Плен одиночества

Зато это с превеликим удовольствием сделал Игорь. Опустившись рядом, накрыл ковшом ладони маленькую грудь с торчащим коричневым соском, второй рукой погладил плечи, живот.

Рината сидела, не шевелясь и будто даже не дыша. Отвернувшись, смотрела куда‑то в сторону. Волосы падали на спину, прикрывали узкие бледные плечи. Игорь собрал черные пряди в ладонь и тут же шумно выдохнул. На лопатке и выше, к шее, красовалась татуировка: стая птиц. Четыре больших и пять маленьких. Против воли очертил пальцем пару самых крупных и тотчас убрал руку.

Стаю вновь скрыли упавшие тяжелым водопадом волосы. Кожа Ринаты была теплой и нежной, словно нагретый закатным солнцем бархат. Игорь провел ладонью по ее плечу, стиснул пальцами подбородок Рины и вынудил ее повернуть голову. Поймал леденящий сердце взгляд. В нем было столько ненависти, что на мгновение он опешил. Но его накрыла вторая волна ярости, и он, немедля ни мгновения, впился в ее губы поцелуем.

Сколько он выпил? Кажется, от бутылки коньяка ничего не осталось… Жалость к себе, в обязательном порядке приходящая всякий раз, когда предавался воспоминаниям, на четвертом бокале сменилась неконтролируемой яростью к спящей в комнате наверху Рине. Какое она имеет право видеть принцессные сны в тот момент, когда он полон ею? Когда ее образ стоит у него перед внутренним взором, запах ее проникает в легкие и безжалостно травит его? Черноволосая дрянь просто издевалась над ним! Продолжала надменно улыбаться, будто он – ничто. И ему захотелось кое‑что доказать ей. Сломить ее. Вытравить из взгляда все высокомерие и отстраненность, не оставить ни капли! Чтобы никогда он не чувствовал себя рядом с ней безродным дерьмом!..

На поцелуй она не отвечала, хотя покорно разомкнула губы. Игорь чуть отстранился, расстегнул изрядно помятую белую рубашку и повалил Ринату на спину. Лег сверху и сцепил ее руки над головой одной ладонью.

– Посмотри на меня, – приказал он.

Рината покорно подчинилась. Он снова поцеловал ее. И она раскрыла губы, беспрепятственно позволяя его языку проникнуть в рот. Но отвечать и на этот раз не думала. С каждой секундой Игоря охватывала все большая злость.

Дернувшись, он прохрипел:

– Что? Недостаточно хорош? Противно?

– А ты считаешь, должна броситься к тебе в объятия? Хочешь трахнуть меня, давай, Крылов! Не упусти возможность! – Лицо Рины презрительно скривилось. – Я не буду сопротивляться. Ты ведь хочешь меня. – Она поерзала под ним и довольно усмехнулась, чувствуя, что это моментально нашло в нем отклик.

– А ты – нет?

– Ты заставил меня выйти за тебя замуж, Игорь. Шантажировал меня школой моей матери! Вынудил меня отказаться от человека, которого я люблю, а он не заслуживает, чтобы с ним так поступали! Он лучше тебя, Крылов! Намного! И лучше меня. Он… – Рината почувствовала, что пальцы его не сжимают ее запястья, а спустя миг исчезла и жаркая тяжесть тела.

Игорь встал, взял рубашку. Взгляд его наткнулся на валяющийся рядом голубой халат. Подняв, кинул его на край постели. А после, даже не оборачиваясь на Ринату, вышел из спальни.

Тяжко выдохнув, Рина нашарила майку и оделась. Было прохладно, кожа покрылась мурашками. Уткнувшись в подушку, укрылась углом покрывала, обняла себя и поджала голые ноги к груди.

Никогда бы не подумала, что в отношениях она и Крылов способны дойти до такого. Он пытается поиметь ее, а ей не то что неприятно – мерзко. Словно она никогда и не таяла под его ладонями, поцелуи его никогда не будили в теле трепет, а взгляды не наполняли сладким предвкушением. Будто только что ее касался и не он вовсе, а иное существо – холодное, пустое, не способное дотянуться до ее души.

Стало невыносимо больно. Теперь он совсем чужой.

Резкий звук бьющегося стекла заставил Ринату вздрогнуть. Она не хотела подниматься, нет. Он чужой. Но очнулась она, уже накидывая свой халат на выходе из комнаты.

Звук повторился – глухой и не такой сильный.

Пройдя по небольшому коридору второго этажа, Рина, как была босая, сбежала по лестнице и замерла в дверях гостиной. Игорь сидел на диване, обхватив голову руками. По пальцам стекала кровь.

Шагнув в комнату, Рина осмотрелась. Осколки бокала валялись возле дивана, у ног Игоря, горлышко бутылки – чуть дальше. Стекляшки были раскиданы по всей гостиной.

Рината невольно отметила, что в квартире из знакомого – лишь ее прежняя комната на втором этаже, все остальное же стало другим, непривычным. Невооруженным взглядом была видна рука женщины – квартира была уютной и яркой.

И столь же чужой, как и хозяин.

Не говоря ни слова, она прошла в кухню, отыскала коробку с медикаментами и вернулась обратно. Игорь сидел без движения. Несколько алых капель упало на мягкий бежевый ковер, но его это, похоже, не заботило.

– Дай руку. – Рина потянулась к нему и попыталась отнять ладонь от головы, но Игорь оттолкнул ее.

– Не трогай, – глянув волком, огрызнулся он.

Рината упрямо поджала губы. Наградила сердитым взглядом и решительно схватила за запястье.

– Протрезвей для начала, а потом будешь строить из себя героя, – процедила она.

Он поднял на нее взгляд. Тяжелый, болезненный. Смочив кусок бинта перекисью, Рина приложила его к ране. Сколько раз ей приходилось обрабатывать ссадины на коленках дочери… Это теперь она не вздрагивает, если девочка прибегает домой с царапиной, а когда‑то даже синяк доводил до трясучки.

Сцепив зубы, Игорь неотрывно смотрел за умелыми действиями Ринаты. Как заправская медсестра, она ловко обработала несколько порезов. Вытащила из одного маленький осколок и снова обработала ранку. Замешкалась, коснулась лица Крылова и вытерла кровь.

Игорь прикрыл глаза, но спустя мгновение поймал ее взгляд.

– Зачем? – спросил негромко, чуть сипло.

Рината промолчала. Закрутила крышку на бутылочке с перекисью.

– Иди спать, Игорь, – наконец ответила она. Собрала испачканные кровью салфетки и покинула гостиную.

Он проводил ее мрачным взглядом, и, когда она скрылась в дверях, уставился на перевязанную руку. Зачем?

Зачем все?..

 

Глава 13