Я справлюсь

Третьим выступает Сережа. Свет в зале приглушается, и оставшееся освещение акцентируется на площадке. Сережа ведет себя расслабленно. Он легкими шагами передвигается по сцене, держит руки в карманах джинсов, словно ему все равно на толпу. Говорит саркастично и с некой долей пофигизма. Мне нравится его голос – приятная хрипотца, играющая на грани между сексуальной и притягательной. Его все слушают, в зале тишина, разве что сзади кто‑то перекидывается парой фраз. Именно оттуда я узнаю, что Сережа в этом зале гость и не входит в «основной состав» стендаперов Липецка. Может быть, поэтому такая заинтересованность?

– Отчего‑то в жизни все циклично. Нам не нравится думать, не нравится работать головой. Мы совершаем одни и те же действия, постоянно. Вот ответьте мне на вопрос: кто замечал? Кто это испытывал, когда не хочется куда‑то идти или что‑то делать?

Слышатся одиночные выкрики из зала. Сережа понимающе кивает и, показав жест «о, кей», продолжает:

– Хоть я и привык гастролировать, но вы бы знали, как мой мозг отвергал переезды! Собираю вещи – тяну резину, машина уже подъехала, я закрылся в туалете, думаю, пересижу там, может, уедет без меня?

В зале начинают смеяться. Я воздерживаюсь, Сережа поблескивает своими глазами в мою сторону.

– Да‑да, отказаться от чего‑то нового – лучшее решение, – утрирует Сергей. – Знаете, в нашей голове обитают как минимум три типа личности: обезьянка, рациональное существо и панический монстр. Как думаете, кто чаще всего оказывается у руля? Я огорчу вас: конечно, обезьянка! Та самая, которая с гранатой или тарелочками. Это она отвечает за мгновенное удовольствие, наш чилл и беспечную жизнь. Это она говорит: «Слушай, давай никуда не пойдем. Какой, на хрен, переезд? А вдруг там ничего не получится, тебе будет плохо, сиди дома». И она же подталкивает нас к самому главному, когда нужно принять серьезное решение: «В этом так просто не разобраться, пойдем лучше на „Ютуб“, на котиков позалипаем!»

Тут зал взрывается хохотом и аплодисментами. Похоже, многие узнают себя. Мне не смешно, больше познавательно. Представляю, насколько часто обезьянка в голове управляет мной. Кажется, она тоже засела там на постоянке.

– Рациональное существо только хочет дотянуться до рычага управления, обезьянка ему: «Чувак, думать больно, тебе не понравится. Ну, если уж в интернете котиков не осталось, пойдем пожрем. Ты хочешь есть». И человек такой: «Да, точно, я хочу есть». Именно поэтому, когда разводился, я влил в себя литр кофе перед походом в загс! Серьезно.

Народ снова поддерживает стендапера громким всплеском ладоней, особенно мужчины. Не знаю, как это работает, что‑то вроде мужской солидарности. Выходит, Сережа был женат и сейчас в разводе? Очень интересно. Вопросительно смотрю на него, и он подмигивает мне со сцены.

– Кто же отвечает за волшебный пендель? – интересуется Сережа. Зрители молчат, как студенты на паре, когда преподаватель внезапно задает вопрос. – Панический монстр. С вами это было по‑любому. Он приходит, когда почти поздно, но еще есть время наверстать упущенное. Такой стресняк, который пугает: «Бу‑у‑у! Я тут, я пришел. Сейчас буду нагонять страх и ужас!». Панический монстр отвешивает вам хороший такой пинок под зад, и вы начинаете действовать. Пусть дергано и в аварийном режиме. Это когда работа идет, но в целом организм неисправен. Я так сдавал на права: помню, что ехали, помню, что мне задавали вопросы, и я на них отвечал. Но что было? Что спрашивали? Просто полное отсутствие мыслей! Чистое полотно. Панический монстр ушел, а обезьянка хлопает в свои тарелочки и говорит мне: «Да ну все это, пойдем выпьем, это у нас хорошо получается».

