Притворись моей кицунэ
– Мне очень жаль, уверяю, наложница будет наказана, а, сейчас, прошу вас, прилягте в чайном домике, я прикажу привести лекаря.
– Не стоит так беспокоиться…
– Напротив, это мой долг позаботиться о вас.
Слуги весьма навязчиво обступили чиновника и под руки отвели его в чайный домик, а к Акихико уже спешил начальник стражи.
– Мой господин, что прикажете делать с наложницей? – спросил Чинхо с замиранием.
– Десять ударов тростью по рукам.
– Мой господин! – в сад вбежала Иоши и упала на колени перед императором, – я виновна в том, что не смогла обучить эту девушку. Позвольте мне покинуть дворец?
– Нет.
Наставница побледнела, Чинхо стал обнажать катану.
– Вы три дня будете прислуживать на кухне. Ваша вина не столь велика, сложно хорошо обучить своевольную кицунэ.
– Вы слишком добры ко мне, господин. – Иоши выдохнула с облегчением.
Император удалился, а Чинхо подхватил девушку под локоть и повел во Двор плача.
– Зачем ты облила чаем гостя императора? – строго спросил самурай, когда поблизости больше никого не было.
– Я сделала это случайно.
– Не ври мне, я все видел. Ты приревновала императора? Подобная выходка могла стоить тебе жизни. – они остановились во дворе, где наказывали провинившихся слуг и подданных.
– Нет! – девушка сделала шаг к мужчине и прошептала ему на ухо, – это был приказ господина.
Чинхо не верящими глазами уставился на Хитоми.
– Никто не должен знать, – закончила она, отстраняясь.
– Но мне придется наказать тебя. – голос самурая прозвучал глухо.
– Я понимаю, – девушка с покорностью вытянула перед собой руки.
Вздохнув, мужчина взял трость и нанес десять хлестких ударов по раскрытым вздрагивающим ладоням, Лина закусила губы, чтобы сдержать боль. Закончив порку, Чинхо нежно взял руки девушки в свои и стал дуть на припухшие красные линии. Так же он утешал Наоки, когда ту наказывал за шалости учитель.
– Тэнно был очень добр к тебе. Так у нас наказывают детей. Не стоит обижаться на него.
– Император поставил меня в безвыходное положение, я была бы наказана или за разлитый чай, или за неповиновение его приказу. А мои чувства и желания ничего не значат.
– Служить императору большая честь, он прямой потомок Небесного Дракона. Его мудрость не доступна нам, но слепо следовать его приказу – долг любого жителя нашей благословенной страны.
Лина просто кивнула. Не важно, в какой стране ты живешь, воля господина – всегда закон для простого человека.
– Но мне жаль, что снова пришлось причинить тебе боль. – продолжил самурай.
– Я не виню тебя.
– Я велю, чтобы служанка принесла тебе мазь.
– Спасибо.
Глава 7
Следующим утром Лина надеялась побыть в тишине и покое. Ладони еще болели и занятия с веерами было решено отложить, Иоши отбывала свое наказание на кухне, и девушка была предоставлена сама себе, но, стоило ей расположиться на энгаве[1], как появилась служанка:
– Императрица желает видеть вас. – поклонившись, произнесла женщина.
– Прямо сейчас? – Лина не знала, как правильно предстать перед императрицей матерью, и искренне пожалела о том, что рядом нет Иоши.
– Сейчас, госпожа ждет вас.
Вздохнув, девушке ничего не оставалось, кроме как следовать за служанкой.
Госпожа Кадзуё гордо восседала в окружении своих фрейлин и с явным раздражением обмахивалась веером.
– Ты нанесла большой позор императорской семье, – сказала императрица, когда девушка опустилась на колени в глубоком поклоне. – Во времена тэнно Сэйнэй, тебя бы обезглавили на месте. И, на мой взгляд, это было бы лучшее решение проблемы.
– Я глубоко сожалею о своем проступке, – ответила Хитоми, не понимая, за что к ней так жестока эта женщина.
– Было бы непростительно наивно, с моей стороны, верить словам лисицы. Ты и вправду необычна. Ваша предводительница весьма хитра, раз решила послать тебя соблазнить моего сына. Кто управляет страстью императора – тот управляет страной. Но я не допущу этого. Лучше всего для тебя будет, если ты как можно скорее наскучишь моему сыну. И не смей родить от него дитя! После каждой проведенной с ним ночи, моя служанка будет приносить тебе специальный чай. Ты обязана его пить. Кровь Небесного Дракона не должна смешаться с демоном лжи и обольщения. Если ты нарушишь мой приказ, знай, я не пощажу ни твоей жизни, ни жизни ребенка. Запомни это как следует! В павильоне Ста Тысяч Роз все подчиняются мне. Акихико не спасет тебя. – глаза женщины сверкали от гнева.
– Я вас поняла, моя госпожа, – смиренно ответила Лина, оправдываться или спорить было бесполезно, и не позволительно по статусу, видимо, не видать ей спокойной жизни в этой диковинной стране.
Но смирение лисицы лишь еще больше насторожило императрицу мать, она была убеждена, что изворотливая мерзавка наверняка сумеет нанести вред императорской семье, от того она велела слугам не спускать с нее глаз.
Настроение госпожи всей женской половины дворца быстро уловили наложницы, и уже к вечеру бывшая фаворитка императора в окружении своих подруг, появилась на пороге домика.
– Хитоми‑сан! Позволите нам потревожить вас? Мы все надеялись, что вы сами придете к нам в беседку, но наше любопытство пересилило наше терпение. Меня зовут Мейко, я и остальные наложницы принесли вам подарки.
Лина с удивлением воззрилась на стайку девушек в пестрых кимоно, застывших на ее пороге, девушка снова пожалела, что рядом нет Иоши. В голове хороводом закрутились вопросы: как правильно вести себя с другими наложницами, как их принять, чтобы ничем не оскорбить, можно ли брать их подарки и нужно ли дарить что‑то взамен? Неловкая пауза стала затягиваться, а улыбки гостей медленно сползать с лиц.
– Очень рада знакомству, прошу вас, проходите! – опомнившись, девушка поклонилась.
[1] Энагава – деревянная терраса, которая обрамляет японский домик.
