Плен одиночества

Маме потребовалось много времени, чтобы простить отца, а Бердникову – самого себя. Но маленький Сережа, не подозревая того, смог совершить, казалось бы, невозможное: два года назад они поженились. Официально стали семьей. И хоть мама до сих пор носит девичью фамилию, сути это не изменило, они наконец стали единым целым.

Рината тоже хотела для родной дочери семью. Такую же счастливую.

При воспоминании о Николь, о том, как сильно она ждет, что мама и Ник поженятся и будут жить вместе, сердце болезненно сжалось. Рина кинула взгляд на часы над холодильником и тихонько вздохнула. Половина девятого.

Желание Николь никогда не сбудется. Сначала из размеренной жизни исчезла Алиса, а теперь, спустя меньше года, уйдет и Николас. Как девочка воспримет новость, Рината знала наперед.

Если говорить совсем мягко – не слишком хорошо.

 

– Ринат, может, завтра поедешь, темно уже. – Отец уложил чемодан в багажник машины.

– Да собралась ведь. Не переживай, я напишу эсэмэску, когда доберусь.

– Мать сказала, Крылов тебе проходу не дает. – Черты лица Бердникова стали жесткими.

– Вопросы я уладила.

– Если он что‑то тебе сделает, я…

– А что он может сделать, Владимир Николаевич? – качнула головой Рината. – Словами пытается зацепить, да только давно не действуют провокации. Он не дождался от меня ни одного ответа после своих красочных интервью, ничего не получит и те‑ перь.

– Я переживаю за тебя. Он – не тот человек.

– Мне ли не знать, – уныло хмыкнула Рина и добавила: – Но манипулятор из него паршивый. Поэтому все будет хорошо.

– Когда возвращаешься в Америку?

– Думаю, через неделю. – Откровенная ложь, но Рина действительно не знала, что будет в ее жизни.

Родители, Николас, Николь… Алиса… Стоит им увидеть лежащее сейчас в сумочке обручальное кольцо – и захотят объяснений. Нужно как‑то справляться ситуацией, но сегодня Рина не хотела думать о том, как скажет про Игоря лучшей подруге и какие ругательства услышит в ответ.

Как посмотрит Нику в глаза и вернет ему кольцо.

Как признается Николь, что вышла замуж за другого дядю. За незнакомого, совершенно чужого…

Хватит. Она будет решать проблемы по порядку. Сегодня на повестке – вечер с Крыловым, а тянуть время она больше не может.

 

В половине седьмого раздался звонок в дверь, и Игорь удивленно хмыкнул. Неужели Рината решила стать пай‑девочкой? Максимум, на что он рассчитывал, – ее появление на пороге квартиры ровно в девятнадцать ноль‑ноль.

Но, подойдя к двери, Игорь увидел вовсе не Ринату. Быстро снял обручальное кольцо, сунул в карман брюк и отпер замки.

– Что ты здесь делаешь? – улыбнулся он. – Мы не договаривались.

– А что? Нельзя к любимому братику прийти без приглашения? – лукаво ухмыльнулась Оля и вошла в квартиру.

Поставила сумочку на тумбу и расстегнула темно‑зеленое пальто. Разулась и повернувшись к Игорю, поцеловала в щеку. Тихонько засмеялась. Заметила след от помады и стерла пальчиком.

– Ты один? Белобрысой подхалимки нет? – Осмотрелась в поисках чужой обуви.

– Мы с Лерой расстались. – Игорь, засунув руки в карманы, нащупал кольцо и двинулся в кухню. – Надеюсь, ты ненадолго?

– А я смотрю, ты очень рад меня видеть, – отозвалась Оля и, подхватив сумку, последовала за ним.

На Игоре были черные классические брюки и белая, расстегнутая на пару пуговиц у воротника рубашка. Ну конечно. Идеальный…

– Кофе будешь? – Стоя к ней спиной, он засыпал зерна в кофемашину.

Приблизившись практически вплотную, Оля провела по широким плечам Игоря ладонями. Ей нравились его сильные руки и мощная спина. Встала на носочки и коснулась губами затылка.

– Буду, – проговорила она. Вздохнула и отошла от Игоря. Присела на стул и закинула ногу на ногу. – Значит, все же дал дуре от ворот поворот? Неужто прозрел?

– Надоела, – не оборачиваясь, пробормотал Игорь.

– Ясно, – просто ответила Максакова. Она никогда не одобряла отношений Игоря с Федоровой и не единожды высказывала Крылову свое мнение, но если бы он хоть раз ее послушал…

Через минуту Игорь поставил перед ней чашку черного кофе, затем приготовил напиток себе и присел рядом.

– Как у тебя дела? – поинтересовался он.

– Как всегда, – повела плечами Ольга. – Тренируемся. На следующей неделе летим в Америку, будем ставить программы.

– У кого?

– У Новикова. – Она сделала глоток, поморщилась и потянулась за емкостью, исполняющей роль сахарницы. – Оригинально. – Покрутила наполовину заполненный тростниковым сахаром гладкий хрустальный бокал для сока.

– Сахарница… упала, – ответил Игорь и отхлебнул кофе.

Оля насыпала целую ложку, помешала, попробовала и, оставшись довольной, посмотрела на Игоря.

– Ты какой‑то странный.

– Странный? – приподнял он брови.

– Я бы сказала – загадочный. Молчаливый, задумчивый. Уж не Рината ли тому виной?

– Нет.

Ольга заправила за ухо светлую короткую прядку и усмехнулась.

– Ладно, значит, не Бердникова. Что ж. Я вообще к тебе по делу. Через полтора месяца у дяди Лени юбилей. Шестьдесят лет, как‑никак, взрослый мальчик.

Игорь не удержался от улыбки. Верно… совсем взрослый.

– И твоя мать не дает мне прохода разговорами о подарке. Поэтому ты, пожалуйста, подумай.

Игорь отхлебнул кофе.

– Есть у меня для него подарочек, – загадочно улыбаясь, заметил он и посмотрел на Олю. – Думаю, он будет счастлив.

– Мне уже страшно! – Ольга округлила глаза. – Кстати, Крылов, меня ждет Матвей. – Она поднялась, одним глотком допила кофе и хотела было выйти в коридор, но Игорь, потянув ее за руку, усадил к себе на колени и коснулся носом ее шеи. Поцеловал открытое плечико.

– Когда свадьба? – спросил осипшим голосом, вдыхая ее парфюм.