Путь крови

– Хочу показать вам кое‑что еще, – сказал Макдаффи и подозвал ассистента.

Вдвоем они осторожно перевернули тело.

– Обратите внимание в дополнение к сломанным ребрам на эти глубокие симметричные гематомы по обе стороны позвоночника от ушиба и надрыва паравертебральных мышц[1]. Особенно больших ромбовидных. Крайне необычно.

Пендергаст тщательно изучил отметины с помощью цифровой лупы. Колдмун только отмахнулся от приглашения посмотреть самому.

Затем медэксперт пустился в долгое перечисление медицинских подробностей, отмеченных при вскрытии, включая содержимое желудка, незначительное количество алкоголя и тетрагидроканнабинола[2] в тканях и так далее. Колдмун многого не понял, но все это не показалось ему особенно важным.

– Давайте перейдем ко второму телу, – предложил Пендергаст.

Этот труп Колдмун уже видел во дворе за домом Оуэнса‑Томаса, и выглядел он значительно свежее. Ему ведь не пришлось плавать полдня в теплой воде, слава тебе господи!

– Заметьте, что здесь только одна точечная рана, – сказал Макдаффи. – На этот раз убийца попал прямо в бедренную артерию. Кровь опять полностью выкачана. Мы обнаружили вокруг раны что‑то похожее на слюну, или слизь… или, может быть, какую‑то смазку. И снова провели анализ ДНК и химического состава.

Пендергаст долго осматривал рану.

– Обратите внимание, здесь тоже есть синяки и царапины, – продолжил Макдаффи. – Но ничего похожего на первый труп. Этого убили гораздо более умело – во всяком случае, если судить по малому количеству признаков борьбы.

Медэксперт кивнул ассистенту, и они перевернули тело. Колдмун сразу же заметил точно такие же симметричные гематомы на равном удалении от позвоночника.

– Похоже на то, что тело – оба тела – зажали в клещи или тиски. С такой силой, что у трупов надорваны мышцы и сломаны ребра.

Пендергаст водил цифровой лупой туда‑сюда, осматривая гематомы. В лаборатории повисла тишина. Наконец он выпрямился и поднял сверкающие глаза на медэксперта.

– Одни из самых необычных повреждений, которые мне приходилось наблюдать на трупе.

– Мы тоже озадачены. Оба тела, как вы знаете, были перемещены. Первое перевезли с площади к реке, а это больше трех миль по прямой.

– Вы хотите сказать, что характер травм указывает на участие в убийстве более чем одного человека?

– Со всей определенностью. И в убийстве, и в перевозке. По меньшей мере двое или трое, а может быть, и больше. Вторую жертву тоже переместили. Хотя на данную минуту мы можем только строить предположения о действительном месте убийства. Почти уверен, что эти отметки оставлены каким‑то механизмом – бульдозером, автопогрузчиком или иной строительной машиной, которая подняла тело и перевезла в другую точку. Я в недоумении.

Пендергаст помолчал немного и заговорил снова:

– Думаю, мистер Макдаффи, что нам следует держать наше общее недоумение при себе. Возможно, вы уже видели шумную толпу журналистов и операторов снаружи?

– Да, видел.

– Чем меньше информации они получат, тем лучше. Я говорю об этом, потому что вы, несомненно, скоро столкнетесь с ними, как уже пришлось мне.

Макдаффи кивнул, и глаза его округлились при мысли о таком неприятном противостоянии.

– Они ничего от меня не узнают. Предоставлю разговор с ними капитану.

– Вот и прекрасно.

Пендергаст снова повернулся к трупам, и Колдмун заметил, как сверкнули серебром и невероятным напряжением его глаза.

Макдаффи показал посетителям запасной выход, который благополучно вывел их в тихий переулок. Колдмун набрал полную грудь влажного воздуха, радуясь, что избавился от вони антисептиков в лаборатории.

– Вы, случайно, не ходите в церковь? – спросил Пендергаст.

– Нет, если иметь в виду ваше понимание этих слов.

– Но может быть, ради дела вы пойдете на компромисс? Я ценю ваше общество.

Колдмун вздохнул:

– Раз уж вы заговорили о деле, какое отношение имеет к нему посещение церкви? Если только вы не собираетесь обратить меня.

– Обратить? Это вряд ли осуществимо. Возможно, вы заметили татуировку на запястье нашего доброго доктора Кобба?

– Да. Похожа на знак участия в боевых действиях. Вот уж не подумал бы, что этот старикашка – ветеран войны.

– Это не воинский знак. Это герб одного древнего аристократического рода. А именно рода Батори из венгерского региона[3] Трансильвания.

– Трансильвания? Как в «Дракуле»?

Пендергаст кивнул:

– Три стилизованных клыка, расположенных горизонтально. В полном варианте герба вокруг них дракон, кусающий себя за хвост. – (Колдмун понял, что Пендергаст с радостью затянет этот разговор хоть до бесконечности.) – В четырнадцатом веке этот герб был пожалован воину Витусу, убившему болотного дракона, который наводил страх на окрестности замка Эчед.

– Молодчина! Я слышал, что болотные драконы хуже всех прочих.

– Среди потомков Витуса была графиня Елизавета Батори из Эчеда, жившая в шестнадцатом веке. Она удостоилась чести попасть в Книгу рекордов Гиннесса.

– За что?

[1] Паравертебральные мышцы – околопозвоночные.

[2] Тетрагидроканнабинол – вещество, содержащееся в марихуане. Вызывает у человека эйфорию.

[3] Исторически Трансильвания принадлежала Венгрии.