Вакцина от безумия

В отель они вернулись вместе. Потом были ужин при свечах и прогулка по пляжу. Ночь – как это обыкновенно происходит в здешних широтах – внезапно опустилась на море и пустынный берег. В небе повис полумесяц – извечный символ таинственного арабского Востока. А они, словно школьники не переменке, брели вдоль кромки прибоя, взявшись за руки. Ленивая волна время от времени докатывалась до их босых ног, ласково поглаживая кожу и, как бы нехотя, возвращалась назад.

Несколько раз они, не сговариваясь, застывали на месте, задрав головы и любуясь черной бездонной пропастью космоса, усыпанной мириадами светлячков‑звезд. Во время одной из таких остановок, повинуясь безотчетному порыву, Артем, не отрываясь от созерцания ночного небосвода, стал читать бессмертное рубаи Омара Хайяма, на много веков пережившее своего создателя.

– Не станет нас, а миру хоть бы что! Исчезнет след, а миру хоть бы что! Нас не было, а он сиял и будет!..

Тая слушала, как завороженная, – было в этом здесь и сейчас что‑то, невыразимо созвучное ее настроению.

– Исчезнем мы, а миру хоть бы что! – закончил Артем.

Потом он увлеченно рассказывал что‑то о далеком прошлом Та‑кемет, Мицраим, Мудраия, как называли Египет в разные времена на разных языках. Поведал об истории и до сих пор никем не объясненных загадках пирамид, о роскошных усыпальницах фараонов и гигантских стелах, испещренных таинственными многозначными символами… Видно, эта пропитанная загадочностью страна как зацепила его когда‑то, так до сих пор от себя и не отпускала. Он был хорошим рассказчиком, и для натур любопытствующих, несомненно, мог бы стать кладезем бесценной информации, которой ни за что не раздобудешь, просто шаря в интернете или сидя перед телевизором. В других обстоятельствах Тая внимала бы ему, раскрыв рот от изумления, но сейчас слушала вполуха – мысли ее витали в совсем иных сферах.

Не передать словами, насколько сильно ей нравился этот мужчина. Это было не какое‑то там наваждение или помутнение рассудка – она все осознавала. Ее к нему безотчетно тянуло, она хотела быть с ним, и ничто другое этой ночью не имело значения. Безрассудство? Разумеется. Но противиться нахлынувшему чувству Тая не желала, да и не могла, и очертя голову ринулась в омут романтических грез…

 

Поспешное бегство

 

Тая открыла глаза. Свет уличного фонаря пробивался сквозь щель в неплотно запахнутых шторах и чуть разбавлял темноту, превращая ее в зыбкий полумрак. На прикроватной тумбочке размеренно тикал будильник, который Тая по привычке везде и всюду возила с собой. Артем лежал рядом и, судя по ровному дыханию, спал безмятежным сном праведника. Вроде все спокойно. Однако она не сомневалась, что причиной внезапного пробуждения стал некий посторонний звук. Прислушалась. Ничего. Тишина. Может, показалось? Со стороны окна послышалось слабое поскрипывание. Значит, не показалось. Вероятно, балконная дверь неплотно прикрыта, решила она, и уже совсем собралась встать с кровати, чтобы исправить это упущение, да не тут‑то было.

Еще секунду назад безмятежно спавший Артем навис сверху, зажав ей рот ладонью левой руки. Указательный палец правой он предостерегающе приложил к губам. Тая кивнула, давая понять, что намек уразумела. Тогда он убрал руку с ее лица и по‑кошачьи неслышно буквально стек с постели. Потом так же бесшумно, на цыпочках подкрался к шторе, из‑за которой только что донесся неясный шорох. Тая с любопытством наблюдала за его действиями, воспринимая происходящее скорее как игру, нежели как нечто серьезное.

Дальнейшее было сродни сюжету качественного голливудского боевика. Артем резко отдернул штору и двумя мощнейшими ударами свалил с ног затаившегося там человека. Все произошло столь стремительно, что Тая даже испугаться толком не успела. Она словно бы наблюдала представление театра теней, различая лишь движение темных контуров на фоне подсвеченного снаружи прямоугольника окна. Непрошеный визитер распластался на полу, не подавая признаков жизни, – надо полагать, он находился в глубоком нокауте. Артем склонился над поверженным телом и проворно обшарил карманы любителя лазить по чужим номерам под покровом ночи.

– Как и следовало ожидать, ничего кроме… – пробормотал он, закончив досмотр, и поднял что‑то с пола.

– Что с ним? – спросила Тая и протянула руку, чтобы включить бра над кроватью, но Артем резко остановил ее.

– Не надо света. Соблюдаем режим темноты.

– Что с ним? – настойчиво повторила свой вопрос Тая, задетая тем, что первая попытка выяснить, насколько сильно пострадал забравшийся в ее номер человек, закончилась ничем.

– Пациент скорее жив, чем мертв, – вполголоса констатировал Артем. – А вообще‑то, хоть бы и ласты склеил, не вижу повода для расстройства, – цинично закончил он.

– Зачем ты так? Ведь это наверняка – самый обычный гостиничный воришка, – предположила она.

– Вор, – наставительно заметил Артем, – никогда не станет забираться в номер, когда постоялец почти наверняка находится там. А если даже, вопреки здравому смыслу, и решится обчистить чьи‑то апартаменты ночью, то вряд ли станет напяливать на голову балаклаву и уж тем более брать с собой «беретту» с глушителем.

В подтверждение своих слов он показал упомянутый пистолет, который, надо полагать, обнаружил у незваного гостя при обыске, и небрежно бросил его на кровать.

– Из чего следует нехитрый вывод: явился он сюда не за содержимым твоего кошелька, – подвел итог своим рассуждениям Артем.

Его доводы и, в значительно степени, конечно же, демонстрация оружия были весьма убедительны. Тая зябко передернула плечами, не зная, что и думать. Неужели этот человек хотел меня убить? Но за что? У всего должны быть причины… Тут ее осенила догадка: а что если его целью была не я?

– Ты не допускаешь мысли, что… – начала она, но Артем довольно бесцеремонно прервал ее на полуслове:

– Я допускаю все что угодно, – и тоном, не терпящим возражений, велел: – Быстро одевайся. Бери с собой только самое необходимое, и уходим.

Будучи, что называется, девушкой с характером, в иной ситуации Тая не потерпела бы подобного с собой обращения, но сейчас что‑то подсказало ей, что стоит смирить гордыню и во всем довериться мужчине.

– Но почему? – все же спросила она, прежде чем приступить к сборам.

– Давай вопросы отложим на потом, – чуть смягчившись, предложил он. – Просто поверь, что сейчас самое лучшее для нас – убраться отсюда как можно быстрее и желательно как можно дальше.

Аргументы типа «ты просто поверь» на Таю никогда не действовали, но от Артема исходила такая просто‑таки железобетонная уверенность в собственной правоте, что она сочла за благо не возражать.

– А с этим что делать? – Тая ткнула пальцем в направлении лежавшего на полу человека.

– Забудь, – отмахнулся Артем и принялся натягивать штаны. – Минут через пять очухается и сам смоется. Можешь не сомневаться: уж он‑то в полицию жаловаться точно не побежит.

Сказав это, он взял пистолет, протер полотенцем рукоятку пистолета и со словами «Нам чужого не надо», открыв балконную дверь, выбросил оружие в ближайшие кусты, после чего ободряюще обратился к Тае:

– Надеюсь, все утрясется, но на несколько дней придется уехать.

– На несколько дней? – удивленно переспросила она.