Соучастники в любви

После этих слов я замечаю легкую ухмылку на его лице. Видимо, его смешат мои вопросы и поведение. А меня пугает то, что для Нейтана Дивера словить пулю – это обычный вечер среды.

Дивер подходит к небольшому зеркалу, висящему на шкафчике справа от входной двери, убирает ватный тампон и рассматривает рану. Все его тело напряжено, а лицо мрачно нахмурено.

– И швы пока не нужно накладывать, – задумчиво добавляет он.

– Вот так повезло мне… – бормочу я.

Пока Дивер, кряхтя и ругаясь от боли, рассматривает свою рану в зеркало, я решила попытаться подобраться ближе к двери. Может, удастся ускользнуть? Я боюсь представить, что взбредет ему в голову, когда мы закончим с перевязкой.

Тихонько встаю и медленно подкрадываюсь к выходу. Тянусь к дверной ручке, и вдруг раздается оглушающий хлопок и я вижу яркую вспышку. От страха и неожиданности я вскрикнула. Выстрел. Кажется, что пуля пронеслась в нескольких дюймах от меня. Решившись открыть глаза, вижу Дивера стоящим на том же месте и направляющим на меня пистолет. Вся его фигура напряжена, но теперь не от боли. От злости.

– Серьезно, Изабель? А я уже подумал, что мы друзья, – ядовито ухмыляется он, а в его взгляде чистая ярость.

В страхе я пячусь назад, но упираюсь в столик. Дивер приближается ко мне вплотную. Хватает меня за шею и приставляет пистолет к моему лицу. Еще горячее после выстрела дуло касается моей кожи, и я даже слышу, как стучат мои зубы. Разъяренное лицо Дивера оказывается так близко, что я зажмуриваюсь, чтобы не видеть его.

«Черт возьми! Зачем я пыталась бежать?!»

– Ты уйдешь, когда я скажу, – гневно шипит он мне на ухо.

– Ты – чертов психопат, Дивер, – вырывается у меня.

– Это был предупреждающий выстрел. В следующий раз я не промахнусь, – он резко отпускает меня и пистолетом указывает на кровать, веля сесть обратно.

Его угроза прозвучала вполне реально, поэтому я слушаюсь и опускаюсь на край кровати, с опаской наблюдая за Дивером.

Он возвращается к зеркалу и самостоятельно накладывает повязку на рану спереди. В воздухе все еще чувствуется запах пороха, и я слышу, как пульсируют мои виски. Из последних сил пытаюсь успокоить себя, чтобы не показывать страха перед этим психом. Опускаю взгляд на свои трясущиеся руки и понимаю, что поздно: ему удалось запугать меня. И Дивер это знает.

– Сделай то же самое сзади, – сев рядом, указывает он ровным голосом, словно и не стрелял в меня только что.

Промываю и дезинфицирую рану сзади, прижимая к ней ватный тампон с антисептиком. Мышцы на его спине напряжены и вздрагивают каждый раз, когда я прикасаюсь. Дивер вновь рычит и ругается, не сдерживаясь в выражениях. То, что я не вижу его лица в этот момент, намного облегчает задачу.

Вся спина Дивера, так же как и грудь, покрыта татуировками: черепа, вьющиеся растения, цветы, непонятые символы, которые невольно хочется рассматривать… Каким‑то образом все это выглядит вполне гармонично и приятно и даже помогает на секунду отвлечься от того, в какой заднице я нахожусь.

– Спасибо, – тихо благодарит Дивер. Так тихо, словно благодарить кого‑то – стыдно.

Он вяло разворачивается ко мне. Его лицо стало болезненно бледным, а тело покрылось испариной. Он выглядит так, будто скоро потеряет сознание, но его взгляд остается таким же тяжелым и испытующим.

– Как ты оказалась на том пустыре?

Похоже, начался допрос. Нервно сглотнув, решаю отвечать честно, чтобы не отхватить пулю. Одному богу известно, на что еще способен такой человек, как Дивер.

