Простушка для босса
В ответ на мою реплику Платонов снова рассмеялся, сам поправил на мне платье, подал сумочку и потащил к выходу.
Я думала, хуже уже быть не может, чувствовала себя униженной, морально растоптанной, грязной, но хуже может быть всегда.
У самой двери я опять попыталась отобрать у Платонова свои трусы, он держал их комком в кулаке.
– Отдайте.
– Новые купишь, а эти я себе оставлю!
Он расправил трусы, сложил их быстро и сунул в карман пиджака.
– Таких трусов у меня в коллекции еще не было!
После этих слов мое сердце разлетелось на осколки.
Коллекция?
То есть у него целая коллекция трусов девушек, с которым он был близок?! Трофеи? И я в их числе?!
Глава 7
Ульяна
Я застыла, Платонов подтолкнул меня, повел по коридору, говорил что‑то приговаривал, но я не слышала.
Я осознавала весь ужас сложившейся ситуации: я отдала невинность бабнику, цинику!
Испорченная я, гадкая, пошлая… Недостойная своего жениха.
Обманом хотела приблизить мужчину к себе, вот и пришлось пожинать плоды!
Как же обидно от поведения Платонова.
Я совсем запуталась… Потому что пренебрежение Платонова и его слова о коллекции женских трусов задели меня сильнее, чем подозрения об измене любимого жениха.
Как так? Все зелье, проклятое! Сработало на мне, а на Платонове неправильно сработало!
Наверное, проспиртованных людей зелье не берет… Не берет! Но когда знахарка спрашивала, пьет ли Коля спиртное, я ответила твердое нет: Коля трезвенник, и знахарка отправилась замешивать приворотное зелье, подобрала нужную дозу, а я…
Все испортила.
Теперь как смотреть в глаза жениху? И как быть с Платоновым, который внезапно остановил меня посреди коридора и заглянул в лицо пытливо:
– Ты меня поняла?
А что же он говорил? Я и не слушала…
Но на всякий случай пожала плечами.
– Где твоя голова, Кузя? – пожурил, ущипнув меня за нос. – До сих пор в отпуске или под впечатлением? Это только начало! Будет чуть больше времени и не на бегу, я открою для тебя новые горизонты! – многозначительно сжал попу.
Как будто намекал на новый горизонт для открытий!
– Я заказал такси, серая приора за тобой приедет, номер семьсот восемьдесят семь!
– Я на автобусе поеду. Или на метро.
– С голой писюшкой?! – удивился Платонов. – Во‑первых, опасно. Во‑вторых, не гигиенично! В такси хоть меньше народу ездит. Никакого общественного транспорта! – заявил уверенно. – Или будешь уже завтра мучиться от вагинального кандидоза, как минимум! А как максимум…
– Хорошо, я поеду на такси! – оборвала его, не желая слушать о постыдных женских болезнях. – А вы не со мной поедете?
– Нет, Кузя, я с тобой не поеду! – отрезал Платонов. – Меня дед ждет. Наверное, он кипит, как чайник… Все. До скорого, Кузя! Семьсот восемьдесят семь, серая приора, запомни! – от отошел и махнул, удалился быстро‑быстро.
Платонов оставил меня одну. Я отошла к окну в коридоре отеля и заплакала тихонько. Но слезами невинность было не вернуть… Поэтому, поплакав немного, я не видела иного выхода, кроме как вернуться в съемную квартиру и хорошенько все обдумать.
На такси ехать не стала, вышла из отеля, дошла до первого же магазина и зашла в отдел женского белья, купила трусы, покраснев на кассе.
Как будто кто‑то мог знать, что я без трусов.
Потом я закрылась в кабинке женского туалета и надела новые трусы. Между ног все ужасно ныло и тянуло болезненно. Нужно домой…
Кое‑как я добралась до квартиры, ломота во всем теле достала…
Я с трудом поднялась на четвертый этаж, отдыхая на каждом пролете буквально и, едва войдя в квартиру, сразу же побежала в ванную, склонившись над унитазом.
Меня начало сильно рвать, тело дрожало, как в лихорадке. Прохладный душ помогал на минутку, наверное, потом я брела на диван, куталась в старое одеяло, но через пять минут меня снова смело в сторону ванной комнаты. Там я и провела больше часа. То тошнота, то слабость, то в пот бросало – я мылась под душем, а потом снова по кругу…
Измучившись, я присела возле ванной комнаты, закрыла глаза на минутку. Всего на минутку, чтобы собраться с силами, но меня как отрубило…
– Эй… Уля! Ульян, тебе плохо, что ли? – затрясли меня за плечо. – Ульяна… – прозвучал обеспокоенный голос подруги.
Я с трудом открыла глаза, зажмурилась от яркого света ламп.
– Очнулась, – выдохнула Лена с облегчением. – Тебе плохо, что ли?
– Плохо было. Да… Сейчас вроде хорошо, – ответила хрипло.
– Вставай‑вставай!
Подруга помогла мне подняться, осмотрела внимательно.
– Умойся, волосы слиплись, – заметила Лена. – Ну и напугала же ты меня. Я прихожу с ночной смены, сегодня в цветочном на подработку вышла, а ты тут спишь на коврике в ванной и полотенцем для ног укрылась! Напугала… Давай в душ. Я крепкий чай заварю, вчерашняя заварка прокисла совсем.
Я умылась, тело все еще ныло в некоторых местах, между ног немного саднило, но, в целом, я чувствовала себя довольно хорошо. Гораздо лучше, чем при возвращении домой.
Телефон издавал звуки уведомления – одно за другим. Я посмотрела на экран и ахнула: сутки пролетели!
Мама, что творится?!
– Лена, Лена, какой сегодня день недели?!
– Воскресенье, конечно.
