Уничтожу тебя, принцесса

– Что такое, Крис? Я думал, ты сама хотела узнать, как целует парень, который выглядит, как ходячий секс. – С моего лица сходит вся краска. Хотя чего я ожидала? Стерва наверняка долго рыдала у него на плече, пользуясь любой возможностью выставить себя бедной овечкой. Конечно, Арс не может пропустить мимо внимания моего вида, он кивает, будто большего ему и не надо. – То‑то же и оно. А судя по твоему заявлению час назад этому «мечтателю», ты всё ещё играешь в эту игру. Не выгляди так, будто ты не расплылась, и сама этого не хотела.

Дважды подонок, который видит меня насквозь. У которого в преимуществе надо мной слишком много оружия.

Я смеюсь, хотя смех слишком натянут, но сейчас я сделаю всё, чтобы не утонуть в собственной слабости.

– С тобой? Ты не дал мне даже опомниться, застав меня врасплох, что у меня и шанса не было вспомнить, с чего я вообще решила, что вид может соответствовать действительности. Сейчас я лучше пойду и поучаствую с Филлимоновым в малобюджетном порно, чем ещё раз захочу поцеловаться…

По моей ладони проносится рычание прежде, чем его слышу, а уже в следующую секунду оно врывается в меня из его рта, прижимающегося к моему. Рука Арса хватает меня за затылок, не давая ни единого шанса отстраниться.

Я бью его в грудь, мычу и царапаю его через футболку. Я хочу вырваться ровно также, как хочу, чтобы он взял надо мной вверх. Заставил меня подчиниться. Но ещё больше я хочу причинить ему боль. Чтобы ему было больно от того, что он может брать надо мной этот вверх. Что хочу его поцелуев. Что он делает с моим телом, буквально за мгновение наполняющимся желанием.

Губы Арса размыкают мои, но только потому, что сама ему позволяю. Впускаю, но в следующую секунду со всей силы кусаю его нижнюю губу. До крови, до его рычания, до металлического привкуса во рту, потому что Арс не отступает. Толкает меня к подоконнику, а в следующее мгновение он оказывается между моих ног, усаживая меня на него.

Он дёргает меня за бёдра вперёд. Вжимает в свой пах, точно сам пытается наказать за то, что он такой твёрдый из‑за меня. Мой стон тонет у него во рту, когда наши языки сплавляются в единственной секунде наслаждения от соприкосновения между нами.

И мы оба друг друга ненавидим за это. За отчаянную нужду, которая всего на мгновение утоляется, чтобы в следующее вспыхнуть новым огнём и безумнейшим голодом.

Арс целует всё глубже и яростней, надавливая на затылок, чтобы подчинить полностью мой рот. Я ненавижу себя за то, что позволяю ему это сделать. Что так отчаянно жажду его поцелуев. Но чем больше я становлюсь податливой и мягкой, тем сильнее мои ногти впиваются в его кожу на затылке и шее. Я царапаю Арса так, точно сражаюсь за собственную жизнь. Как дикое животное, которое уже знает, что обречено, но не может всё равно сдаться.

Когда Арс от меня отрывается, на его губе выступают капли крови, шея вся в отметинах от ногтей и царапинах. Мы оба дышим слишком спокойно для того, что ещё секунду назад между нами творилось, утихомирившиеся и опустошённые. Все взрывные эмоции остались в том поцелуи. Сейчас в нас только холодная, чистейшая и обоюдная ненависть.

Арс проводит кончиком языка по губе, будто просто проверяет действительно ли на ней кровь, прежде чем его большой палец стирает его кровь уже с моих губ. Он всё ещё молчит, смотрит на меня, будто оценивает, чувствую ли я тоже самое, что и он.

– Я предупреждала, что кусаюсь, – говорю ему без единого намёка на колкость. Я такая же серьёзная, как и он. – Не смей больше выкидывать что‑то подобное. – Потому что я не могу гарантировать, что смогу отстоять ещё раз этот бой. Мне нужно пресечь его до того, как Арс поймёт, что все мои чувства на самом деле сейчас вопят от досады, что он больше не смотрит на меня с восхищением. – А то ты похоже и правда забыл, что игра со мной обходится дорого.

