Стеклянный занавес

Валя не знала, что это строки Пушкина, но в памяти вспыхнул пейзаж с почерневшим домом, где она в прошлой жизни была счастливой девочкой Васи у любящей матери Окку.

– Даль писал: «Сначала чухонец требует выпивку, потом выпивка требует выпивки, потом выпивка требует чухонца!» – не унимался Андерс.

– С кем мы обедаем? – раздражённо оборвала его Валя.

– С директором и с главным режиссёром нашего главного телеканала, – ответил Андерс. – Что понравилось в круизе вашей дочери?

– Я в отпаде от шведов, дерущихся за жрачку и хватающих шведских проституток! – откликнулась Вика.

– Это были финны, – поправил Андерс.

– А ничё, что они говорили по‑шведски и представлялись шведами? – усмехнулась Вика и полезла за фотоаппаратом. – Шведский педофил лет под сто клеил меня прямо при матери! Показать фотку? Я продам её русским газетам!

– Кажется, они идут, – кивнул Андерс в сторону входа, чтобы закрыть тему.

Появились два породистых мужчины лет пятидесяти, подали визитки, церемонно представились. Оба показались Вале похожими на Свена. К столику тут же подошёл мужчина в ослепительно‑белом пиджаке и пожал Вале руку.

– Это хозяин ресторана, – пояснил Андерс. – Ему приятно видеть у себя русскую телезвезду.

Вслед за хозяином ресторана нарисовалась девушка в замурзанной белой жилетке и буквально приклеилась к их столу.

– Я сделаю заказ, – сказал Андерс Вале, поговорив с директором и главным режиссёром.

Он что‑то продиктовал девушке в замурзанной жилетке и стал переводить Вале вопросы важных телевизионщиков. Но они спрашивали какую‑то ерунду. Как понравился Стокгольм? Что видели в Хельсинки? Как поживает Ельцин?

Валя поняла, что это протокольная преамбула. Вскоре девушка в замызганной жилетке принесла грибной суп. И то, как его несла, подсказывало, каким образом замызгалась её жилетка. Суп показался пересоленным, но все его честно хлебали.

После супа каждому был подан красивый глиняный горшок, из которого свешивалась верхняя половина варёного рака, а нижняя утопала в горячей томатной жиже.

– У меня аллергия на раков, – испугалась Валя.

Конечно, она ловила в деревенской реке с девчонками раков, но не знала, какими приспособлениями едят их здесь.

– Шведы любят раков. Подарите рака директору канала, – предложил Андерс, сунул свою лапищу в Валин горшок, вытащил рака за ус и шлёпнул в горшок директора канала.

Из горшка хлюпнули томатные брызги, и директор улыбнулся тонкими губами. Видимо, для Швеции это было нормально.

Вика с удовольствием грызла рака, а Валя копала в горшке вилкой. Содержимое напоминало подогретый томатный сок, в котором слонялись мидии и кусочки варёной рыбы.

– Здесь прекрасная кухня и прекрасное обслуживание, – причмокнул Андерс.

– Полный отстой! Тарелка от супа до сих пор не убрана, – откликнулась Вика. – У нас за такое пинком под зад!

– Тарелки – не проблема. Профсоюз защищает труд официантов, шведский официант – работник, а не прислуга, – гордо подчеркнул Андерс.

– Что именно защищает профсоюз? Её грязную жилетку? – возмутилась Валя, Андерс её бесил.

– Люди из России не могут нас критиковать. Мы видим по телевидению вашу безработицу, бандитизм, бездомных, проституцию. А Швеция – самая удобная для жизни страна мира, – говоря это, Андерс выпучил глаза, как только что съеденный им рак.

– У нашего четырёхзвёздочного отеля тоже сидят бомжи с панками, – встрепенулась Вика. – Могу познакомить и с четырехзвёздочной крысой из нашего отеля! Я её сфот‑кала.

Директор канала и режиссёр не испытывали ни малейшего интереса к происходящей рядом дискуссии на русском и переговаривались по‑шведски.

– А ещё у нас переводчиков нанимают переводить, а не митинговать за свою зарплату, – поставила Вика Андерса на место.

– Но переводить нечего, их не интересует Россия, – сбавив тон, пояснил Андерс.

И тут директор канала показал на часы и обратился к Вале, а Андерс перевёл:

– К сожалению, мы спешим на другую встречу. Мне известно, что вы ведёте передачу о природе России. Но всё равно хочу узнать ваше мнение о выборах президента. Россия снова станет красной?

От этого вопроса Валя и сама покраснела от негодования:

– Название моей передачи – символ. Я провела за время избирательной кампании много эфиров с политическими экспертами, представителями партий и доверенными лицами президента!

Андерс перевёл, и директор канала с удивлением уставился на Валю:

– Извините, мне дали неточную информацию о вас. Так что вы думаете о шансах Ельцина?

– Уверена, что он победит. Никто в России больше не хочет жить в тюрьме. Пять лет свободы – достаточное время, чтобы почувствовать себя новым народом, – ответила Валя.

Андерс перевёл, и тут директор телеканала кивнул режиссёру, чтобы тот шёл на встречу сам, заказал на всех кофе с десертами и стал задавать вопросы. Потом ещё раз заказал кофе с десертами, и ещё раз.

И всё задавал и задавал вопросы о происходящем в России. Вале казалось, что объясняет ему понятное ребёнку, но он слушал, словно она раскрывает государственные тайны. Андерс прекратил тянуть одеяло на себя и старательно переводил.

– Почти все наши представления о выборах из американских информационных агентств, – признался директор телеканала. – Конечно, мы делаем новостные сюжеты о России, но наши эксперты не всегда понимают, что у вас происходит.

– Какие сюжеты вы можете делать о России, если три журналиста ваших ведущих журналов спрашивали меня в основном о русской проституции? – спросила Валя, не церемонясь.

– Но в вашем парламенте говорят о легализации проституции, – перевёл Андерс. – А в Швеции запрет проституции – горячая тема политической повестки.

– Швеция – демократическая страна, зачем ей контролировать постель взрослых людей? – не поняла Валя.

– Швеция против эксплуатации женщин для секс‑услуг! – перевёл Андерс.

– Почему именно женщин? Я была в московском стриптиз‑клубе, там работают мужчины, которых можно пригласить к себе за деньги. Они добровольно выбрали такую работу, – ответила Валя. – Думаю, и у вас есть такие клубы.

– Я тоже против того, чтобы государство лезло в постель налогоплательщиков, – признался директор канала в переводе Андерса. – Но наказание за проституцию активно лоббируют две партии, имеющие высокое количество женщин. При этом сами шведки ездят в страны женского сексуального туризма, покупают там за деньги молодых мужчин и не скрывают этого.

– Андерс, спросите, чего он ожидал от встречи со мной? – попросила Валя.