Соня

Соне действительно было тут не по себе. Она до последнего не пускала в голову голоса, догадывалась, что они ей скажут. Она считала их отчасти интуицией, и в таком месте ничего хорошего от них ждать не приходилось.

– В твоей комнате нет икон?

– Нет.

– Хорошо, а свечки есть? Хватит и одной, но не оттуда, – она кивнула в сторону красного угла. – Нужны чистые, новые.

– Думаю есть.

– Хорошо, но не жди ничего хорошего. Карты разочаровывают.

– Я понимаю, но я хочу знать. Надоело сидеть в этой дыре.

Дождь за окном усиливался. Но вид из него был удивительно, нереально, даже страшно красивым. Соня никогда не видела такого сильного волнения на таких маленьких озёрах. Волны бились о небольшой причал. Ветер срывал камыши и разносил их по всему водоему, мертвые деревья у берега угрожающе качались из стороны в сторону, будто осуждая затею с картами. Присмотревшись, Соня разглядела едва различимую лодку прямо по центру озера за серой стеной из дождя. В ней сидела одинокая фигура в капюшоне и как будто бы смотрела прямо на неё. Встряхнув головой, она снова посмотрела в окно. Лодки как будто и не было. Её отвлек Миша.

– Мама приготовила чай, пойдём.

На столе стоял старинный самовар и вовсю довольно свистел. Женщина разливала кипяток по чашкам, и в большой банке находилась зеленоватая жидкость.

– Мы не покупаем чай, делаем свой. Ещё моя прабабка занималась знахарством. Этот рецепт передавался поколения. Некоторые травы на болоте обладают лечебными свойствами. Возможно, на вкус он не такой приятный, но зато полезный, не то что эта химия из магазина.

– Ну мама, прекрати пугать Соню.

– Ничего, я никогда не пробовала домашних чаев, очень интересно, – улыбнулась Соня.

– К чаю, к сожалению, у нас ничего нет.

– О, мы купили печенья, – Соня полезла за рюкзаком и достала небольшой пакетик с овсяным печеньем, – нехорошо приходить в гости без гостинцев, верно?

«Не пей эту отраву, ты что не видишь, что она ведьма?» – через барьер пробилась Матушка. Как бы сильно Соня ни старалась, заткнуть до конца её не получилось.

«Ты же знаешь уговор, не лезть в мою жизнь, когда я не одна».

«Ты тут без меня пропадаешь, посмотри куда ты себя привела, и не вздумай пить эту отраву, ты не знаешь, как она на тебя подействует, на нас!»

«Не пей, не пей!» – издалека раздался голос маленького иуды.

Соня взяла кружку в руки и понюхала напиток. Он приятно пах травами, но после предупреждения Матушки стал отталкивать.

– Не бойся, ты попробуй, он очень вкусный, я сама собирала травы, мы его всю жизнь пьём, – мягко сказала мама Миши.

– А можно мне просто водички?

– Водички, так водички, – женщина недовольно встала из‑за стола и зачерпнула металлическим ковшом из большого ведра.

– Вот, держи. – Галина Петровна со звоном поставила стакан перед Соней и немного разлила воду на стол.

«Ты ей не нравишься, будь начеку», – предупредила Матушка.

Несколько минут все сидели в тишине, ели печенье и запивали чаем. Все, кроме Сони.

– А ты чегой‑то даже к печенью не притрагиваешься? – не выдержала мама Миши.

– Я не голодная.

В ответ женщина только хмыкнула. Миша поставил пустую чашку на стол и сообщил, что он покажет Соне остальную часть дома, и повёл её в свою комнату.

– Ты извини её. Сама понимаешь, старая закалка, советская ещё.

– Да всё нормально, Миш. Ты же знаешь, я привыкла.

Миша включил свет. Комнатка оказалась совсем маленькой. У окна стоял маленький стол, на нём – старый квадратный монитор. Напротив располагалась довольно узкая кровать, а в углу, ближе к двери, громоздкий старинный шкаф. Больше в комнате ничего не помещалось.

Миша застелил кровать колючим одеялом в клеточку и достал из шкафа две тоненькие церковные свечки.

– Хватит столько? – спросил он

– Хватит, если я не увижу, включим настольную лампу.

Соня поставила рюкзак на коленки и стала искать там упаковку с картами. Как только она взяла их в руки, раздался недовольный голос Матушки:

«Не трогай их, они не в духе!»

«Но он же просил, я обещала ему погадать»

«Не порти жизнь мальчонке, оставь колоду!»

«Слушай, я сама разберусь с этим!» – ответила ей Соня и как можно дальше запихнула голос.

С картами было по‑другому. Они не говорили с ней, как голоса, лишь показывали образы. Сначала было сложно разбираться, но с этим ей помогал маленький иуда. Он тоже видел эти образы, так как был в её голове.

Миша зажёг свечки и нетерпеливо уселся напротив. По стёклам барабанил дождь, порой так громко, что они почти не слышали друг друга. Но приходилось говорить тихо, что бы их не застукала мать.

– Скажи, а ты когда‑нибудь гадала на себя? Так вообще можно? – спросил Миша.

– Нежелательно, конечно. Сложно непредвзято смотреть на расклад. Ведь хочется, чтобы было всё хорошо.

– А было ли что‑то такое… ну в общем…

– Да, я гадала на дату смерти, – улыбнулась Соня.

Миша в ответ охнул.

– И когда?

– В двадцать девять лет, так что ещё не скоро. Ты готов? – спросила Соня. Ей не хотелось обсуждать это.

– Да, я готов.

– Давай начнём с простого. Мне ничего вслух произносить сейчас не нужно, можем обсудить это потом. Загадай свой возраст, а мы посмотрим, как с тобой взаимодействуют карты. Готов?

– Да. – ответил парень и задумчиво поднял вверх голову.

Соня достала колоду из упаковки и стала их перемешивать.

«Матушка была права, карты очень недовольны, чувствуешь?» – голос маленького иуды слегка дрожал.

«Чувствую…»

«Думаю, ему не стоит спрашивать про будущее, карты могут и обмануть».

«Знаю, давай проверим».