Его глаза сужаются, он усмехается, но сухо и зло, продолжая всматриваться в мои глаза, пока его не зажигаются чем‑то тёмным и дьявольским.

– Давай мы с тобой сыграем ещё раз в эту игру, принцесса, – говорит он, но я только хмурюсь, не понимаю его.

– Что?

– Ты снова отдашь мне свой первый раз, – Арс всё вглядывается в мои глаза, будто пытается там что‑то поймать, и когда это происходит, его губы уже изгибаются в усмешке. – Так я и думал. Ты же ещё девственница, хоть что готов на это поставить. Такая, как ты не отдаст свой первый раз, кому попало. Он же дорого стоит, так ты мне передала. Но в этот раз я тебе докажу, что он не стоит ровным счётом ни‑че‑го.

Из меня вырывается смешок, и я готова боготворить всех на свете, что он не звучит так же пораженно, какой себя ощущаю. Настаёт моя очередь всматриваться в его глаза. Не знаю, почему я ещё думаю, что он несерьёзно, но когда точно убеждаюсь, моя кровь обращается в огонь.

– Ты похоже перевозбудился, Багиров, раз действительно думаешь, что этот номер зайдёт, – говорю холодно, но мне самой сейчас почему‑то вообще не до шуток. – Прости, но благотворительностью я не занимаюсь. Максимум, что могу ещё позволить – нормальный поцелуй, и то только из жалости. Как представлю, что тебе с твоей святошей не видать ничего серьёзней поцелуев в щёчку…

Я не заканчиваю эту мысль, самой неожиданно как‑то не по себе становится, когда вспоминаю реальность. А вот Арс будто и не сразу вспоминает про свою девушку, хмурится, но я уже собираюсь уйти, пока не получила ответ. Но Арс мне не позволяет даже немного сместится. Его тихий, бархатный смех царапает по моему самоконтролю. Я хочу ему врезать, особенно когда он так нахально заявляет:

– Ревнуешь, Рогозина?

Дико. Но ему выдаю такой же мягкий смех.

– Я? К кому? К той, которой ты только что изменял, набросившись на меня, как изголодавшийся зверь? Это ты меня поцеловал, а не я тебя.

Но его это никак не трогает, будто ему вообще нет дела, что он и правда изменял своей девушке.

– Я поцеловал тебя, чтобы показать, что могу закрывать твой рот в любое время, чтобы он больше не нёс всю эту самоуверенную чушь. Ты слишком высоко вознесла себя, Крис, уверенная, что все твои поступки сходят тебе с рук. Пора бы сбить с тебя эту корону.

Я наклоняюсь к нему, делая свой голос низким и сладким:

– И кто же это будет? Ты?

А он так непринуждённо кивает:

– Считай, доброволец.

Но я лишь снова смеюсь, качая головой.

– Нет, ты всего‑то – бедный, обиженный мальчик, с раненым эго, что его переиграла какая‑то девочка. – Мой голос обращается в холодную сталь, когда медленно и вкрадчиво произношу: – Я зарабатывала себе репутацию здесь два года, думаешь пришёл, задвинул пару угроз про обезглавливание, попытался пристыдить, и всё? Это сработает? Огорчу тебя, Багиров, но всё, что ты сделал – нажил себе врагов.

Арсу, очевидно, на них без разницы. Как и на все мои слова, потому что его голос продолжает звучать ровно.

– Так тем более, Крис, чего тебе тогда бояться, если ты уверена, что у меня ничего не получится? Я останусь в дураках и приму, что эта девчонка достойно уделала меня, а не подло и исподтишка. Или же докажу тебе, что твоя жизнь разрушиться слишком быстро, потому что ты просто избалованная, зазнавшаяся стерва, которой самой на этот раз придётся платить за свой первый раз.