Сережа завершает свое выступление еще несколькими шутками. Под конец я розовею, улыбаюсь. И совсем не удивляюсь, когда Кравцов садится за мой столик. Оставшуюся часть концерта мы досматриваем вместе. Я не могу игнорировать постоянные прикосновения его рук. Сережа беспалевно гладит мое колено под столом и придвигается ко мне все ближе. Мой голодный желудок сыграл со мной злую шутку: я быстро запьянела от шампанского, поэтому не могу адекватно воспринимать реальность. Или не хочу ее воспринимать.

 

Я разрешаю себе расслабиться в этот вечер. Побыть раскрепощенной женщиной, которая желает переключиться. Как рассказывал Сережа, оставляю свою обезьянку у рычага управления, пусть продолжает сбивать меня с правильного пути. Мне это нравится.

Уже не помню, в какой момент по дороге домой Сережа сворачивает не туда, и мы оставляем машину в дачном поселке около двухэтажного домика. Зато отдаю себе полный отчет в том, что сама высвободилась из белого платья и сама легла на диванчик, позволив Кравцову нависнуть надо мной. Я понимаю и принимаю тот факт, что это, скорее всего, наша единственная ночь, которую мы проведем вместе. Потому, что я – не глупая, не питаю никакой надежды, что эти отношения могут иметь какое‑то будущее. У меня есть взрослый сын, Сережа был в браке. Нам нечего делать вместе, мы выросли из романтики и не строим иллюзий.

Мне просто хорошо в этом домике лежать и стонать. Задирать подбородок кверху, чтобы Сережа мог впиться поцелуем в мою шею. Ощущать, как бесконтрольно он врезается в меня и прокатывается ладонью все по тому же бедру, что соблазняло его весь вечер. Играть с ним в страстную игру, где он чувствует себя хозяином. Точно это Сергей затащил меня на дачу, а не я его. Нет, я была к этому готова. Иначе к чему маскарад? Зачем платье и туфли? К чему концерт, если конечная цель вечера все равно здесь? Это обязательные условия игры, которым нужно следовать, чтобы сорвать куш. Я свой сорвала, как и Кравцов. В этом раунде нет проигравших.

 

Рома

 

– Ну давай, ну давай! Черт! Какого?..

 

Я злюсь. Сегодня в онлайн‑турнире победила команда противников. Нашу базу разнесли всего за час. Пашка и Санек тоже негодуют, теперь сидят и пялятся в монитор на меня. У нас проходит маленькое собрание по обсуждению ошибок и разработке стратегии для следующей игры в танки.

Сижу в кресле, а Лорд лежит на моих коленках и мурчит. В комнате темно, только монитор компьютера создает небольшой отсвет, струящийся по моему лицу. Друзья, как обычно, перекидываются дикими шуточками, но мне не до того. На часах далеко за полночь, моей мамы все еще нет. Последний раз она писала, что немного задержится. Так вот, мама задерживаетя уже на три часа. Я навел справки: концерт давным‑давно закончился. Куда она подевалась? И звонить как‑то неудобно, все‑таки взрослая. Но я все равно переживаю. Вдруг что‑то случилось?

– А я говорю, нам нужны еще люди! – настаивает Паша.

– На фига? Подумай своей башкой, нужно было начать с их базы, а ты… – противится Санек.

– Ладно, давайте до завтра. Пока!

Попрощавшись с ребятами, выхожу из комнаты на посторонние звуки в прихожей. Слава богу, маман возвращается домой живая! Стягивает с себя пальтишко и посматривает на меня как ни в чем не бывало. До меня доносится запах сигарет. Еще и курила, вот хулиганка! Хочу поругать ее за это, но внезапно замечаю довольное лицо мамы и останавливаюсь. Она полностью освобождается от верхней одежды и проходит мимо меня в своем белом платье. Такая утонченная и немного взлохмаченная, что не может не удивить.