Сквозь преграды
Медлить было нельзя. Дрожащими руками Наташа раскрыла планшет и, вынув какие‑то бумаги, спрятала их за пазуху. «Теперь бежать», – мелькнула мысль. Она еще раз оглянулась и в ужасе присела на траву: именинник навел на нее пистолет. «Все! Попалась! Сейчас поднимется тревога, схватят. Зря Вася отговорил взять пистолет», – пронеслось в голове.
Но летчик не поднимал тревоги, не стрелял. Он встал, вложил пистолет в кобуру и твердым шагом подошел к ней, взял за руку. Наташа не устояла и, покачнувшись, очутилась в его объятиях.
– Пусти! – крикнула она, задыхаясь. В стороне снова сдержанно засмеялись. Алексей отпустил Наташу и тихо, но твердо сказал по‑русски:
– Плохо работаете, Наташа… Верните карты.
Наташа окончательно растерялась, но карты вернула.
– Вот, возьми это! – сказал Алексей и передал ей самодельный конверт. – Если попадешься, сейчас же вскрой, там непроявленная пленка.
Он повернулся и пошел, снова покачиваясь как пьяный. Немного спустя, послышался его голос на чистом немецком языке:
– Курт, Куу‑урт! Куда ты, черт рыжий, делся?.. Где наша землянка? Ничего не разберу…
Если бы не конверт, который Наташа крепко держала в руке, она подумала бы, что все происшедшее ей приснилось. Холодный пот струйками сбегал по ее лицу. Вытирая пот платком, она присела на траву. По вершинам деревьев пробежала полоса зарницы. Близился рассвет…
Понадежнее спрятав конверт, Наташа быстро пошла через кусты к выходу с аэродрома.
А Алексей, выйдя на опушку, присел около пня. Кругом была тишина. Только изредка то там, то здесь раздавался пьяный смешок или испуганный девичий вскрик.
Где‑то в глубине души зародилась искорка сомнения: «А что, если эта милая на вид девушка подослана гестаповцами?»
Пошарив рукой дерн около пня, Алексей спрятал маленькую портативную лейку, по наследству перешедшую к нему из личных вещей Генриха Шверинга. Эту лейку он раньше никому не показывал. Подумав, он положил в тот же тайник все копии с оперативной карты. Убедившись, что кругом тихо и что за ним никто не следит, Алексей поднялся, пошел к землянке, пошатываясь и спотыкаясь, словно пьяный.
12
Мучительно долго тянулся остаток ночи. Алексей несколько раз вставал и выходил на улицу. В расположении было по‑прежнему тихо, лишь изредка слышались крики ночных птиц да где‑то в стороне, бряцая оружием и тяжело ступая коваными сапогами, ходил ночной патруль…
Шли дни, а Наташи все нет и нет. Каждое утро Алексей заходил в штаб, но среди девушек ее не было.
«Неужели попалась?» – думал он.
– Скучаете, господин капитан? – окликнула как‑то Фроська. – Хи‑хи‑хи…
– Что с ней? – спросил Алексей на ломаном русском языке.
– А ничего, – засмеялась Фроська, – очухалась! Завтра выйдет на работу.
Алексей облегченно вздохнул. «Молодец! Хорошо придумала, – одобрил он действия Наташи. Стало легче на душе. – Если Наташа передаст пленку, если удастся связаться с партизанами, начнется настоящая работа!» – Он улыбнулся своим мыслям, а глядевшая на него Фроська снова захихикала.
Прошли еще сутки. Прогуливаясь около штаба, Алексей нетерпеливо ожидал машину с девушками. Чтобы убить время и не вызвать подозрений, он останавливал знакомых офицеров, подолгу болтал с ними о разных пустяках. Встретился и Эргард Босс. Он сдержанно поприветствовал Шверинга и скрылся в кустах.
Наконец, долгожданная машина подкатила к штабу. Наташа, мельком взглянув на капитана, подхватив ведро, пошла вслед за Фроськой.
Алексей размышлял, как передать пленку Наташе. У штаба больше стоять нельзя. Он зашел по служебным делам в оперативный отдел, заглянул в секретную часть – нет ли новых приказов – и снова очутился на улице. Наташа с полным ведром грязной воды медленно шла к мусорной яме. На ходу она оглянулась.
«Что же ты стоишь? Иди за мной», – говорили ее глаза.
Алексей подошел к мусорной яме.
Девушка стояла у дерева и нервно обрывала лепестки белой рюмашки.
– Любит, любит! – улыбаясь, сказал Алексей. – Такую девушку, как вы, нельзя не любить.
Наташа отбросила цветок и настороженно посмотрела на Алексея большими серыми глазами.
– Кто вы? – тихо спросила она. – Я чувствую, что вы не тот, за кого вас все считают…
Алексей улыбнулся.
– Я не спрашиваю, кто вы и кто послал вас, – так же тихо ответил он. – Давайте и впредь так. Не будем терять времени… Поручения есть?
Наташа молча выплеснула грязную воду, с трудом вытащила из ведра диск, расцепила его надвое и протянула Алексею.
– Спрячьте!
Алексей торопливо открыл планшет, спрятал диск. Затем достал из кармана черный конверт и, приблизившись вплотную к Наташе, сказал:
– Помните то же: если будет неминуемая опасность – вскройте.
Наташа вздохнула и, опустив отяжелевшие от бессонных ночей веки, спрятала конверт на груди под блузку.
– Я передала вам две магнитные мины с часовыми механизмами. Помеченная белой краской поставлена на взрыв в 23.00. Вторая – на завтра в 11.00. Подложите куда представится возможность. Желательно взорвать бомбосклад или бензохранилище…
Только теперь Алексей заметил, как устала Наташа. Лицо ее было бледно, под глазами синеватые полудужья. Алексея охватила жалость.
– Спасибо, милая девушка. Родина вас не забудет, – с жаром сказал он. Затем, вытащив из кармана белый конверт, Алексей с поклоном передал ей. – Это лично вам!
И не успела Наташа ответить, как он поцеловал ее в щеку.
Гневный румянец залил ее лицо. И Босс, наблюдавший из‑за дерева, увидел, как девушка дала пощечину капитану Шверингу.
– Натка! В помойке что ли утонула? – послышался грубый голос Фроськи: – Иди быстрее сюда! Вот дрянь девка! Так и отлынивает от работы. Ужо я тебя проучу…
Наташа убежала, а Алексей, потирая щеку, зашагал к землянке.
И снова Босс попался ему навстречу.
«Неужели он за мной следит? – думал Алексей. – Мало проучил. Ну погоди, придет время – рассчитаюсь».
