Сквозь преграды

Алексей, как начальник штаба, часто оставался в землянке один, и ему удалось сфотографировать схему аэродрома с расположением объектов и постов.

Сегодня он усиленно готовился к своим именинам.

Наливая в две пустые бутылки из‑под коньяка воду, разбавленную соком варенья, Алексей готовил себе «коньяк». Одну бутылку он приготовил особо: крепчайший коньяк он долил наполовину чистым, неразведенным спиртом и, размяв, всыпал туда несколько таблеток хинина. Затем, добавив в приготовленную смесь красного толченого перца, Алексей запечатал бутылки и спрятал их в чемодан.

Все это видел только Фок. Но Фок не умел говорить.

 

10

 

Алексей возвращался от полковника Штальбе, у которого разбирались причины провала задания группы Вебера. В беседе полковник задал Алексею несколько странных вопросов. «Неужели в чем‑то заподозрили? Или это просто перестраховка полковника?» – думал летчик, вспоминая подробности разговора.

Взять, к примеру, такой вопрос: «Что вам известно о приказе генерала Китцингера?» А когда Алексей спросил, о каком приказе идет речь, полковник улыбнулся и ничего не ответил. Или – упоминание о Корфе. Оно как‑то перекликается с содержанием письма барона Сальге…

Размышляя, Алексей подошел к офицерской закусочной, разместившейся под брезентовым навесом. Здесь всегда можно на ходу перекусить, выпить кружку пива. Почувствовав на себе чей‑то взгляд, Алексей оглянулся: за круглым столом сидел лишь один офицер. Он быстро опустил голову, но Алексей узнал в нем обер‑лейтенанта Эргарда Босса.

Круто повернувшись, Алексей направился в закусочную, сел против Босса, заказал закуску. Обер‑лейтенант растерялся и, оставив недопитое пиво, встал из‑за стола.

Алексей посмотрел на него в упор.

– Здравствуйте, Босс!

Босс вздрогнул и недоуменно поднял брови.

– Я вас не знаю, господин капитан, и не желаю знать, – ответил он, намереваясь уйти.

Но Алексей взял его за руку и рывком усадил на место.

– Поздно, Эргард Босс. Об этом вам следовало подумать гораздо раньше.

– Откуда вы меня знаете?

– Это не имеет значения, – ответил Алексей, наливая в стопки коньяк. – Сегодня день моего рождения, и, вспомнив вас, моего старого друга, мне захотелось, чтобы вы выпили за меня, – Алексей подал Боссу стопку.

Босс помедлил, затем нерешительно взял ее.

– Здесь какая‑то странная ошибка, – заговорил он, – я вас не знаю, вы никогда не были моим другом… А впрочем, – подумав, добавил он, – желаю вам всякого добра, – и он выпил.

Алексей налил еще.

– Вы знаете, – сказал он, – я, должно быть, не чужд сентиментальности: мне всегда жалко мелких людей, опрометчиво взявшихся за такие дела, которые не могут не раздавить их насмерть. Не кажется ли вам, что вы очутились именно в таком положении?

Алексей достал сигарету и не спеша прикурил. Босс напряженно выжидал.

– Я никак не пойму, о чем вы говорите, – Босс с опаской поглядел на собеседника.

– Помните, в госпитале вы сказали мне: «Еще пожалеете». Как видите, сегодня у меня появилось желание пожалеть вас. Пока что на вас падают мелкие камушки, но боюсь, что завтра, милейший, вас придавит большая глыба.

Босс вскочил.

– Что вы от меня хотите? – истерично крикнул он.

Алексей опять властно посадил его на стул.

– Я хочу от вас, обер‑лейтенант, того же, чего и вы хотели от меня. Ваша игра с треском провалилась. Вы очень неудачливый, жалкий игрок. К тому же – подлец и трус.

Босс втянул голову в плечи, будто ожидая удара:

– Я ничего не знаю, господин капитан. Вы по ошибке принимаете меня за кого‑то другого.

Алексей с досадой отодвинул массивную пепельницу.

– Хватит притворяться!

Босс побледнел, нижняя челюсть его затряслась.

– Вы не пытайтесь меня запугать, Шверинг. У меня против вас имеются гораздо более веские улики. Ваше преступление…

– Вымышленные вами против меня улики, – перебил его Алексей, – и являются той скалой, которая неминуемо раздавит вас… Ну, что же! Только не просите пощады. Я считал вас более смышленым.

Капитан поднялся и, смерив Босса презрительным взглядом, направился к выходу.

– Одну минутку, – остановил его Босс. – Я надеюсь, – заискивая, заговорил он, – что этот разговор останется между нами.

– Не волнуйтесь, – спокойно ответил Алексей, – дальше того, кто послал вас сюда, дело не пойдет, это ведь не в его интересах. Да, кстати, возьмите письмо своего тестя барона Сальге и уплатите долг. Я, понимаете, не намерен погашать ваши долги.

Босс оглянулся по сторонам, – не слышал ли кто их разговора, – и, схватив Алексея за рукав, зашептал:

– Здесь не место для объяснений, господин капитан. Выйдем отсюда.

Смерив его презрительным взглядом, Алексей медленно пошел в лес. Босс шел рядом:

– Нам необходимо немедленно и начистоту объясниться, – сказал, наконец, он. – Во‑первых, откуда вам все это известно…

– Я не намерен вам докладывать, обер‑лейтенант, – снова перебил его Алексей. – Источники у нас с вами одни и те же. Напоминаю лишь о том, что ваши действия направлены против вас же. Если вы не прекратите начатую вами игру краплеными картами, я не ручаюсь за то, что не увижу вас в чине солдата.

– Ну, тогда знайте: я собственными глазами видел, как вы стреляли в Корфа, – вызывающе сказал Босс.

Алексей рассмеялся.

– Напоминаю, полупочтенный, что вы слишком мелкая пешка, чтобы с вами кто‑либо считался. Вас просто сбросят щелчком с шахматной доски.

Алексей небрежно козырнул и направился к землянке.

Босс, остолбенев, остался на месте.

«Вот это влип, – растерянно думал он. – Шверингу все известно. У него, видимо, связи с генералом Китцингером. Что делать?..»

– Ну как? – спросил Алексея Ганн, когда тот появился в землянке.

– Все в норме… Спасибо, Ганн, что помог мне установить, кем доводится Боссу барон Сальге.