Тэянг

Послушно уставившись на тень (что еще мне оставалось?), я понял, что щупальца все‑таки не совсем щупальца: слишком воздушные и мягкие на вид, даже, пожалуй… мм… слово «пушистые» подошло бы идеально, если бы не было слишком милым для сверхъестественной тени.

Это не щупальца. Это хвосты. Собака с кучей гигантских хвостов, которые растут из ее пушистого зада и плавно изгибаются в разные стороны. Или даже, пожалуй, не собака. Острая морда, острые уши. Лисица! А лиса с кучей хвостов – это…

– Когда‑то людям не приходилось тупить по полчаса, чтобы узнать свою удачу, – с ноткой презрения сказал незнакомец, и я медленно повернулся к нему.

Девятихвостый лис. Кумихо. Сказочное существо, оборотень, от которого добра не жди. Начать, конечно, следовало бы с того, что их просто не бывает, но тень на стене выглядела поразительно настоящей.

– Какую удачу? – пролепетал я. – Вы… вы же пожираете сердца мертвых, бродя по кладбищам.

Незнакомца аж перекосило, словно он лимон откусил.

– Фу, как негигиенично и неприятно. И бессмысленно. Сердца мертвых мне без надобности.

Тут я вспомнил еще одну сказку, от которой легче мне не стало. Юношу соблазнила прекрасная девушка, которая потом оказалась девятихвостой лисой и проглотила его душу.

– Вас же не бывает, – жалобно произнес я и сразу понял: реплика бесполезная.

– Можно мы пропустим ту часть, где ты считаешь меня своим бредом? Я и так уже от скуки умираю.

Почему‑то недовольство на его лице окончательно убедило меня, что он настоящий. Мое воображение просто не сумело бы создать сказочного кумихо в ханбоке и кроссовках, который еще и бесится оттого, что в него не верят.

– Разрешаю звать меня просто Лис, – сказал Лис, будто почувствовав, что беседа вышла на новый уровень. – И на «ты». Я перерос возраст, когда меня приятно будоражило поклонение.

– А… а сколько тебе? – прошелестел я.

То ли из сказки, то ли из какого‑то мультика я помнил, что кумихо, то есть оборотнем, может стать любая лиса, которая доживет до тысячи лет.

– Хён, – серьезно ответил Лис. – Тебя не это сейчас должно волновать.

Мой взгляд то и дело притягивала сверхъестественная тень на стене, но Лис‑человек пугающим не казался. Зрачки совершенно обычные, взгляд – человеческий, запах – тоже. Он стоял так близко, что я улавливал нотки дорогих духов. Интересно, оборотни ходят по магазинам или заказывают все онлайн?

– У меня времени‑то не вечность, – раздраженно сказал Лис. – К делу, Хён. Видя твои бедствия, я пришел тебе на помощь, так что лови‑ка удачу за хвост. Точнее, за все девять. Я хочу тебе кое‑что подарить.

Вот уж чего‑чего, а подарков я в легендах о кумихо не помнил: в основном там было про соблазнение, убийства и пожирание сердец тех, кого удалось завлечь в сети греха. Я решил, что пора спасаться, только как‑нибудь по‑умному, вежливо и учтиво, – кому охота разозлить оборотня?

– Благодарю тебя за щедрость, господин, – дрожащим голосом выдавил я, склонившись в поклоне. – Я счастлив, что мне выпала удача тебя встретить, но… но… – На ум не приходила ни одна отговорка, и я брякнул: – Но мне пора, я должен успеть на… поезд. Рад был поговорить!

И я бросился бегом по переулку, стараясь держаться подальше от стены, на которой чернела тень Лиса. А вдруг она живая и может меня сожрать? Я надеялся, Лис поймет, что мне ничего от него не надо, но, увы, зря.

