Помню

В этом был весь Джейсон. Он никогда не зацикливался на проблеме, считая, что переживать о том, что только может случиться в будущем, глупо и непродуктивно. Он вел безбедную и вольготную жизнь. Любил балы, развлечения. Он всегда становился душой любой компании, будь то скачки на лошадях с друзьями, многочисленные розыгрыши, которые он и его друзья обожали устраивать друг другу, или даже скучный музыкальный вечер. Всегда весел и доброжелателен, вежлив и с чувством собственного достоинства, к тому же Джейсон обладал весьма привлекательной внешностью. Высокий, стройный, с копной непослушных темных волос и красивыми зелеными глазами, чувственными губами. Он всегда был желанным гостем на любом светском мероприятии. Конечно же, женщины не обделяли его своим вниманием, а он с большой охотой флиртовал с ними, однако при этом всегда был очень осторожен и никогда не переходил допустимых границ.

Другое дело – молодые вдовушки. Здесь можно было не осторожничать, и Джейсон с огромным энтузиазмом заводил короткие романы. Однако образ молодого беззаботного повесы был лишь одной стороной характера виконта. Как и в душе любого человека, внутри Джейсона бушевали свои демоны. Например, он терпеть не мог, когда кто‑либо пытался манипулировать им. Поэтому все его многочисленные романы заканчивались, как только он чувствовал, что его любовницы пытаются подчинить его себе. На любое давление со стороны или попытку заставить его делать то, что ему не хочется, он реагировал очень жестко.

Когда Дэниэл нашел друга, тот перетанцевал уже, наверное, с дюжиной девиц.

– С тобой все в порядке? – спросил с ухмылкой Кармильнстон. – Решил напоследок свести с ума всех девиц? Я уже попрощался с тетей, так что мы можем уходить.

Друзья направились к выходу, не замечая восхищенных глаз, провожающих их.

Было около трех часов ночи, когда Джейсон подъехал к дому. Слугам было велено не дожидаться его возвращения, поэтому он открыл дверь своим ключом и удивился, увидев свет в золотой гостиной. Войдя в комнату, он увидел дядю Джона, который дремал в кресле у почти погасшего камина с книгой на коленях.

– Дядя Джон? – удивленно произнес Джейсон.

Лорд Харткейвуд, слегка вздрогнув, открыл глаза.

– Джейсон, я слегка задремал, пока ждал тебя. Все развлекаешься?

– Да, леди Флорсби давала последний бал в этом сезоне, и я задержался дольше, чем предполагал. – Виконт уселся в кресло напротив графа. – Не знал, что ты появишься, но очень рад видеть.

– У меня есть кое‑какие дела в Лондоне, но я не задержусь надолго, всего на пару дней, не хочу оставлять Изабель одну.

– Как она? – без особого интереса полюбопытствовал Джейсон.

– Хорошо… насколько это возможно. – Граф был серьезен как никогда. – Понимаешь, в последнее время меня не покидает мысль, что я подвел ее.

– Подвел? Никогда в это не поверю. Ты всегда очень ответственно относишься к своим обязанностям опекуна, – виконт нутром почувствовал, что вечер предстоит непростой. Ну что сегодня за день? Сначала леди Флорсби буквально пристыдила его загадочной помолвкой, он бы даже сказал, намекнула, о своих сомнениях насчет того, что она вообще существует. И именно сегодня дядя Джон, похоже, решил затеять серьезный разговор.

– Да, именно подвел. Ты знаешь, сколько лет Изабель?

– Наверное, восемнадцать?

– Ей двадцать, – тон графа ни о чем не говорил, он просто констатировал факт. Джон смотрел на племянника и удивлялся, почему он раньше не замечал, что Джейсон уже давно не юноша. Перед ним сидел взрослый, уверенный в себе мужчина. Как летит время!

