Уничтожу тебя, принцесса

– Вау, – тянет Кар, оглядывая меня, когда приближаюсь к входу, где она уже стоит с Яной. – Да тебя Антонова даже на порог кабинета в таком платье не впустит, – комментирует она его длину, усмехаясь и качая головой.

Хотя её юбка длиннее моей на каких‑то сантиметров пять. Тут просто Антонова – куратор, отвечающая за нас и нашу дисциплину, и по совместительству преподавательница нескольких предметов, точит на меня зуб уже третий год. Не нравлюсь ей я, потому что не умею вовремя закрывать рот и всегда отстаиваю свои права. В том числе и за то, что одна из первых начала нарушать форменный режим, отказываться менять шпильки на широкий, скромный каблук, и носить мини.

За последнее мы до сих пор боремся, так как Лидия Сергеевна, пусть и старше нас от силы лет на восемь, сама слишком консервативных взглядов, и считает, что в таком виде можно ходить только на «панель». Обычно, конечно, я так не наглею, мне не нужны лишние проблемы, но это единственное серого цвета платье, которое может свести с ума даже святого. А‑образной формы и с кружевной белой стойкой на шее и плечах, из‑под юбки тоже немного выглядывает кружевная оборка. Волосы затянуты атласной, чёрной широкой лентой в форме банта. Когда я смотрела перед выходом в зеркало, я хотела совратить сама себя.

Даже если Арс меня ненавидит, он – парень. Парень, который меня хотел. Хотел, но так и не получил. Как ему об этом не напомнить?

Главное, не споткнуться, когда буду выходить в кабинет.

Потому что, как бы я ни была уверена в себе, всё равно жутко нервничаю.

– Пустит, если попаду туда раньше неё, – выдаю с улыбкой, уводя взгляд и осматриваясь.

Всем видом стараюсь не показывать своего состояния. Не при девчонках. Неважно, что мы как бы считаемся подругами, Карине дай только повод, она и секунды не подумает, чтобы занять моё место. Яна её поддержит, потому что они – не разлей вода, а Василиса, которая уже направляется к нам с милой улыбкой, единственной, пожалуй, по‑настоящему искренней здесь, пойдёт за мнением большинства.

И эта ещё одна причина переживать. Если кто‑то узнает, что на меня поспорили, а я повелась… Уверена, просто мне точно не будет.

Но этому не бывать, я не позволю Арсу второй раз уничтожить меня.

Сама того не осознавая, потираю пальцами браслет, а когда замечаю свои действия, опускаю на него взгляд. Его ремешок уже так износился, что мне каждый раз его страшно касаться. Потому что он мне нужен. Невероятно, сколько раз он помогал мне не сдаваться, даже когда было слишком сложно. Особенно в первый год здесь.

Как бы Арс ни сделал мне больно, есть всё же то, в чём он удружил – этот браслет. Он всегда мне напоминает одно простое правило – бить нужно первой, пока это не уничтожит тебя.

– Филлимонов точно будет рад, – тем временем вставляет Яна с улыбочкой, как лезвие, что даже и не скажешь, что он ей нравится.

Потому что такие, как Филлимонов, якобы не могут нравиться. Он хамоват, пошлит через слово, постоянно всех подкалывает и туповат. Карина его ненавидит, а Яна слишком боится её осуждений, чтобы хоть раз показать себя.

– Чему Филлимонов будет рад? – Василиса подлетает к нам с горящими, невинными глазами самого ангела.

– Длине платья Крис, – подсказывает Яна.

А Василиса будто только видит, оглядывает меня.

– Ох, – выдыхает она. – Антонова опять будет хуже мегеры.

Из её уст даже слово “мегера” звучит ругательством. Я закатываю глаза.

– Господи, да расслабьтесь вы. Всё будет нормально, идём, нам пора, если действительно не хотим её гнева.

Не то чтобы мне самой хотелось спешить, но войти в кабинет так и так придётся, и чем дольше оттягиваю, тем хуже. Вот только сердце бьётся всё чаще, а когда наконец переступаю порог, всего на секунду оно останавливается.

Вдох.

Поднимаю выше подбородок и чётко иду к своему месту.

И… божечки. Я его чувствую. У меня точно все тело требует обратить на него внимание. Каждый шаг даётся так сложно, словно я пробираюсь через зыбучий песок. Он смотрит, а я запрещаю себе даже вид делать, что его место не пустует, проходя мимо. Дышать нужно.

Десяток сантиметров – вот, сколько между нашими телами, и я не выдерживаю. Глаза на мгновение прикрываю, уже уверенная, что рассыплюсь буквально, когда меня отвлекает свист.

Филлимонов. А я ему чуть ли в ноги не готова упасть за спасение.

Потому что лучше в ногах Филлимонова, чем дать Арсу хоть один намёк, что его присутствие, как мощное излучение. Оно в воздухе, вокруг меня вибрирует, и мое чертово тело лихорадит.

– Рогозина, когда ты уже возьмёшь моё сердце в плен?

Господи, спасибо вселенная, что ты создала этого парня.

Я сажусь на своё место на втором ряду. Нас с Арсом разделяет всего какой‑то проход и одна парта. Метр – это слишком мало, чтобы я могла дышать хотя бы через раз.

Филлимонов нависает надо мной со своей парты.

Давай, Крис, включай уже эту простую функцию «говорить».

– Зачем, если оно уже меня, предложи, что получше, и возможно я разрешу тебе и дальше пялиться на мои ноги, – наконец, выдаю одну из привычных шуток с ним.

Это пустая болтовня, он может сказать подобное что мне, что Кар, что любой девчонке. Вот только сейчас у меня точно что‑то посреди горла застревает. Сама того не желая, я напомнила Арсу, за что он меня ненавидит.

Спокойно, он мог и не заметить. Но… он смотрит. Не отворачивается, в упор, что игнорировать его становится почти невозможно.

Он. Смотрит.

И он не собирается делать вид, что мы незнакомы. С трудом сглатываю, чувствую буквально, как пульс бьётся на шее.

– Давай уже, Крис, признай, что надела это платьишко для меня. Я оценил, – подмигивает Филлимонов, ухмыляясь.

Вероятнее всего, сегодня я скажу не один раз «спасибо» вселенной за него.

– В твоих мечтах, Фил, – я поворачиваюсь к нему, находя идеальную причину не видеть силуэт Арса.

– Ты и так в них, Крис, – наклоняется он, переходя на хриплый голос, – и ты там…

Что‑то падает. Резко и неожиданно, что мы аж с Филлимоновым одновременно вздрагиваем и неосознанно переводим туда взгляд, а уже через мгновение я жалею об этом.

Я вижу глаза Арса, тёмные, как грозовое небо, когда он наклоняется, чтобы поднять телефон.

Тот самый, который упал.

А когда выпрямляется, откровенно проходится взглядом по моим ногам, медленно так, что кожу покалывает, жар несётся всё выше по бёдрам, пока так точно не достигает центра, где он задерживает его, прежде чем снова не вернуть к моим глазам. На этот раз я не могу даже сглотнуть, Арс только что пялился мне под юбку при всей группе и даже не пытается это скрывать, когда его рот изгибается в однобокой, грязной ухмылке.