Планета червей
Густая трава переливалась белёсыми бликами, отчего давящий мрак чуть отступал и давал возможность выбирать тропу без ям и колдобин. Небо, обычно чёрное, сегодня обильно рассыпало мелкий бисер далёких звёзд, свет которых немного рассеивал темноту.
В далёком детстве Хлада однажды услышала историю о том, что за туманными болотами огромное светило Сао не уходит с неба, меняя цвет ото дня к ночи. После того рассказа малышка долго не могла заснуть, размышляя – как же светило Сао сменяет бирюзовый жар на бело‑розовое тепло? Потому что для маленькой девочки даже эти названия цвета звучали как сказка. Ведь в её родном Полунгаре не было никакого внешнего природного света, кроме мерцающей белыми искрами травы, светящихся слабым бледно‑жёлтым светом корней деревьев и кустов, даривших слабое тепло, да блеклого мигания далёких звёзд. Этот постоянный полумрак, что заполнялся временами лишь туманами, дождями и снегом, был настолько привычен Хладе, что она и не мыслила себя в ином мире.
Зайдя в жилище, девушка поставила корзину, быстро разделась и с трудом скатала с ног толстые и высокие, выше колен, упругие чулки, служившие женщинам и обувью, и защитой от холода. При этом не забыла привычно поворчать, что мужчинам легче носить свои сапоги – почти такие же, но более плотные и до верхней части икр. Подбросив в гаснувший очаг несколько быстро разгоревшихся плоских сланцевых «камней», Хлада юрко запрыгнула в кровать в бледно светившимся дупле огромного дерева и съёжилась под толстым одеялом. Поворочавшись немного, она тяжело вздохнула и начала ворчать себе под нос:
– Вот ведь угораздило меня так поздно проснуться, чтобы весь улов пропустить… Ладно бы сразу ко всем пойти… И зачем на этого хвастуна Песко было смотреть‑то?
Хлада замолчала и погрузилась в мечты: «Да, Песко – красавец… Мышцами так играет, когда рыбу разделывает… ох, да… Ну и что? Насмотрелась, балда? Даже не взглянул на тебя ни разу! Ладно бы была кривой какой. Конечно, не так пышна, как балаболка Третка. И что? Волосы у меня гуще и темнее Треткиных. и глаза, говорят, красивые. Голубые! Да, что уж теперь про фигуру с лицом вспоминать, если голодной лежу… Эх… Теперь вот и замёрзла, и новой накидки не выменяю… А она, зараза, белая да тёплая… Сразу видно, что со светлой стороны материя! Так и мерцает даже без деревьев и кустов, словно сама светится…»
С тех пор как Песко вернулся с богатым уловом из Большой Чёрной Воды, слухи о его спасении червями и умении молодого рыбака говорить с ними разбегались всё дальше и дальше. Ведь ещё от предков было известно, что под корнями живут светящиеся черви. Хоть мало кто мог разглядеть их, но словам своих прародителей старались верить.
Яркое доказательство, что черви существуют и даже помогают людям, как раз и явил Песко.
Хлада, как и многие девушки, скорее приходила полюбоваться на кудрявого зеленоглазого блондина, чем снова послушать его рассказ.
Происходило это, как всегда, под большим навесом, где собирались жители селения поесть, разделить улов и обменяться кто чем хочет.
Рассказ о своём спасении Песко теперь повторял почти на каждом вечернем перезвоне. Сразу после него он начинал звать червей на виду у всех и просил дать больше тепла. Когда же деревья, к которым лепились жилища с навесом, натянутым поверх крыш и между стволов, начинали светиться оранжево‑жёлтым сиянием от почвы и выше человеческого роста – что, впрочем, большинству не было видно, а вот пульсирующее тепло, наполнявшее помещение, ощущали все, – то разрастался и восхищённый гул голосов людей. Они подхватывали хором слова Песко и в упоении, с восторгом усиливали этот призыв.
Конечно, для юноши это не прошло бесследно, потому что он стал получать уж слишком много внимания и ласки. Да и не только от односельчан, но и от девиц из соседних селений, которые в общем хоре зова червей только и делали, что призывно смотрели на Песко, стараясь подобраться ближе. А тот в своём восторженном исступлении лишь громче повторял и повторял заветные слова:
– О черви, свет несущие и тепло дарящие! Согрейте мои руки и ноги! Прошу вас о помощи! Не поскупитесь! Взываю к вам со всей силой сердца! Одарите тёплым чудом своим!
Но с каждым разом Хлада стала замечать, что её всё больше раздражает такое нарочито показное управление червями. Она где‑то на краю сознания начинала понимать что‑то очень важное и про червей, и даже про то, как нужно с ними общаться. А всё потому, что при зове тепла свечение на стволах деревьев словно подсказывало ей о чём‑то. Именно это её умение видеть оранжево‑жёлтые всполохи давало девушке особую уверенность, что она находится совсем рядом с тайной, которая вот‑вот должна ей открыться.
Вот и теперь, плотно закутавшись в одеяло, Хлада снова и снова старалась уловить ту самую важную мысль, которая всё ускользала. Мешало и то, что она никак не могла согреться. Повздыхав, девушка высунула нос из одеяла.
– О черви, свет несущие и тепло дарящие! – громко сказала она. – Согрейте меня, пожалуйста! А то прямо не могу, как продрогла, – и, закрыв глаза, мысленно стала повторять заученные слова зова.
Через несколько мгновений из‑под земли появилось тусклое сияние, которое окрасило бледными оранжево‑жёлтыми переливами корневище дерева с дуплом‑кроватью, и волна тепла окутала девушку.
Хлада с улыбкой вздохнула и негромко поблагодарила:
– Спасибо, свет и тепло дарящие! Какие вы безотказные всегда…
Девушка закрыла глаза и задремала. Последними её мыслями перед сном были обычные мечты лентяйки: что было бы хорошо приходить в те места, где сразу много моллюсков, чтобы долго не стоять и не отковыривать по нескольку штук, и что хорошо бы вырастить свою плантацию красных водорослей, из которых получаются отличные и прочные одежда и обувь. Да и свои чулки уже пора бы поменять на более новые… тогда и светлые накидки от сальдарцев можно менять хоть каждый день…
Внезапно девушку словно что‑то подбросило.
Она выпрыгнула из кровати, замерла на мгновение, покрутилась на месте, словно отыскивая что‑то, зажмурилась и зашептала вслух, чтобы не потерять нить:
– Так! Тихо! Тихо… Так, Хлада! Давай ещё раз, по порядку: если черви отзываются на мысли, значит с ними можно и мысленно разговаривать, а не только вслух?! Интересно, а можно ли просить их о чём‑то ещё, кроме тепла?
Девушка сжала виски ладонями и произнесла про себя: «О черви, свет несущие и тепло дарящие! Помогите мне, одинокой хрупкой девушке, поскорее набирать корзину моллюсков и терпких раковин доверху. Мне не только для еды нужно, но и чтоб хватило улова моего на обмен тёплых вещей со светлой стороны, и не просить вас, черви, свет несущие, лишний раз дать больше тепла в моё жилище!»
Хлада стояла и долго‑долго твердила одно и то же, отчего у неё даже немного занемели ноги, а ступни начало неприятно покалывать. Она присела на край кровати, и… увидела, что пол под её ногами, покрытый ворохами жухлой травы с клоками сухих водорослей, стал понемногу просвечиваться меж корней бело‑мутным сиянием, идущим от входного полога.
Хлада вскочила и выбежала из жилища.
Каково же было её удивление, когда она поняла, что мерцание продолжается тонкой полоской на тропинке к излучине реки.