Память почему‑то вернула его на двадцать с лишним лет назад. Он вспомнил, каким увидел Джейсона, когда тот только приехал в Валлистоун. Перед ним стоял худой нескладный мальчишка с взъерошенными волосами. Джейсон потерял родителей, а Джон потерял брата и невестку, и они вместе переживали это горе. Граф почувствовал тогда, что между ними образовалась особая связь, они нуждались друг в друге и помогли друг другу.

Еще будучи ребенком Джейсон выказывал невероятное упрямство. Невозможно было заставить его что‑то сделать против его воли. Но граф нашел подход к своему племяннику, а также нужные слова, которые помогали убедить Джейсона, а если и это не срабатывало, всегда существовала возможность договориться. Сейчас, наблюдая за Джейсоном, он уловил в нем некую нервозность. Племянничек явно готовился к обороне, и уже готов был выпустить первые шипы.

Джейсон встал и подошел к столику, на котором стоял графин с бренди. Плеснул немного в стакан и вопросительно посмотрел на дядю, однако тот отрицательно покачал головой.

Пожав плечами, со стаканом в руке Джейсон снова уселся в кресло; устроившись поудобнее, он отхлебнул из стакана.

– Ей двадцать, Джейсон, уже двадцать, – нарушил тишину граф. – Все ее подруги выезжают в свет уже несколько лет, а знаешь, чем занимается Изабель? – граф сделал паузу, как будто ждал ответа, но Джейсон знал, что это риторический вопрос. – Она занимается делами поместья, и, надо отметить, у нее это неплохо получается. Она заботится об арендаторах, устраивает для них праздники несколько раз в год. Еще она организовала в деревне школу. Она очень добрая и умная, ее все любят и уважают. Она и мне помогает с бухгалтерскими книгами – я удивлен, что Изабель так быстро все схватывает! В доме все работает как отлаженный механизм. Слуги ее обожают, потому что она всегда мила и приветлива с ними; они готовы наперегонки бежать, чтобы исполнить любую ее просьбу, – граф усмехнулся, – а для меня они так никогда не бегают. У нее напрочь отсутствует снобизм, и она ни на что не жалуется, я от нее даже слова дурного не слышал ни о ком. – Джон вздохнул – А я ее подвел. Я повел себя как законченный эгоист и лишил ее возможности насладиться светской жизнью и развлечениями. Нужно было привезти ее в Лондон еще два, а то и три года назад. Она должна порхать по балам, заказывать себе красивые платья и всевозможные безделушки, общаться со сверстниками. Я лишил ее права выбора, – граф посмотрел Джейсону прямо в глаза. – Вернее, мы с тобой все решили за нее еще много лет назад. Сейчас пришло время исправлять ошибки. – Граф подобрался в кресле и наклонился вперед. – Ты дал слово и должен его сдержать.

– Я и не отказываюсь, – наконец отозвался Джейсон, и Джон с удовлетворением услышал нотки вины в голосе племянника. А значит, он вновь подобрал нужные слова. – Просто я не был готов, – он поерзал в кресле. – Ты же понимаешь, женитьба – это очень ответственный шаг. Не знаю, готов ли я и сейчас, но… – он запнулся, пытаясь подобрать нужные слова. – Возможно, прозвучит странно, но именно сегодня я думал об этом, и решил, что приеду в Валлистоун к концу лета.

– Рад слышать, что не отказываешься, но меня не устраивают сроки. Я слышал, что ты собираешься в морское путешествие с Кармильнстоном? – вдруг резко сменил тему граф.

– Да, – и откуда он всегда все знает про меня, подумал Джейсон, – именно поэтому я и сказал, что приеду в Валлистоун к концу лета. – Он пытался говорить спокойно, еле сдерживая свое раздражение. Его бесило, что он чувствовал себя нашкодившим мальчишкой. И так было всегда: каким‑то непостижимым образом дядя всегда добивался от него всего, чего хотел.

Вот и сейчас Джейсон чувствовал, что уже готов сдаться. Это его не просто бесило – он начинал злиться, а это очень плохо. Джейсон не хотел ссориться с дядей, но именно это и произойдет, если он не сможет контролировать свои эмоции.