ее просматривал, а во‑вторых, из тех, кто все же регулярно ее читал, была и моя жена Вера. Если вам хоть раз закатывали дома скандал из‑за дурацких записей в соцсетях, то вы меня поймете.