Волк 2: Лихие 90-е

– Нет, ещё добавь, чтобы запомнили. Но если нас повяжут, то Семёнов этот, гадина, других отправит. Кто её защитит тогда, пока Ярик не вернулся? Мы уже не сможем.

Остановились все сразу и переглянулись, будто я окатил их холодной водой. Я посмотрел на троицу быков. Били мы их недолго, но жёстко, всерьёз, с нашими парнями шутки плохи. Переломы, вывихи, выбитые зубы, сотрясения. Нескоро эти твари вернутся к своей деятельности. Но суть не в этом.

– Надо с Семёновым разбираться, – сказал я. – А то другие приедут. Он их отправил сюда.

– К нему поедем? – сипло дыша спросил Женя и откинул мокрые от пота волосы со лба.

– Да. И сейчас, пока он ещё не понял, что случилось. Или пожалуется братве, мы его не достанем.

В руке у меня был трофейный пистолет, я кого‑то в порыве злости колотил рукояткой, держа за ствол. Походу, это газовый, переделанный в боевой. Надо избавиться или спрятать. Хотя это может быть аргументом в беседе с Семёновым.

Но нет. Милиция приедет, вот и пусть пакует их за нелегальное оружие. Семёнов отмазаться сможет, а эти твари нет. Нас они всё равно толком и не запомнили, мы появились быстро и били сильно.

Так что я вытащил магазин, бросил его вниз, сам пистолет тщательно протёр там, где касался. На рукоятке пальчики хозяина уже есть, я за неё не брался. Оружие брошу где‑нибудь внизу, чтобы эти не успели достать.

– Дальше без меня, – Слава отбросил кувалду, уронив её кому‑то на рёбра, и вытер лицо. – Не люблю я эти разговоры. Как‑нибудь сами, пацаны, а я как умею, так и буду действовать. Как привык.

Он с силой пнул амбала, которому раньше принадлежала кувалда, прямо по яйцам, и перешагнул через корчащееся от боли тело. Ушёл быстро. Парни переглянулись с удивлением.

– Идём, – я выдохнул. – А то приедут, повяжут нас. И всё потеряно. Нас и так бабки видели, и пацан тот, да ещё и жена Ярика. Сдаст на свою же голову, даже не поймёт ничего.

– Да, Волк, – Женя вытер рукоятку кувалды платком, потом нож, и бросил его в проём. – Идём.

– Ага, – Артём сплюнул. Парень совсем тяжело дышал. – А эти уроды через трубку жрать будут. Твари, гадины, я их… Идём, а то урою их нахрен. Прибью.

– Лица бы чем закрыть, – сказал я. – А то…

Бабушкам было не до нас. Когда мы вышли во двор, они все столпились у кого‑то из приехавших соседей, который рассказывало чём‑то взахлёб.

– О‑е‑ёй, когда же это закончится, Господи? – громко жаловалась одна. – Взрывают и взрывают.

На нас не смотрели. Москвич, на котором приехали эти три дебила, стоял одним колесом на клумбе, на крыше у него сидела большая серая ворона и нагло гадила. Уазик тоже на месте, а вот синий джип людей Фрола уехал. Ну и им же лучше, мы на таком взводе, что завалили бы и их без всякой милиции.

И пока мы всем неинтересны, мы сели в Уазик и поехали. Парни закурили, как паровозы, оба шумно дышали, да и я тоже устал. Аж футболка прилипла к спине. А навстречу нам с включённой мигалкой проехал тоже Уазик, только милицейский.

– А быстро они, – проговорил Артём, сбавляя скорость

– Волк, – тревожно сказал Женя и начал хлопать себя по карманам. – Я там ствол забыл.

– Какой?

– Так тэтэшник, сука, – он потёр затылок. – Выпал, наверное, из‑за ремня. Ещё думаю, хорошо что забыл про него и доставать не стал. А тут вспомнил, а его нет…

– Там пальчики твои? – я напрягся.

Женя кивнул.

– Погоди, надо подумать. Забрать сейчас не сможем, попадёмся. Короче, завтра пойдём к Леснякову, будем говорить с ним… вернее, я буду. Что‑то должен предложить.

– Опасно, Волк. Он же мент. Одно дело – когда дело совместное, – мрачно сказал Женя. – А тут ствол, совсем другой разговор.

– Я что‑нибудь придумаю. Не буду же я тебя выдавать, Женёк. А вообще, – я посмотрел на него.

– Да знаю я, что баран, – он вздохнул. – Надо было тебе его отдать, как и автомат.

– Какой автомат? – Артём навострил уши.

– Никакой.

Хорошо ещё, что я тот переделанный ствол оставил, пусть из больнички отправятся не на волю, а куда‑нибудь в другое место. Но вот ствол Жени… ничего не шло в голову, как его выручить. А ему же ещё в МВД получать лицензию. Там берут пальчики или нет? Я пока не знал.

Доехали до рынка. Милиции становилось всё больше и больше, а вид у нас тот ещё. Загнал парней в крытый торговый зал, купили там, не меряя, три спортивных куртки подешевле и чёрные кепки‑бейсболки. Всё равно обычно у людей замечают верх одежды, а у Артёма так вообще тельняшка, которую точно запомнили. Хоть немного собьём с толку.

Магазин с шубами располагался на другом краю рынка, прямо возле лабиринтов складов, размещённых в старых цехах закрытого завода. Придётся выдумывать план на ходу, но что‑то уже пошло не так.

Там было много милиции, которая разгоняла толпу, чтобы могла проехать скорая помощь. Контролёры‑братки озирались по сторонам, держались от милиции подальше.

– Да что это делается? – кричали какая‑то женщина. – Убили его! Убили!

Больше всего людей торчало у магазина «Мир меха», к вывеске которой кто‑то мелом дописал букву «с» перед словом «меха». Так что нам, вспотевшим парням с красными мокрыми лицами и со сбитыми кулаками лучше держаться оттуда подальше, чтобы нас не взяли как первых подозреваемых. Оттуда как раз выносили носилки, на которых было тело, накрытое окровавленной простынёй.

– Да что там случилось‑то? – удивлялся Женя, пока мы торопливо отходили.

– Кого‑то завалили, – я посмотрел поверх голов собравшейся толпы. – А это же вроде магазин Семёнова, да же?

– Да, кстати. Мы же туда и шли.

* * *

Несколько минут назад, рынок

Шубы носят зимой, но покупают круглый год, часто заранее, пока дешевле. Магазин огромный, товара много, а хозяин знает многих влиятельных людей, часто даёт скидки или просто дарит дорогущий и очень модный товар.

Ведь у многих влиятельных людей есть жёны и любовницы, и каждой нужна шуба зимой, а то и не одна. Но помимо шуб Семёнов проворачивал и другие дела для Луки, о которых ходили только слухи.

Но сегодня покупателей не было. Девушки‑продавщицы собрались у кассы. Из маленького магнитофона на батарейках звучала песня «Парень чернокожий» Агутина, а они сами беззаботно болтали. Хозяина сегодня быть не должно, как и его вечных истерик.

– Идёт, – одна вздрогнула, увидев лысую голову через прозрачную витрину. – Он что, не уехал? Убери, а то…

– Вы чего тут, шалавы? – взревел хозяин магазина, переступая через порог. Колокольчик над дверью звякнул. – Сколько уже продали сегодня?

– Нисколько, Владимир Михайлович, мы…