Распечатано на металле

– Я привыкла умирать. Да и лучше уж умру я, чем кто‑то из вас.

– Я рад, что ты это понимаешь, 1029. Суть такова: нам нужно проникнуть в отдел связи и передать сообщение, что люди должны перестать принимать таблетки.

– Это уже походит на самоубийство. – подметила я.

– Я постарался все устроить так, чтобы прошло, как надо. Отдел связи находится на цокольном этаже башни, поэтому шанс туда проникнуть есть. Мне удалось раздобыть форму и поддельные документы офицера отдела связи…

Стоп! Офицер отдела связи?!

– Офицера отдела связи? Отдел связи – это военизированное подразделение?

– Теперь все персоны – это офицеры и выше по званиям.

– Это все объясняет. Прости, продолжай.

Он откашлялся и продолжил.

– По этим документам ты сможешь пройти в комнату передачи и продекламировать, что люди не должны пить таблетки. Я не знаю, как ты будешь выбираться оттуда, но, чтобы ты могла попасть туда, я раздобыл раритет.

Юзерфаус показал на велосипед в углу комнаты. Я видела такие очень давно, в детстве. Раньше они были у всех, но, видимо, из‑за того, что те, кто их имел, пришли к власти, они не нашли ничего лучше, чем запретить велосипеды. Теперь в городе нет почти обладателей этого вида транспорта. Один раз я даже видела мотоцикл. Не помню, кто на нем ехал, но это точно был один из приближенных Часового.

– Если я этого не сделаю, то никто этого не сделает.

Отто коротко кивнул. Мне не хотелось снова умирать, но если я не умру сейчас, то через год не останется никого, кто вообще готов бы умереть за идею. Я согласилась на эту миссию. Юзерфаус выдал мне одежду и велосипед, который я еще сама должна была докатить. Я отдала также ему на хранение свою металлическую распечатку и другие вещи, кроме «Пентариона» и зажигалки. Я думаю, что тут им будет безопаснее. Отто попросил меня переодеться в другом месте, потому что в комнате было тесно, и я могла запросто разгромить половину комнаты. Я вышла. Коуди уже не было. Как пояснил Мартин, он ушел спасать других. Что же, я тоже с ним.

Мне пришлось переодеваться в основной комнате. Господи, на мне все то же кружевное белье! Оно или очень хорошо сохранилось или… Боже! Я не заметила, что я похудела еще сильнее. Я никогда не была упитанной, но сейчас я стала еще меньше. Я не знаю, сколько вешу или сколько весила, но меня так скоро можно будет мизинцем поднять. Я должна срочно нацепить что‑то… Мартин! Стоило мне немного оголить свое тело, он уже подглядывает. И сейчас делает вид, что ничего не видел. Ох… ладно, хватит делать вид, что я против. Но все‑таки сейчас я сделаю вид, будто просто не заметила. Пускай любуется, не часто такое происходит со мной, а с ним уж тем более. Я надела строгий офицерский костюм серого цвета. Часы на цепочке я тоже отдала Юзерфаусу, поэтому ничего не выбивалось из дресс‑кода. Серые брюки, черный ремень с пряжкой в виде циферблата часов, рубашка, а сверху невзрачный мундир и фуражка с эмблемой часов, замерших на отметке в 12 часов. Погоны выглядели дешевыми, но я думаю, что не у меня одной. Несмотря на то, что фуражка мне была немного не по размеру, я выглядела очень серьезно. Я посмотрела на документы, которые мне выдали. Там действительно была моя фотография, правда на ней я была не в фуражке и немного замученная, но важно было другое. Теперь меня зовут 991, я из северного региона и совсем недавно прибыла на место работы, ибо штамп о моем трудоустройстве еще свежий. Дата моего рождения – 23 февраля. Ладно, я думаю, при необходимости я смогу придумать легенду. У меня возникла странная идея – я просто обязана подразнить в этом костюме Мартина. Я должна отомстить ему! Да, так и сделаю. Я подошла к нему и стала привлекать его внимание. Мои зрачки нацелились на него и начали прожигать его наигранной серьезностью.

– Мартин Роуз, я полагаю. – сказала я нетипичным для себя голосом.

– Он самый, мисс офицер. – видно, что он поймал волну.

Я приблизилась к нему, наклонившись над столом.

– Говорят, что вы виновны в антиправительственной деятельности и исповедуете религию, которая противоречит идеям нашего Великого Часового.

– О да, мисс офицер, я так виновен. Я ощущаю себя так, словно сейчас же мои мозги вырвутся наружу и все мое тело разлетится на кусочки.

– А так вскоре и будет, господин Мартин. Вы еще и носите имя вместо номера. Я вынуждена приговорить вас к смертной казни. Вы будете расстреляны.

– Я протестую!

– Против чего? Вы бесправны и не можете протестовать против смерти.

– Попрошу вас, мисс офицер, я протестую вовсе не против смерти, а против того, что меня убьете не вы, а какой‑то там палач!

– Ну раз так, то я казню вас своими отменными руками. Скажу 12‑му, что у него сегодня выходной.

– Спасибо вам, мисс офицер. Как же милосердно наше государство и Великий Часовой.

– В самом деле, господин Мартин. Встретимся завтра, а пока у меня срочное поручение, которое я не могу отложить. Но вы мне понравились, господин Мартин.

– И вы мне тоже, мисс офицер. Может быть, когда‑нибудь я бы вас пригласил на свидание.

– Меня дважды уговаривать не придется, господин Мартин. Время пошло.

Я подмигнула ему. По выражению лица я поняла, что этот диалог немного завел его. Этого я и добивалась. Но пускай он думает, что это только игра, так даже лучше. Я, конечно, не собиралась его убивать или сдавать кому‑нибудь, но я была намерена вытащить его на свидание. Отчасти мне это нужно, чтобы исследовать свое тело – было очень важно испытать какие‑то новые чувства. Они могут пробудить во мне воспоминания. Ладно, я просто оправдываюсь, чтобы вновь не начать думать о нем. К черту эти рассуждения.