Путь Дейотара
– Я знаю ваши обычаи, – губы Дейотара тронула ледяная усмешка. В черных глазах некромага сквозило едва заметное торжество. – Я спас твою жалкую жизнь и теперь она принадлежит мне. Мне всегда казалось, что это невероятно глупый, хоть и безумно древний закон. Но так установили ваши боги.
В горящем взгляде гардамирца отразился целый букет эмоций. Дейотар с удовлетворением заметил, что кроме жгучей ненависти и отчаяния в нем явственно просматриваются нотки облегчения. Умирать этот варвар явно не хотел, хоть и временно убедил себя в обратном. Что ж, все получилось даже лучше, чем можно себе вообразить. Должно быть это не простой воин. Его знания и опыт пригодятся уже в скором времени.
У ворот послышалась суматоха. Начальник тюрьмы уже мчался сюда, придерживая меч в коричневых ножнах. Мясистое лицо главного тюремщика пылало от гнева. Подбежав к оторопевшим стражникам, он принялся громко орать:
– Где еще двое? Что?! Успели казнить? Проклятие! Некромаги мне голову оторвут. Что же это такое творится! Всех на рудники отдам! Мерзавцы…
Глядя на разоряющегося тюремщика, Бенат громко расхохотался, а Талемар укоризненно покачал головой. Дейотар подошел к дрожащему начальнику тюрьмы, нетерпеливым жестом остановив поток ругательств и причитаний.
– Успокойтесь. Одного мне вполне достаточно. Давайте сюда бумаги, и я все подпишу. Я покупаю этого раба. У него было какое‑то имущество?
– Только меч, но его отобрали еще на границе!
– Ясно, – Дейотар вернулся к замершему на эшафоте узнику и повелительно шевельнул ладонью. Рабский ошейник со звоном рассыпался на кусочки, а веревки, которые стягивали руки узника, с треском лопнули.
Стражники нервно схватились за оружие, на их лицах читался страх.
– Господин Посвященный! – воскликнул начальник тюрьмы. – Этот негодяй крайне непредсказуем и опасен! Может броситься на вас в любой момент…
– Веревки больше не нужны, – Дейотар одарил помрачневшего варвара насмешливым взглядом. – Поднимайся. Я знаю, ты отлично понимаешь наш язык.
Гардамирец с достоинством поднялся и скользнул по вздрогнувшим стражникам суровым взглядом. Не произнеся ни звука, он с отчаянной решимостью поплелся следом за своим новым хозяином.
***
– Это мой новый раб! – жизнерадостно сообщил Дейотар ошарашенным слугам, когда он вернулся в свои покои в Цитадели. Среди выстроенных в ряд мужчин и женщин, облаченных в чистые отстиранные хитоны, пробежал изумленный вздох. Ошарашенные взгляды челяди скрестились на стоящем с презрительным видом гардамирце. Бородатое лицо варвара казалось вырезанным из камня, губы сжались в прямую линию.
– Милостивая Наашрет! – всплеснула руками пожилая женщина с властным лицом и сложной «геометрической» прической в форме шара. Ее звали Манифа, и она заведовала у Дейотара хозяйством. – Хотите сказать, что эта страхолюдина теперь будет жить у нас?!
Дейотар рассмеялся. Реакция слуг его позабавила.
– Именно это я и говорю! Обращайтесь с ним повежливей, иначе он мигом оторвет вам голову.
Манифа только головой покачала, решив, что хозяин совсем спятил. Немного подумав, она поинтересовалась с надеждой:
– Может, заковать его в кандалы? Я сейчас же пошлю за кузнецом!
Лицо варвара оставалось бесстрастным, но серые глаза опасно заблестели. Дейотар усмехнулся:
– Никаких кандалов. Терпеть не могу эти железки. Мы же с вами цивилизованные люди! Мне стыдно за вас! Впрочем, я понимаю вашу тревогу. У гардамирцев страшная репутация.
Кто‑то из слуг охнул. Голос Манифы стал растерянным:
– Так это один из этих дикарей? Боги, за что нам такое наказание? Я даже не знаю, какую ему поручить работу… Он здесь все переломает и перепачкает! Если еще раньше не перережет нас всех! О, господин, одумайтесь! Вы притащили в наш дом чудовище!
– У этого чудовища есть имя, – заметил Дейотар насмешливо и повернулся к молчавшему гардамирцу. – Кстати, как тебя зовут?
Варвар поднял на Дейотара мрачный взгляд и нехотя разлепил губы:
– Лунь.
– Скажите пожалуйста! – восхитился Дейотар. – А я уже подумал, что ты немой. Лунь, это такая хищная птица? Удивительно. Вы все слышали? Его зовут Лунь! И незачем нагружать беднягу всякой ненужной работой. Он здесь совсем не за этим. Его воинские навыки и знание местности пригодятся мне в Мариборье. Я думал уехать туда уже через пару дней, но видимо придется задержаться на неделю.
При упоминании Мариборья Лунь навострил уши. Впрочем, он быстро справился с собой и снова придал лицу бесстрастное выражение.
– Ох, значит вы заберете его с собой? – Манифа облегченно вздохнула. Она повернулась к слугам и велела им возвращаться к работе. – Вы не представляете, как эта новость нас всех обрадовала! Жить с этим грязным дикарем под одной крышей…
– Да, но до нашего отъезда найдите ему какую‑нибудь комнату, – перебил ее Дейотар. – И принесите поесть. Я не собираюсь морить его голодом. У меня все питаются хорошо: от рабов и вурдалаков до некромагов.
Манифа задумалась:
– Есть неплохая коморка недалеко от купальни, но она не запирается. Пожалуй, прикажу установить туда мощный засов.
– Я же сказал, что в этом нет необходимости, – возразил Дейотар недовольно. – Лунь вас не тронет. Клянусь Наашрет. Иначе после смерти он никогда не попадет на знаменитый лазурный остров богов, который парит над землей и морем, надежно срытый от глаз смертных мистическим туманом. Это как‑то связанно с представлениями этих дикарей о загробном мире. – повернувшись к варвару, Дейотар встретился с ним взглядом. – Ты не должен причинять вред этим людям. Понятно?
Лунь холодно кивнул. Он с огромным удовольствием выпустил бы Дейотару кишки, но не мог этого сделать. Некромаг спас ему жизнь, и теперь он должен служить этому ненавистному Слуге Ночи[1] до самой смерти, пока тот сам не освободит его. Нарушение столь древнего и священного для каждого гардамирца закона каралось самими богами. После смерти душа святотатца будет скитаться по черным полям Подземного мира, без надежды на спасение. Боги никогда не примут ее в своих небесных чертогах.
[1] Название некромагов в Гардамире. В странах Цивилизованного мира их называют «трупоедами», что совершенно не соответствует действительности. Некромаги действительно проводят опыты над телами умерших, но исключительно для превращения последних в вурдалаков, а также в научных целях.
