Переплетённые судьбы

Я склонила голову набок, сочувственно улыбнувшись. Прекрасно понимала его усталость. И в то же время, его стремление ответственно подойти к проекту, совершенно не важному для него, вызывало уважение. Очень хотелось его тепло обнять и поддержать…

– Понимаю, я испытала то же самое на сессии… Здорово, что ты нашёл возможность читать книгу, молодец, – я мягко опустила ресницы.

Было приятно и ценно осознавать, что, несмотря на свою занятость и показное недовольство, он по вечерам усердно читал книгу, которую я ему посоветовала.

Лев вновь прошёлся по мне взглядом, и, задумавшись на пару секунд, торопливо выпалил:

– Я прочитал несколько глав и не совсем согласен с авторами. Мне кажется, их модель можно представить иначе…

Он наклонился над столом и принялся сосредоточенно чертить схемы в моем блокноте, то и дело невольно кося глаза на меня, и мы на несколько минут увлеклись обсуждением его идей. Мне было радостно видеть, что он проявляет искренний интерес к психологии, высказывает своё мнение, предлагает решения. Меня зажигала самостоятельность и острота его мышления.

– Возвращаясь к вопросам по тесту. Я предлагаю каждому из нас накидать пять вопросов по своим блокам, – я развернула к нему блокнот с заметками. – Но, если ты занят, я могу сделать и по твоей части, с этим нет проблем.

Его взгляд смягчился. Он перехватил у меня ручку и начал что‑то подчеркивать в моих заметках. Я отметила, как задрожали его руки, каким тихим и сбивчивым стал голос.

– Ну что ты, не надо. Я сам составлю по своей части. У нас срок до завтрашнего дня, верно?

– Верно, – улыбнулась я.

Внизу живота внезапно всё потеплело и стало мягким.

Я подняла на него глаза и резко почувствовала, как стало горячо в груди и внизу живота. От меня к нему будто шли лучи горячего света и коконом опутывали его, сидящего напротив. Тело слегка задрожало, и глаза подёрнулись тонкой влажной плёнкой – я ещё не привыкла пропускать через себя такую сильную энергию.

При взгляде в эти выразительные карие глаза, смотревшие теперь на меня иначе, не с холодом и раздражением, а с интересом и пониманием, я чувствовала неистовый жар. Судьба будто ускорилась и приготовилась войти в ещё один вираж. Вот бы протянуть руку, ласково провести по его растрепанным темным волосам и щеке, немного колючей от щетины… Мне не хотелось уходить из этого тесного светлого кабинета в холод зимы и суету в своем отделе. Мир остановился, время замерло в этих тесных белых стенах.

– Как ты, кстати, съездил на конгресс в Адлере? – внезапно вспомнила я про его поездку.

– Ужасно! Два дня торчать там, чтобы прочитать доклад на пять минут! – воскликнул он.

– Понимаю, я точно так же ездила выступать в Москву в МГУ в студенчестве, – мне хотелось показать ему, что я понимаю на своём опыте, о чем он говорит. – Я заметила, что чем более пафосно название конференции – например, как у тебя Конгресс молодых ученых, тем больше она на самом деле…

– Тем больше она бесполезна? – улыбнулся он, закончив фразу за меня.

– Именно так!

– Знаешь, для меня ещё напортачили с жильем. Я отвлекся и заселился самый последний. В итоге мне досталась какая‑то старая комната с советским интерьером. Захожу, а там на кровати сидит какой‑то незнакомый мужик! Вот нет бы меня заселить с симпатичной девчонкой какой‑нибудь! – он хитро улыбнулся и засмеялся, а я засмеялась в ответ, радостно чувствуя, как лёд начинает таять. – Я в итоге сам себе снял одноместный номер. Так что, если, точнее, когда, будешь куда‑то командироваться от компании, следи внимательно, чтобы такого не было.

– Ох, хорошо, – я широко улыбнулась и почувствовала, как слегка покраснели мои щёки.

Я слегка запнулась от смущения и, отведя взгляд в сторону, на доску, исписанную формулами и заметками, продолжила:

– Ты знаешь, я попадала в схожую ситуацию. Когда я первый раз в студенчестве полетела на конференцию в Москву, я хотела сэкономить, и сняла место в хостеле за 350 рублей в сутки. Конечно, ничем хорошим это не закончилось – я сбежала после первой же ночи, когда женщина спросила, не кусали ли меня ночью клопы, – засмеялась я слегка нервно и прикусила губу – не то от волнения, не то от неприятных воспоминаний.

– А я думал, тебя смутил сам контингент проживающих там, – он подался вперёд, посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

– И это тоже. А как вы съездили в Новосибирск, на открытие программы в политехе? – вдруг спохватилась я, чувствуя своего рода ответственность – как принял город моего студенчества, до сих пор близкий моему сердцу, этого важного гостя?

Зимний Новосибирск – то ещё испытание для неискушенных гостей.

– У моей коллеги замёрзло… лицо! – он не смог сдержать смех и прикрыл глаза рукой. – А так… Милый городок. Политех – обычный университет, оборудование старое, но что‑то пытаются делать.

– Рада, что ты остался доволен поездками. К сожалению, мне пора идти… Послезавтра вылетаю в Москву, будем праздновать новый год с подругой.

Он резко вскочил с места и подошёл к календарю на стене. Я вновь невольно скользнула взглядом по его изящной худой высокой фигуре в белом халате – он был полон жизненной силы и энергии. Такие люди, как он, наделены естественными изяществом и легкостью, но не обращают на это внимания, витая где‑то в облаках. Они обычно страстно увлечены чем‑то вовне – например, как Лев увлечён наукой, – и они направляют всю энергию туда, не особо заботясь о внешнем виде или здоровье. Ведь в мире, помимо этого, есть так много интересного!

– Да, впереди много дел! – заключил он, скользя пальцем по календарю. И, немного смутившись и будто переступив через себя, добавил. – Кстати, желаю тебе приятных этих самых…

– Спасибо, и тебе приятных этих самых, – передразнила я его, чувствуя, как внутри отзывается яркой радостью его первая неловкая попытка сказать мне что‑то приятное.

– Хороших тебе каникул!

Я встала, прижимая к груди блокнот с ручкой. Широкая улыбка не сходила с моих губ.

– Много о работе не думай. Мы обязательно справимся, – выпалила я напоследок, неловко и смущенно подняв большой палец вверх.

Он своей торопливой походкой направился в лабораторию, но обернулся ко мне. На его лице с небрежной щетиной отразилась широкая улыбка, а взгляд больших темных глаз выражал смесь растерянности, радостной игривости и… робкой надежды?

– Да справимся, куда денемся? – хмыкнул он, и я отметила, как он неосознанно тоже изобразил подобие жеста с пальцем вверх. Люди подсознательно копируют язык тела того, кто им симпатичен.

Я вышла в коридор и почувствовала, как меня наполняет легкость и спокойная уверенность, что все идёт так, как должно быть.