Полуночные сны чёрного кота
– Я не знаю! Откуда я могу знать? Но Лиля там была, я уверена, это все ее воспоминания…
– Нужно это прекратить!
Руслан не шутил, он видел, что становится хуже. Лед заполнял салон автомобиля тонкими белыми иглами. Печка не работала, мотор не заводился. Кожа Лины побледнела, губы стали синими и заметно дрожали. Она замерзала, но то ли не понимала, то ли не замечала этого.
– Я вижу лес, загородную дорогу, какую‑то остановку… Кажется, Лиля туда приехала на автобусе! Я вижу дома, но она идет не к ним… В лесу слишком темно, так же не может быть! Почему так темно днем? И кто‑то смотрит… Смотрит на нее… Кажется, он видит меня! Меня, настоящую!
– Так, заканчиваем!
Может, Лина и считала, что самым важным сейчас было получить ответы. А вот Руслану хотелось сохранить жизни им обоим! Они двигались по территории, о которой не знали вообще ничего, и играли по чужим правилам. Похоже, Лина считала, что не может пострадать в машине, да еще и под присмотром друга. Но Руслан видел, что сейчас возможно все.
Он попытался покинуть водительское кресло, и даже это оказалось непросто. Ручка дергалась, исходила снежинками и дробленым льдом, однако не поддавалась. Так бывает, когда замок промерзает в зимнюю стужу – но теперь‑то на улице было тепло! Замерзала только машина, и выпускать людей она не собиралась.
Руслан не поддавался. Он готов был перебраться на заднее сидение и попробовать открыть дверцу там, когда неожиданно увидел темный силуэт рядом с собой, по ту сторону окна.
– Лилия… – прошептал он.
За ним снова наблюдали живые глаза с покрытого грязью мертвого лица. Лилия не ответила ему – но она открыла дверцу, выпуская его на свободу. Он не пытался снова обратиться к покойнице, даже не смотрел на нее. Все его внимание было сосредоточено на младшей сестре, он должен был вытащить ее!
Задняя дверца открылась сразу, и он на руках отнес Лину подальше, уложил на траву. Накрыл своей курткой, помогая согреться, и лишь потом обернулся. Однако призрака уже не было – как не было и следов мороза. Они с Линой сейчас напоминали двух сумасшедших, дрожащих от коснувшегося только их мороза рядом с самым обыкновенным автомобилем.
Лину это вряд ли волновало, ее трясло от холода, и все равно она говорила:
– Этого было так много! Лиля часто наблюдала это… Какой‑то культ… Языческий, сатанинский, я не знаю, я не поняла…
– Может, она была его частью? – предположил Руслан.
– Ни в коем случае! И еще… Когда она пропала, обыскали ведь все, все ее вещи, ничего такого не нашли! А должны были, если она интересовалась этим!
– То есть, всего, что ты сейчас увидела, не могло быть?
– Да! Но это было, причем было долго, я видела глазами Лили… Там была разная погода, разные дни… Все это было. И оно почему‑то утянуло Лилю за собой.
* * *
Конечно же, теперь Лина винила себя в случившемся куда активней. Она придумывала намеки, знаки, все, что подтверждало: сестра пыталась достучаться до нее, молила о помощи, это она, Лина, во всем виновата! И в этом даже чувствовалась определенная горькая ирония…
Мертвецам мы готовы простить что угодно, умоляя о том последнем разговоре, который уже невозможен. Живым же не достается и пяти лишних минут, если настроение не очень.
Через такое проходят многие, и вину Лины это не увеличивало. Руслан по‑прежнему не сомневался: ни о какой помощи ее старшая сестра на самом деле не просила. Хотела бы – обратилась бы не только к Лине, но и к влиятельному отцу, к бойфренду, да к кому угодно!
Однако Лилия по какой‑то причине решила справляться со всем сама. Она и словом не обмолвилась о том, что столкнулась с откровенно опасным культом. Почему? Что заставило ее молчать? Как Руслан ни старался, найти объяснения он не мог.
– Ты узнаешь место, в которое она приехала? – спросил он. – Этот лес, дорога… что там еще было?
– Вдалеке проглядывали какие‑то дома, но она пошла не к ним. Нет, честно говоря, не представляю, где это… Но лес как раз такого типа, какой бывает рядом с болотами…
Им это все равно ничего не давало, Лина и сама прекрасно понимала. Но если Руслан считал попытку неудавшейся, Воронина была готова попробовать снова.
Он сначала решил, что она шутит. Она рвалась вернуться в машину, в которой они оба чуть не замерзли, прямо сейчас! Руслану едва удалось ее остановить – повезло хотя бы в том, что Лина едва держалась на ногах от усталости.
Но отказываться от этой идеи она не собиралась. Сошлись они в итоге на том, что обоим нужен отдых, иначе толку не будет. Следующую попытку они предпримут завтра, так лучше для всех.
Руслан втайне ожидал, что ночью снова кто‑то явится – или Лилия, или красноглазое существо, природу которого пока никто не понимал. Однако все было спокойно до самого утра, того серебристого часа, когда тьма уже развеялась, а солнце еще не взошло.
Вот тогда Руслана разбудили крики и вой сирен за окном. Он выскочил на улицу, в чем был, и успел застать последние всполохи огня, который тушили вызванные соседями пожарные.
Машина сгорела. Произошло это так стремительно, что не оставалось сомнений: ни о какой случайности и речи идти не могло. Для того, чтобы крупный автомобиль за считаные минуты превратился в обугленный остов, требовалось немалое количество бензина.
Кто‑то этот бензин привез, облил машину, начал пожар – и оборвал единственную нить, которая удерживала на земле призрак Лилии Ворониной.
* * *
Может, и нужно было радоваться, что все закончилось, но никакой радости Руслан не чувствовал. То, что преследовало его, было злом – так ведь и на помощь не добро пришло! Исчезновение призрака было выгодно лишь тому, кто точно знал, что Лилия Воронина мертва, и стал причиной ее смерти.
Так что Руслан, к собственному удивлению, обнаружил, что не может просто так отступить и бросить Лину наедине с этим. Ну а младшая Воронина сдаваться точно не собиралась. Она, только что вернувшаяся после беседы с пожарными, наматывала круги по комнате.
– Никто ничего не видел! – сокрушалась она. – Просто потрясающе! Камеры сейчас стоят везде, даже на утюгах, по‑моему! Но когда действительно нужна запись – ничего!
– Это мы исправить уже не можем.
– Да мы ничего не можем!