– Это была моя работа: доставить посылку на указанный адрес. Я – курьер в почтовом офисе, вот и все.

Дивер молчит – наверное, обдумывает мой ответ. И лучше бы мне заткнуться, но проклятое любопытство берет над разумом верх и заставляет меня продолжить:

– Что было в коробке?

Сощурившись, он поднимает взгляд и смотрит мне прямо в глаза. Ощущение, словно он способен проникнуть мне в мозг и прочесть все мысли. Я будто под полиграфом.

– Это не твое дело, – грубо отмахивается Дивер и отсаживается, устало откинувшись на стенку трейлера. – Откуда у тебя вообще эта коробка?

– Нет, это и мое дело тоже, – осмеливаюсь я возразить. Наверное, временная слабость Дивера придает мне храбрости. – Ведь это я доставила посылку, и из‑за этого пострадали люди! Я хочу знать.

Нахмурив темные брови, он устало опускает веки и выдыхает:

– Это было послание.

– Какое послание? От кого? – не унимаюсь я.

– Теперь моя очередь, Изабель. Откуда у тебя чертова коробка?

– Мне дал ее какой‑то чувак в школе. Обычно я так не работаю… Но он дал конверт с деньгами, и я…

– Стоп, – он открывает глаза. – Что за чувак? Он ходит с тобой в школу?

– Какой‑то мальчик, я его не знаю. Он выглядел младше меня. Смуглый, темные короткие волосы…

Стоит ли мне сдавать Диверу этого парнишку? Я ведь не знаю, что он собирается с ним сделать! Он может избить его, как того Рика на пустыре, или запугать, как меня, или, может, и вовсе убить! А я не хочу быть в ответе еще и за это. Я уже достаточно напортачила в своей жизни.

– Конкретнее. Опиши пацана конкретнее. – Дивер начинает раздражаться, но я вижу, что сил у него остается только на то, чтобы держать в руке пистолет.

– Черт, Дивер. Парню лет четырнадцать, не больше… Что ты с ним сделаешь, если найдешь?

– Это не твоя забота, Изабель. Просто скажи, кто он. И ты сможешь уйти.

Я помню про татуировку на ладони того парня. Безусловно, эта информация будет полезна Нейтану Диверу. Но, черт возьми, я не могу заставить себя сказать ему об этом. Не хочу, чтобы он прикончил этого парня. Или кого‑то еще. Я просто сделаю вид, будто ничего не знаю.

– Это все, что я помню, Дивер, правда, – говорю я, опустив взгляд.

Я ведь не должна чувствовать вину за то, что обманываю преступника, который угрожает мне пистолетом? Но в то же время я не чувствую, что поступаю правильно. Вся ситуация ужасна, и поступить правильно здесь невозможно. Парень, который передал мне посылку, тоже явно замешан в грязных делах, как и Дивер. К тому же он и меня подставил!

– Черт… – досадливо бормочет Нейтан. – Должно же быть что‑то… – Он прислоняет голову к стене и закрывает глаза. – Принеси воды… пожалуйста, – каждое слово дается ему с трудом, особенно последнее.

Я отхожу на несколько секунд за своей сумкой, возвращаюсь и протягиваю Диверу бутылку. Взглянув на него, я вижу, что он сидит в той же позе, с закрытыми глазами. Но его лицо уже спокойно, а брови не нахмурены. Кажется, будто он уснул. Но у меня в голове все еще звенит его предупреждающий выстрел, и боюсь уйти так просто.

– Дивер? – зову шепотом в надежде, что он уснул, и я не услышу ответа.

Тишина. Был жуткий вечер. Он потерял много сил из‑за ранения и побега. Должно быть, он и правда уснул? Я наконец решаюсь. Оставляю бутылку на столе и хватаю сумку. Медленно и тихо выскользнув на улицу, я со всех ног пускаюсь прочь.