– Куда же ты? – Он снова возник у меня на пути, и я обреченно остановился. – Хотя бы выслушай. Я не желаю тебе зла. Неужели ты думаешь, что такое всесильное существо, как я, стало бы возиться с тобой, если бы хотело навредить? Я бы стер тебя в пыль, но я ведь этого не делаю. – Тень на стене качнула девятью хвостами. – Просто я увидел, как трудно тебе живется, и решил помочь. Мне тоже никогда не было нигде места. – Лис сжал мое плечо, и я едва сдержался, чтобы не отпрянуть. – Люди своими глупыми историями подпортили мне репутацию. Разве с тобой случилось не то же самое? Я знаю, почему тебя презирают, хотя ты ни в чем не виноват, как и я. Ты пострадал за грехи родителей, я – за то, что умею превращаться. Люди травят всех, кто на них не похож.

Ладно, признаюсь, я растаял. Никто, кроме мамы, не говорил со мной так понимающе и ласково. И еще Лис был невероятно хорош собой, хотя, конечно, Пак для меня все равно красивее.

– Мне подвластно многое, и вот тебе мой подарок, – важно произнес Лис. Он шагнул еще ближе ко мне, и тень на стене тоже сделала шаг вперед. – Ты хочешь пройти кастинг в ту группу, которая тебе нравится?

– Я… не знаю, нравятся мне «Славные парни» или нет, я же их не слышал, – пролепетал я: почему‑то мой ошарашенный мозг уцепился именно за эту информацию.

Лис нежно засмеялся – будто колокольчики зазвенели.

– О нет, Хён, я не о «Славных парнях». Их, кстати, даже не существует. Я о твоей любимой группе «Тэянг». Хочешь выиграть их кастинг?

В каком смысле «не существует»? В каком смысле «выиграть кастинг в „Тэянг“»? Что за бред! Я мотнул головой, обошел Лиса и без всякого драматического накала зашагал дальше по переулку, туда, где мерцали огни машин. На этот раз Лис не вырос у меня на пути, просто крикнул вслед:

– Не ври, что в глубине души не мечтал об этом, я чувствую желания! Ну же, Хён, не будь трусом, я уже в третий раз даю тебе шанс, четвертого не будет!

Пока он говорил, его голос изменился, стал низким и хриплым. Не в силах побороть любопытство, я обернулся. На месте Лиса стоял продюсер «Славных парней» – тот грузный коротышка, который ушел из кафе, не заплатив за бульгоги.

– Я тебя испытывал, – сказал коротышка. – Ты побоялся спеть в кафе, побоялся уйти с работы пораньше. Тебе раз за разом дают шанс, но ты слишком робок и жалок, чтобы хоть чем‑то рискнуть. – Он снова направился ко мне. Я неподвижно стоял на месте. – А сейчас тебе дарят исполнение мечты, такой заветной, что ты даже сам себе в ней не признаешься всерьез. И ты просто уходишь? Начинаю думать, что ты заслужил свою убогую жизнь. – Коротышка опять превратился в красавца в ханбоке и кроссовках. – Все, я ухожу?

– Ты ведь что‑то попросишь взамен, – негромко сказал я. Может, я и трусливый лопух, но не идиот. – Ты – кумихо. Зачем тебе кому‑то помогать?

– Говоря словами вашего века, это мой благотворительный проект. – Лис поправил белоснежный рукав. – Но ты прав, я кое‑что попрошу. Сущий пустяк, не сравнить с тем, что ты выиграешь.

Ну началось.

– И что же? – сдавленно спросил я.

Лис мягко отмахнулся, давая понять, что это мелочь, не стоящая упоминания.

– Я хочу то, чего у тебя еще нет. Не бери в голову, если ты согласишься на нашу сделку, я заберу это позже.

Сделка, а не подарок. В университете я не учился, но разницу любой поймет. Вот после таких сделок и рождаются сказки, в которых герои под конец умирают, и некому их оплакать, потому что сами, дураки, виноваты.

– Лучше я останусь бедным, но сохраню свою душу, – заявил я.

Священник нашей церкви мог бы мной гордиться. Пожалуй, немного театрально получилось, но я хотел, чтобы до Лиса дошло: я его насквозь вижу. Сожрет мое сердце и не подавится.